– Ваша Светлость, – Геслер нервно поправил очки, – …ситуация, к сожалению, сложная. Вавилонский позаботился о пленных. Накормил, напоил и дал связаться с родственниками. Они сейчас рассказывают всем, как благородно с ними поступил Вавилонский. Его авторитет среди народа растёт с каждым часом.

Бобшильд сжал кулаки и заскрипел зубами.

– Проклятье! – выругался он. – Да этот ублюдок издевается надо мной!

– Из «Царского Села» начался исход аристократов, – продолжил Геслер. – Они в панике продают свои имения и земли по смехотворно низким ценам. Говорят, что не хотят становиться жертвами войны между вами и Вавилонским.

– Хм… – Бобшильд задумался. – Покупайте, что уж… Нужно же как-то выкручиваться из этой ситуации. Раз они так хотят избавиться от своих владений, пусть продают. Мы купим их по дешёвке, а после войны…

– Ваша Светлость, – Геслер перебил его, – …они не нам продают.

– Что значит – не нам?! – Бобшильд нахмурился. – Кому же ещё?!

– Вавилонскому, – ответил Геслер, опуская глаза. – Он скупает все имения и земли вокруг своей усадьбы. Укрепляет свои позиции.

– Что?! – заорал Бобшильд, брызгая слюной. – Но зачем ему столько земли?! Он что, решил создать своё собственное королевство?!

Это было уже слишком. Вавилонский не просто отбил атаку, он ещё и расширял свои владения за счёт трусливых аристократов.

– Кроме того, Ваша Светлость… Как докладывает разведка, отряд наёмников «Тамплиеры» под командованием Альфреда фон Крюгера перешёл на сторону Вавилонского. Это элитное подразделение, известное своей эффективностью и безжалостностью. Они специализируются на выполнении самых сложных и опасных заданий. В их составе – опытные бойцы, владеющие всеми видами оружия, и несколько сильных Одарённых.

Князь в отчаянии ударил по столу.

– Проклятье! Да знаю я кто это! Знаю!!! Откуда у этого выскочки столько денег?! Чтобы нанять фон Крюгера, нужно целое состояние!

Геслер пожал плечами.

Бобшильд откинулся на спинку кресла, обдумывая полученную информацию.

– Фон Крюгер… – пробормотал он задумчиво. – Этот человек – настоящая машина для убийств. Если он встал на сторону Вавилонского, то дела наши плохи. Очень плохи.

Он сделал паузу и, повернувшись к Геслеру, спросил:

Князь нервно прошёлся по бункеру, обдумывая ситуацию. Его планы с треском проваливались один за другим. Нужно было срочно что-то делать.

– Я придумал! – внезапно воскликнул он, останавливаясь и глядя на Геслера. – Раз Вавилонский сейчас занят своими делами, а наша репутация сильно упала, то надо это исправить! Пошлите отряды к этой репортёрше… как её… Малиновской, во! Схватить и немедленно доставить сюда. Раз она мою репутацию порушила, то она и восстановит. Сначала мы её сломаем, а потом заставим вещать то, что нам выгодно. Её же все сейчас слушают. Она – голос народа!

Геслер, с сомнением глядя на князя, произнёс:

– Ваша Светлость, но она же живёт в комплексе «Эдельвейс», который принадлежит графу Волынскому. Это человек достаточно влиятельный, он не позволит… Там охрана, системы безопасности… Все дела… Мы не сможем просто так ворваться туда и схватить её. Это может вызвать серьёзный скандал.

– Мне плевать! – отрезал Бобшильд. – Пусть хоть всех убьют, и жителей в том числе. Главное – привести её сюда.

– Но, Ваша Светлость, – осторожно начал Геслер, – это может вызвать серьёзные последствия. Волынский – не тот человек, с которым можно шутить. Он…

– Мне плевать на Волынского! – рявкнул Бобшильд. – Он уже предал меня, перейдя на сторону Вавилонского. Так что теперь он мой враг! И я с ним разберусь! А сейчас… сейчас мне нужна эта Малиновская! Живой! И невредимой… насколько это возможно. Я хочу лично поговорить с этой стервой.

Геслер кивнул.

– Будет сделано, Ваша Светлость.

– И ещё, – добавил Бобшильд. – Жаль, что у неё нет семьи…

Он многозначительно посмотрел на Геслера, и тот понял, что князь имеет в виду. Если бы у Малиновской были близкие, то князь не остановился бы и приказал их тоже схватить, чтобы сделать дополнительными рычагами давления.

