Немного унизительно это признавать, но даже несмотря на то, что я во всеоружии, а он ни меча не обнажил, ни даже доспеха не призвал — преимущество было всё равно за отцом Хельги.

Его сила уже была близка к нижнему пределу возможностей слабого Великого Мага с весьма низкокачественным Воплощением Магии. Ещё не достигла этого уровня, но уже приблизились к нему — когда Павел Романов прибыл на свадьбу дочери, я явственно ощутил, что он взял ещё одну небольшую ступеньку личного могущества. Создал ещё одно Заклятие — и теперь достиг достаточного уровня силы, чтобы моего нынешнего восприятия прекратило хватать на то, чтобы ясно различить пределы его сил.

К тому же он, пусть и на самом базовом уровне, но начал овладевать Силой Души. Причем, к моему удивлению, за помощью ко мне Романов не обращался, но при этом способность хоть в малых объемах, хоть и весьма скромно, но манипулировать этой энергией явно присутствовала.

Как минимум, он теперь был способен целенаправленно и осознанно закрыть себя от моей Силы Души, не прибегая напрямую к магии в привычном её понимании.

Сам факт подобных возможностей говорил о том, что я изрядно недооценил силы Магов Заклятий… А ещё о том, что мне изрядно повезло не напороться за время войн на таких, как он. Хотя в целом, говоря откровенно, сила чародея — это слишком индивидуальный показатель, чтобы вот так на глазок можно было сравнивать. Я привык мерить, ориентируясь на своё шестое чувство, на то, что неодаренные называют интуицией — ибо в отличии от простых людей, интуиция магов опиралась в первую очередь на восприятие реальности. Не только привычными органами чувств, но и магическим восприятием — а это для мага самый важный орган чувств. И чем могущественнее и опытнее маг, тем острее и вернее у него это самое шестое чувство.

В общем — сила параметр достаточно индивидуальный, и одним лишь рангом её измерить получается далеко не всегда. Я сам тому живой пример.

Пожалуй, теперь, сойдись он в бою с Залесским, я бы уже точно не поставил на последнего… И вместе с тем исходило от от моего тестя ощущение того, что он почти добрался до предела отпущенной его рангу силы. Возможно, впереди ещё есть одна, может быть две, в крайнем случае — три мелких рубежа, три Заклятия, но дальше он становиться сильнее напрямую не будет. Не сумеет увеличивать количество, прочность и плотность энергоканалов, объем Источников Маны и так далее — для дальнейшего роста понадобиться уже выйти за рамки нынешних пределов основательно. Эволюционировать, преодолеть грань между Магом Заклятий и Великим Магом — либо так и застыть на уровне сил в лучшем случае посредственного девятого ранга уровня одних Сверхчар.

Ещё одно, очередное наглядное подтверждение древнего, как мир высказывания. Тяжелое время порождает сильных людей, сильные люди создают хорошие времена, а хорошие времена — слабых людей. Ну а слабые люди приводят к тяжелым временам. Своеобразный Уроборос, кусающий свой собственный хвост…

— Скажи мне, показанной тобой в тот день, в Александровске — это предел твоих сил? — заговорил он наконец.

И что ему ответить? Какие слова послужат для него сигналом к нападению, а какие могут остановить и заставить одуматься? Идиотская и совершенно неожиданная ситуация…

— Нет, — решил я не лгать. — То было даже не четверть моей настоящей силы. Наспех возникшие временные каналы, насильно расширившийся основной Источник Маны и имитация дополнительного — со всем этим я не мог проявить сколь-либо серьезной силы относительно своего пика. Будь я в полной силе — бой закончился бы меньше чем за минуту, и никто из той пятерки его бы не пережил. Не говоря уж о том, что в тот день я был очень ограничен во времени — если бы не это, я бы дрался иначе. И всю пятерку бы всё равно пришиб, даже с тем уровнем сил, что у меня был тогда.

— Я помню твои объяснения о том, что из себя представляют маги девятого ранга, — покивал он, наконец опуская голову и поворачиваясь ко мне. — Знаешь, каково количество имеющихся у меня Заклятий?

— Нет.

