Вместо «Не за что» он сказал:

– Ты не назвала свое имя.

В приложении она подписывалась просто «Р».

– Верно. – Она не стала вдаваться в подробности, и ее бескомпромиссный тон говорил сам за себя.

Рейчел, Роуз или, возможно, Руби повернулась, чтобы посмотреть на двери отеля, около которых все еще топтался мужчина, что к ней приставал, бросая на них обиженные взгляды. Когда она тяжело сглотнула, Эли небрежно предложил:

– Я могу припугнуть его так, что он уйдет.

Со средней школы его жизнь состояла из хоккейных тренировок, задержаний и большого количества ярости. Теперь это закончилось, тем не менее, он не забыл, как обращаться с придурками.

Она покачала головой.

– Все в порядке.

– Или можно позвонить в полицию.

Еще одно покачивание, и после секундного колебания:

– Но, возможно, ты мог бы...

– Я останусь, – сказал он, и женщина расслабилась от облегчения.

Учитывая то, как вел себя этот засранец, Эли в любом случае планировал приглядывать за ней. Вероятно, это сильно смахивало на преследование, и, тем не менее он чувствовал ответственность за эту случайную девушку, имени которой даже не знал. Он прислонился к барной стойке, скрестив руки на груди. Большая группа людей подошла к бару и заняла место рядом с ними, вынудив его подвинуться немного ближе к ней.

«Р.. Ребекка? Роуэн?»

– Я знаю, что мы должны... – она указала вверх, и, как по щелчку, миллион мыслей закружил у Эли в голове.

Ее первое прагматичное сообщение:

Ты все еще в районе Остина? Заинтересован во встрече?

Фраза в шапке ее профиля в приложении: «Только случайные связи: никаких отношений или повторных встреч». Ее ответ на вопрос о сексуальных играх, БДСМ и прочих кинках: «Открыта для обсуждения», а далее список того, что она хотела и не хотела делать.

Эли сомневался, что сегодня вечером между ними что-нибудь произойдет, но все равно собирался поразмыслить над последним. Много.

– Но я больше не хочу, – продолжила она ровным голосом.

Ему понравилось, что она сказала «не хочу», а «не могу», а так же отсутствие извинений в ее тоне и серьезное, спокойное выражение лица.

– То есть, что не хочешь подняться наверх и трахнуться с незнакомым мужчиной через несколько минут после того, как знакомый мужчина напал на тебя? – он посмотрел на нее с притворным удивлением, и она задумчиво кивнула.

– Это верное краткое изложение ситуации. Скорее всего, в отеле тебе уже не вернут деньги за номер, так что, если тебе нужно договориться с кем-то еще на сегодняшний вечер, не стесняйся.

Уголок его рта приподнялся.

– Я переживу.

– Как тебе будет угодно, – безразлично ответила она.

Ей явно было все равно, достанет ли он свой телефон и обзвонит полгорода или поклянется в вечной верности ей. Эли сдержал улыбку.

– Ты часто этим занимаешься? – спросила она, склонив голову на бок.

– Что делаю? Трахаюсь?

– Спасаешь девушек в беде.

– Нет.

– Потому что редко с ними сталкиваешься или потому что оставляешь их в беде?

Из уст любой женщины эти слова прозвучали бы как флирт. Но не из ее.

– В любом случае, я польщена, – добавила она.

– Так и должно быть. – Он взглянул на мужчину, который все еще свирепо смотрел на них. – Ты живешь одна?

Ее брови приподнялись, и он заметил едва заметный шрам на правой. Ему захотелось провести по нему пальцем и, чтобы удержаться, Эли снова забарабанил по барной стойке.

– Ты пытаешься выяснить, одинока ли я?

– Я пытаюсь прикинуть, каковы шансы, что этот придурок будет ждать у твоего дома, и может ли кто-то тебе помочь.

– Ах.

Она не выглядела взволнованной из-за того, что неправильно поняла его.

Очаровательно.

– Я действительно живу одна. И он не должен знать, где именно.

– Не должен?

– Я не уверена, как он выследил меня здесь. Могу предположить, что он узнал, где я живу, но консьерж не пустил его в здание, и тогда он проследил за Uber, который привез меня сюда.

