"Нет-нет-нет, так не пойдёт. Нужно что-то другое!" — хаотично рассуждал я, в поисках другого способа.

До моста остаётся уже не больше сотни ярдов, но мне ничего не приходит в голову. Расстояние стремительно тает, а я, не придумав ничего более умного, чем снять с ноги сапог, просунуть его в ячейку клетки у переднего борта, и попытаться ударить Окаянного им по голове. Телегу тряхануло на кочке, и с первого раза я не попал, а вот со второго я хорошенько приложился Дасту каблуком по седому затылку. Окаянный закряхтел, вжал голову, приподнял плечи, и отмахнулся от меня, как от назойливого насекомого. От его жеста я отлетел назад, ударился головой о заднюю стенку клетки, и потерял сознание…

***

Странно, но когда я открыл глаза, у меня ничего не болело. Я лежал на широкой кровати, занавешенной балдахином из красного бархата. Привстал, сдёрнул тяжёлый занавес, осмотрелся. В небольшой, застланной коврами комнате, царил приятный полумрак. Наступая босыми ногами на мягкий ворс, подошёл к окну. Открыл плотные, деревянные ставни, и в глаза, через мутное стекло ударили яркие лучи дневного светила. Несколько секунд жмурился, а потом медленно приоткрыл глаза. Выглянув в окно, мне стало ясно, где именно я нахожусь — башня Магистра, и, судя по всему, я где-то на самом её верху. Влез на широкий подоконник, открыл створки окна, немного обомлел от увиденного. Там шло сражение. Нет, это уже не было осадой, это был успешный штурм Магистрата. Войны Трагарда уже захватили крепостные стены, и теперь сбрасывали с них изрубленных на куски мертвецов.

"Странно. Я это вижу, но, почему-то не слышу" — подумал я, и тут же сам выдвинул догадку. — "Всё это магия. Всё это мерзкая магия, которой пропитан этот Мир. Эх, если бы её не было. Тогда, наверное, всем стало бы легче. Нет, не наверно, а точно. Я уверен в этом".

Что ж, рассуждать о том, что и как лучше для Мира — это здорово, но жить-то хочется! И именно поэтому нужно воспользоваться сложившейся ситуацией, и попытаться сбежать. Стараясь не шуметь, а сделать это было довольно легко, подошел к двери, и аккуратно повернул кольцо. Оно бесшумно провернулось, но дверь даже не думала раскрываться. Упёрся в него плечом, и пихнул — опять ничего.

— Мерзкая магия, — зло прошептал я.

— Она самая, — за моей спиной послышался голос Магистра. — А куда ты хотел уйти? Ты же ещё не помог мне. Или что, забыл, что когда-то клялся в верности своему господину?

— Считай меня предателем, — ответил я, резко развернулся, и попытался врезать ему кулаком в морду.

Его уже не было там, и мой удар пришёлся в пустоту. Я завертел головой, выискивая его, и увидел Магистра стоящего у раскрытого мной окна.

— Не всегда предательство — плохо, а верность — хорошо. Иногда первое намного быстрее приводит к заветной цели, а второе тормозит тебя, как корабельный якорь. — Сказал он мне, и немного отошел от окна. — Возьмём, к примеру, меня. Я предал Некроманта, и заполучил Саркофаг Миров с первым Пропуском. А его смерть позволила создать второй Пропуск. Жаль, конечно, что Пропуск пролежал там так долго, и я не мог им пользоваться. Но, ты помог мне, и добыл его. Совсем скоро ты станешь третьим Пропуском, и то, к чему я шёл многие тысячи лет, наконец-то сбудется. А теперь представь, что было бы, если бы я соблюдал все договорённости? Я бы до сих пор шёл к своей цели, и не факт, что когда-нибудь достиг её.

— Получается, что все твои предательства — это всего лишь тонкий расчёт, — заключил я. — Только скажи мне: каково оно — предать и убить собственного сына?

— Хм, — Магистр немного прищурился, и оценивающе посмотрел на меня. — Откуда узнал?

— Догадался, — откровенно признался я. — Уверенности в этом не было, но когда узнал, что Костя твой сын, появились эти предположения. Тем более что Некроманты просто так не появляются.