– Выполнять! – приказал князь. – И чтобы в ближайшее время она была у меня!

Геслер вышел из бункера, чтобы отдать необходимые распоряжения. А лицо князя исказила зловещая улыбка. Он уже представлял, как Малиновская, сломленная и униженная, будет вещать по телевидению то, что выгодно ему.

Жилой комплекс «Эдельвейс»

Город Вадуц, Княжество Лихтенштейн

Дарья Малиновская, независимый журналист, сидела у панорамного окна своей квартиры на десятом этаже, задумчиво глядя на суету внизу. Квартира, доставшаяся ей в наследство от отца, погибшего при странных обстоятельствах, была её крепостью, её убежищем.

Гибель отца, расследовавшего делишки одного из приближённых князя, не давала ей покоя. Каждое увольнение с работы, каждый анонимный звонок с угрозами – всё это лишь укрепляло её решимость докопаться до правды. И сейчас, глядя на нарастающую суету во дворе, Дарья понимала – расплата близка. Князь не простит ей разоблачительных репортажей.

Внезапно зазвонил телефон.

– Дарья Сергеевна, – раздался в трубке взволнованный голос управляющего комплексом, – у нас тут… ЧП! К вам… гхм… гости пожаловали. Охрана пытается их сдержать, но… В общем, если у вас есть возможность… ну… как-то… решить вопрос…

– Что происходит? – спросила Дарья, стараясь говорить спокойно, хотя сердце уже бешено колотилось в груди.

– Полиция вместе с гвардией двух Родов… Они прорываются наверх. Охрана отбивается, но… их слишком много.

Дарья спокойно положила трубку. Она знала, что этим всё закончится. Князь не простил бы ей разгромной информационной кампании, которая выставила его в самом неприглядном свете.

Стрельба, доносившаяся снизу, усиливалась. Дарья понимала – живой сдаваться нельзя. Князь сломает её, заставит говорить то, что выгодно ему. И тогда все её усилия, все жертвы, всё, за что боролась она и её отец, будет напрасно.

Взгляд Дарьи упал на пистолет, лежащий в ящике стола. Это был подарок отца на восемнадцатилетие. Она хранила его как реликвию, никогда не используя по назначению. Сейчас же… это был её последний аргумент. Она не позволит им сломать её.

Но в глубине души ещё теплилась слабая надежда. Жилой комплекс «Эдельвейс» охраняла гвардия графа Волынского, человека, известного своей честностью и преданностью Лихтенштейну. Он уже помогал Теодору Вавилонскому. Может быть, его люди смогут справиться с нападавшими?

Но время шло, а шум внизу лишь усиливался, к нему примешивался треск автоматных очередей и глухие взрывы.

Дарья подошла к окну. Двор комплекса кишел людьми в форме. Вспышки выстрелов, крики, клубы дыма… В небе кружили вертолёты, пытаясь прорваться на крышу.

Из громкоговорителя раздался надрывный голос:

– Работает полиция! Ведётся поимка опасного преступника, сотрудничающего с врагами Лихтенштейна! Всем оставаться на своих местах! Кто будет мешать проведению операции, будет уничтожен!

Дарья поняла – это конец.

Напоследок она сделала то, что умела лучше всего: включила камеру, направила её на окно, и начала прямую трансляцию:

– Дорогие зрители! – начала она, стараясь, чтобы её голос звучал твёрдо, несмотря на дрожь, которая пробегала по всему телу, – Похоже, это мой последний репортаж… Я до конца была с вами и показывала только правду. А правда, как известно, убивает.

По её щекам потекли слёзы.

– Я желаю вам светлого будущего. И чтобы Лихтенштейн остался свободным. Свободным не только от внешних врагов, но и от внутренних.

Чат онлайн-трансляции мгновенно взорвался сообщениями поддержки.

«Держись, Даша!»

«Мы с тобой!»

«Теодор, помоги ей!»

Многие спрашивали:

«Даша, ты столько репортажей сделала о Теодоре Вавилонском, почему он не поможет?»

Дарья, сквозь слёзы, ответила на последний вопрос:

– Друзья, я не просила Теодора о помощи. У него и так сейчас очень сложная ситуация. Он противостоит почти половине княжества. Как я могу просить его? Он и так не боится смотреть в глаза колоссам и рушить их.