Еще минуту назад она была потрясена, но теперь ее голос звучал обезоруживающе прагматично.

«Прямо как в ее сообщениях», – подумал Эли.

Она отправила ему сообщение без эмодзи. Без «LOL» или «РЖУНИМАГУ». Правильно расставленные знаки препинания и заглавные буквы. Он предположил, что это местная причуда, но ее почерк, казалось, отражал ее саму: серьезная, немного недоступная, сложная.

Эли нравилось все сложное.

– Как ты доберешься домой? – спросил он.

– Uber или Lyft. Что быстрее.

Она взяла свой телефон, но когда она постучала по экрану, он отказался загораться.

Эли вспомнил о пролитой минералке.

– Ну, это что-то новенькое, – она вздохнула. – Ладно, вызову такси.

«Ни за что на свете», – чуть не сказал он, но остановился с полуоткрытым ртом. Эта женщина не была его другом, сестрой, коллегой. Она была той, с кем он планировал вступить в короткие сексуальные отношения, а затем никогда больше не видеться. Он не имел права указывать ей, что делать.

Но мог попытаться ее убедить.

– Он все еще там, – спокойно сказал Эли, указывая подбородком на мужчину, который расхаживал перед вращающейся дверью. Его кожа блестела от пота. – Ждет, когда ты выйдешь из бара.

– Верно.

Она почесала свою длинную шею. Эли смотрел на нее гораздо дольше, чем следовало.

– Ты не мог бы прогуляться со мной на улицу?

– Я так и сделаю. Но что, если он знает, где ты живешь, и будет ждать тебя там? Что, если он последует за тобой?

Она задумалась.

– У тебя есть сосед, которому ты доверяешь? Друг? Брат?

Она коротко рассмеялась: тихо, с какой-то задумчивостью, которую Эли не понял.

– Не совсем.

Он кивнул, испытывая нечто противоположное раздражению при мысли о том, что собирался предложить.

– Тогда я отвезу тебя домой.

Ее взгляд был долгим и ровным. Эли удивился, почему ее широко раскрытые, прозрачные глаза подействовали на него как удар в живот.

– Ты предлагаешь мне сесть в машину к мужчине, которого не знаю, чтобы избежать домогательств со стороны человека, которого знаю?

Он пожал плечами.

– В значительной степени.

Она прикусила нижнюю губу, и тело Эли отреагировало на этот жест.

– Спасибо, но я вынуждена отказаться. Такая ирония судьбы слишком даже для меня.

– Я не думаю, что это можно так квалифицировать.

– Можно было бы, если бы ты оказался серийным убийцей.

Улыбка не принесла бы ему никаких очков, но он ничего не мог с собой поделать.

– Ты собиралась подняться в гостиничный номер, забронированный на мое имя, и провести несколько часов наедине со мной...

– Часов?

Судя по тому, что он чувствовал сейчас, даже больше.

– Часов, – повторил он, пока она удерживала его взгляд. – Похоже, поздно беспокоиться о том, убью ли я тебя.

– Мой друг знает, где я буду сегодня, – возразила она, – и если уж я сменю локацию, то только на свой дом.

Он не имел права так радоваться ее осмотрительности.

– Винсент – придурок, – продолжила она, – а ты вполне можешь оказаться Унабомбером.

Винсент, значит. Она знала имя этого придурка, а Эли все еще не знал ее имени. Это чертовски раздражало.

– Унабомбер? Он же мертв.

– Именно это сказал бы Унабомбер, чтобы сбить меня с толку, – невозмутимо ответила она.

Эли не мог понять, флиртует она, подшучивает над ним или говорит совершенно серьезно.

Это было волнующе.

– Он делал бомбы, рассылал их по почте и решал математические теоремы, а не похищал молодых женщин.

– Ты слишком много знаешь об Унабомбере для того, кто предположительно им не является.

Эли поднял глаза к потолку, чтобы скрыть веселье, и медленно выдохнул. Вытащив бумажник из заднего кармана джинсов, он достал водительские права и бросил их на барную стойку, прямо возле ее руки.

– Что это? – спросила она.

Он ничего не ответив, и она проворно подняла права. Ее глаза перебегали с него на фотографию и обратно, как будто она решала головоломку «Найди отличия».