— Ты прав, Кайс. Прав почти во всём. Тот, первый Некромант, как и Костя, был моим сыном. Его появление тут было запланировано, а его смерть, как я уде говорил, дала мне огромный толчок вперёд. Костя же, по большей части — огромное недоразумение. Я даже не думал, что в нём проявятся хоть какие-нибудь зачатки магии. Но, я ошибался, и силы в нём оказалось куда больше, чем в его старшем брате. С помощью вашей глупости и таланта ввязываться в неприятности, Костя, сам того не понимая, запустил случайную цепочку событий, на последствиях которых я так удачно сыграл. Да, и тут не обошлось без просчётов, и один из них ты видел, когда выглядывал в окно. Но, ни чего, пусть Епископы уже хлопают в ладоши, думая, что победили меня. На самом же деле, сегодня последний день их жизни. А теперь идём, завершим начатое.

Одновременно с его словами, кровать пришла в движение, и отползла в сторону, открывая потайной проход.

— Костю ты тоже убьёшь? — спросил я его, нехотя направляясь к проходу.

— В его смерти мне нет никакой выгоды, — получил я ответ. — Отправлю его назад, к мамкиной сиськи и моим деньгам.

Мы шли по душному, слабоосвещённому редкими, чадящим факелами коридору. Я ступал босыми ногами по пыльному каменному полу, мечтая лишь об одном — чтобы изгибающийся вправо коридор не кончался как можно дольше. Но, словно из ниоткуда, передо мной появилась дверь. С протяжным скрипом она самостоятельно отворилась, и мы вышли в просторный зал. Имея форму полукруга, зал хорошо освещался десятком высоких, панорамных окон. В центре помещения находился Саркофаг Миров. Золотое кольцо, диаметром не меньше пяти ярдов, было установлено вертикально, и поддерживалось в таком положении четырьмя опорами. Опоры были выполнены в виде каменных рук. Они словно росли из пола, и, охватив мощными, узловатыми пальцами окружность кольца, не давали ему упасть.

Кроме Кости, в зале больше никого не было. Он стоял к нам в пол-оборота у правой стороны кольца, и на что-то внимательно смотрел. На его лицо падал голубоватый, мерцающий свет.

— Готово? — спросил его Магистр, и пихнул меня в спину, так как я не торопился идти вперёд.

— А? — переспросил он, обернувшись на звук. — Да-да, готово. Я всё сделал, как ты говорил… точнее, оно… он сам всё сделал… Пап, у меня такое ощущение, что эта штука живая.

— Может и так, — нехотя ответил Магистр, одёрнул меня за руку, останавливая в нескольких ярдах от Саркофага. — Показывай, что сделал.

— Вот, смотри, — сказал Костя, и сдвинулся в сторону.

— Так… это правильно. Это тоже. А это не так. — Магистр нахмурил брови, и подозвал к себе сына. — Я же говорил, что во время загрузки второго Пропуска, нужно было совместить эти символы.

— Я совмещал, — заявил на это Костя. — Вот, видишь?

Парень на что-то указал пальцем, но Магистр одёрнул его руку, и нажал на источник голубого света.

— Всё, вижу. Молодец. Давай, пока, разъединим их, и кое-что сделаем.

— Что сделаем? — удивился парень.

Ничего не ответив, Магистр схватил сына за шкирку, отпрыгнул вместе с ним в сторону, и швырнул парня в центр кольца. Влетев внутрь, Костя исчез, оставив после себя лишь мелкую рябь на внутреннем пространстве золотой окружности.

Всё время, пока они общались, я хотел предупредить Костю о замысле его отца, но у меня так ничего и не вышло. Я был похож на безмолвную статую, живыми у которой были лишь глаза.

— Первый Пропуск! — восторженно выкрикнул Магистр, как только рябь сошла на "нет". — Даёт возможность перехода лишь в один Мир. Мерзкий Мир грязной науки! Люди там утратили память о своих корнях, и добровольно лишили себя магии!

В этот момент большую дверь, что находилась в противоположной стороне от той, через которую мы вошли, потряс мощный удар, от которого с потолка начала оседать пыль. Словно не замечая этого, Магистр продолжал прикасаться пальцами к голубоватому участку поверхности Саркофага, и просвещать меня о принципах его работы:

— Второй — открывает Бесконечную Россыпь Миров! Стоит набрать верную комбинацию, и ты попадёшь куда угодно! Но, делать это нужно крайне осторожно! Есть Миры, выбраться из которых невозможно!