Телефоны барона и графа почти одновременно издают сигнал. Переглянувшись, они смотрят на экраны и переглядываются.

— Какого… хрена⁈ Тебе тоже объявил войну граф Самойлов⁈ — кричит Владимир.

Рогов, сведя брови, произносит:

— Да. Понятия не имею, в чём причина. Я не слышал, чтобы Зверев заключал союз с графом Самойловым. Почему вдруг он решил объявить нам войну? Позвони ему.

— Почему я?

— Потому что ты тоже граф, а я только барон.

— Действительно, — бормочет Хрипунов, отыскивает и набирает номер Самойлова. Сразу ставит на громкую связь, чтобы Максим тоже слышал разговор.

— Слушаю, Владимир Сергеевич, — почти сразу отвечает тот.

Прочистив горло, Хрипунов говорит:

— Здравствуйте, Борис Анатольевич. Могу я узнать, что случилось? Почему я и мой друг, барон Рогов, получили от вас уведомление об объявлении войны?

— А вы сами не догадываетесь? — как ни в чём не бывало, интересуется Самойлов. На заднем фоне слышны голоса и рык заводящихся моторов.

— Нет, — коротко отвечает Владимир.

— Вы напали на барона Зверева в тот момент, когда у него гостил мой сын. Он сейчас там, вместе со Зверевым отражает атаку ваших войск. Вы палили по моему сыну из танков! Как ты думаешь, что я с вами сделаю, когда доберусь до вас?

— Но я… мы… понятия не имели, что он там! — бледнея, выкрикивает Хрипунов. Максим обхватывает руками голову и издаёт страдальческий стон.

— Тогда вам следовало провести разведку, прежде чем нападать. Вы хотели убить моего сына, и за это я убью вас обоих. Молитесь, чтобы Виктор не пострадал, иначе ваша смерть будет невероятно мучительной, и даже князь Чернов не сможет облегчить вашу участь, — ледяным тоном отвечает граф Самойлов и кладёт трубку.

Хрипунов оседает на стул и почти шепчет:

— Твою мать. Как мы могли так просчитаться.

— Откуда нам было знать, что Зверев принимает у себя наследника Самойлова? Теперь уже ничего не изменишь. Надо действовать, — говорит Рогов.

Владимир медленно переводит на него взгляд и спрашивает:

— Как?

Максим цедит:

— По плану. Только чуть быстрее, чем собирались, тянуть теперь нельзя. Надо раздавить врага, пока Самойлов не привёл свои войска. Отдавай приказ, Владимир! Пустить все силы на повторную атаку и уничтожить Зверева!

Глава 2

Недалеко от Санкт-Петербурга, на границе владений барона Зверева.

Когда Кардинал возвращается с операции по устранению диверсантов, я какое-то время даю топору отдохнуть, а затем отправляю на новое задание. Пусть разведает, как устроились противники, и не готовятся ли они пойти в повторную атаку.

Кардинал взмывает высоко в воздух, а я тем временем сажусь в позу лотоса и медитирую. Действие кровяного хрусталя заканчивается, и меня настигает откат — вялость, головокружение и лёгкий тремор.

Ядро магии, которое досталось мне от прошлого хозяина тела, и каналы маны будто бы парализует. Сейчас я не смогу впитать ни капли маны, даже если очень захочу. Будь я магом, сейчас у меня не получилось бы создать ни единого заклинания.

К счастью, я не маг, дар у меня другой. Так что и с откатом справляюсь легко, запустив восстановление ядра, каналов и физического тела. Наблюдаю за друзьями и вижу, что им несладко приходится. Хорошо, что я заранее посадил их медитировать, так негативные последствия будут намного слабее. Но если нас решат атаковать прямо сейчас, будет не очень хорошо.

К счастью, Кардинал посылает мне мысленные сигналы и размытые видения вражеского лагеря, которые говорят о том, что противник в ближайшее время наступать не планирует. Наоборот, они готовятся ко сну. Для офицеров и магов разбили палатки. Солдаты располагаются на земле, пытаясь найти сухой клочок, или укладываются внутри грузовиков. Механики возятся с уцелевшими танками и другими машинами, артиллеристы разворачивают пушки.

Похоже, что в ближайшее время нападать они не планируют, но утром наверняка снова попробуют. Значит, у меня есть время совершить свою диверсию.