— Десять. За то время, что минуло с момента проведения ритуала пересадки сердца, я создал ещё три Заклятия — причем сделал это куда легче, чем любое до них. Фактически, все три вместе взятых дались мне проще и быстрее, чем любое одно из сформированных мной до обретения нового сердца, — сказал он. — И я чувствую, что смогу создать ещё три, а то и четыре, хотя это будет посложнее. Это невероятный, легендарный уровень личной силы — самый могущественный Маг Заклятий в истории России обладал как-раз уровнем двенадцати Заклятий. Тот самый реинкарнатор, что весьма значительно усилил и возвысил наш Род ещё до падения Рода Рюриковичей. У него, в отличии от меня, не имелось ритуала Усиления Сущности, да и сложно сравнивать силы живших в разное время людей, но… Давай я открою тебе свою ауру и энергетику — целиком, полностью, чтобы ты мог оценить примерный уровень возможностей, а ты после этого скажешь, насколько это далеко от девятого ранга.

— Я-то не против, но ты ж вроде чуть ли не в драку лезть со мной собирался, дабы будущее Рода обезопасить, нет? — хмыкнув, заметил я.

Опустив лицо, Павел Романов с усмешкой взглянул на меня.

— Расслабься, зятек — я не стал бы отдавать за тебя дочь, если бы всерьез затевал против тебя что-нибудь дурное. И уж тем более не стал бы делать это столь прилюдно — если бы я решил тебя убить, то спланировал бы это так, чтобы извлечь из сего максимальную выгоду. Я думал, ты достаточно узнал меня, чтобы понимать столь очевидные вещи.

— Нет, оно-то понятно — если уж меня и убивать, то так, чтобы ни единого подозрения в твой адрес не было, — согласился я, не спеша отзывать доспехи и оружие в подпространство. — Прибить где-нибудь без свидетелей, подкинуть доказательств того, что за этим стоит Тайная Канцелярия, и с помощью Хельги, что по всем законам станет временной Главой Рода, прибрать мой Род к рукам — со всеми магами, войсками, заводами, ресурсами и финансами. Причем сделать это тогда, когда она будет носить под сердцем моего ребенка — иначе место Главы унаследует либо мой младший брат, либо мой ученик…

— На самом деле обвинять в твоём убийстве, пусть и негласно, Тайную Канцелярию как раз-таки и не стоит, — перебил он меня. — Нет, дать твоим людям дополнительный повод ненавидеть моих врагов было бы идеально… Однако этот тот самый случай, когда лучшее — враг хорошего. Для Залесского это будет подарком судьбы — он с радостью, весьма охотно предоставит всему твоему ближнему кругу доказательства своей невиновности, чего бы ему это ни стоило. И тогда подозрения вполне могут упасть на меня… Идеальным вариантом твоей смерти стала бы гибель в очередном твоём авантюрном рывке на территории Разлома — мол, расслабился, стал слишком самоуверен и напоролся на тварь, что оказалась слишком сильна… Но, опять же — всё только тогда, когда моя дочь уже будет носить твоё дитя. А ещё лучше — когда она его уже родит.

Да уж, душевная у нас складывается беседа — сперва этот умник заставил меня прийти в полную боевую готовность, затем принялся успокаивать, что нападать не собирается… И начал поучать, как ловчее было бы обставить моё убийство в глазах моих же людей.

— Ладно, это всё маловажные детали, — отмахнулся я. — Давай вернемся к обсуждению твоей силы. Я, конечно, с большим удовольствием загляну тебе в энергетику, но для более точного ответа мне понадобится использовать хотя бы несколько сканирующих заклинаний. Я ведь правильно понимаю, что тебе нужна примерная оценка, и открывать прям все свои тайны ты мне не намерен?

— Правильно понимаешь, — кивнул он.

— Тогда приступим.

Аура мага такой силы, как мой тесть, уже сама по себе та ещё броня просто за счет одной только своей силы и насыщенности. А уж если учесть все слои защитных заклятий, что денно и нощно оберегали его разум, душу, энергетическое тело и прочие нематериальные составляющие чародея, то и вовсе на полноценную крепость тянет. Свои чары, артефакты, могущественные ритуалы — когда Павел Романов начал открывать путь моей магии, я невольно поразился тому, насколько серьёзно он подошел к своей защите. Параноик, ей-богу — и это я в комплиментарном тоне выражаюсь.