Приказываю Кардиналу возвращаться, а затем тормошу Виктора за плечо. Он открывает глаза и не сразу фокусирует взгляд на мне.

— Всё нормально? — спрашивает он.

— Да. Мне надо кое-куда сходить, а для тебя есть задание.

Витя непонимающим взглядом смотрит по сторонам. Видимо, он ещё не до конца вышел из медитации, да и побочный эффект после хрусталя никуда не делся.

— Куда ты собрался? Ещё темно, — наконец, говорит он.

— Дружище, ты помнишь, где мы? — на всякий случай уточняю я.

— Конечно. Воюем в твоих владениях. Так куда ты?

— Прогуляюсь немного. Посмотрю, что у них там, в лагере есть интересного, — подмигиваю я.

— И почему я не удивлён? Слушай, Зверюга, притащи пожрать чего-нибудь. Мы же с собой ничего не взяли, кто знает, сколько ещё здесь придётся сидеть, — поднимаясь, произносит Виктор.

— Надолго мы здесь не задержимся. Но еды я захвачу, никаких проблем, — отвечаю я.

Достаю из кузова своего пикапа рюкзак и вешаю на спину, а потом вытаскиваю из нагрудного кармана маленький мешочек и вручаю его Самойлову.

— Если вдруг они решат напасть, а я не сразу смогу прийти — буди девчонок и снова применяйте кровяной хрусталь.

— У тебя ещё есть? — Виктор с удивлением заглядывает в мешочек и присвистывает.

— Это последний, так что используйте в крайнем случае. Ты, главное, не усни. Знаю, что тебе сейчас хреново.

Витёк признаётся:

— Да уж, колбасит не по-детски. Но ничего, потерплю.

— Хорошо. Слушай, что надо сделать…

Рассказываю Виктору план, затем мы пожимаем друг другу руки, и я ухожу в темноту. Выйдя за пределы щита, чувствую, что ночь-то холодная. Под куполом температура гораздо комфортнее.

Немного перестраиваю астральный доспех, чтобы было теплее, и отправлюсь вперёд. Накинуть бы сейчас на себя астральный полог, он бы скрыл меня от чужих глаз, заглушил звуки шагов и спрятал запах. Но в этом теле я ещё не научился его ставить, поэтому использую другую хитрость. Натягиваю перед собой струны и иду по ним. Моих шагов совсем не слышно, заодно и носки сухие.

Со стороны владений Писемского доносится эхо взрывов, на горизонте виднеется оранжевое зарево. Что-то горит, похоже. Надеюсь, не поместье Валерия Васильевича, иначе мне придётся жестоко мстить. Хрипунову и Рогову в любом случае придётся несладко, конечно, но лучше бы они не успели причинить моему доброму соседу серьёзного вреда.

Пробираюсь к вражеским позициям. Часовых обезвреживаю до того, как они успевают меня заметить, и думаю, что делать дальше. Танки и остальная техника стоят в тылу, под отдельным куполом. Когда взломаю щит, меня сразу же обнаружат, здесь без вариантов. Именно поэтому мне и нужна помощь Самойлова.

Вонзаю струны в щит над техникой и вытягиваю из него ману. Впитать её всю не могу, слишком много. А если буду выпускать в окружающее пространство, вражеские маги почуют. Поэтому я делаю хитрость — дотягиваюсь парой струн до других ближайших куполов, под которыми спят солдаты, и отдаю ману им. Заодно меняю структуру щитов. Не слишком сильно, но враги удивятся, когда соберутся выйти…

Когда чувствую, что купол вот-вот рухнет, отдаю мысленный приказ Кардиналу, который остался с Виктором. Через пару секунд со стороны нашей позиции раздаются выстрелы, а затем грохочет взрыв. Это взрывается последняя «закладка» бесовского пороха, которую мы не успели применить во время атаки. Фейерверк получается очень громким и заставляет лагерь всполошиться, как муравейник, в который ткнули палкой.

Рывком забираю у купола последнюю энергию, и он исчезает. Времени у меня теперь немного, надо действовать быстро.

Помня, что рассказал мне Герман, повреждаю все танки один за другим. В бой они теперь не поедут, по крайней мере, в ближайшее время. При этом починить их будет несложно, а главное не дорого, и меня это радует. Потому что я не сомневаюсь в победе, и эта техника станет одним из моих трофеев.