И вот, когда в очередной раз нам пришлось отступать, с неба на землю устремились чёрные, мохнатые глыбы. Корфаги бесшумно спикировали вниз, за несколько ярдов до земли расставляя в стороны крылья. Один за другим, летающие звери обрушивались на головы паладинов, хватая их когтистыми лапами, и увлекая за собой в небесную высь. Ухватив жертву, корфаги раздирали когтями сталь доспех, словно тонкую материю, а затем швыряли истерзанные тела на их сотоварищей.

С каждой новой атакой летающих монстров паладинам приходилось пригибаться, спасаясь от смертоносных когтей. В этот момент их плотные, до поры непоколебимые ряды, превращались в беспорядочное скопление перепуганных людишек. Небесный ужас заставил паладинов раскрыть свои сердца, и впустить в них страх. Настала минута, когда даже Фангорн не мог вселять в них веру в собственную непобедимость. Противник дрогнул, поддался паники, и…

Откуда-то с дорожной обочины, в небо взметнулся сияющий золотом луч света. Он угодил в мохнатую грудь одного из корфагов, и прожёг её насквозь, оставив после себя зияющую дыру. Тут же, в летающих монстров устремились ещё с полдюжины лучей, но только три из них достигли своих целей.

— Бляяять!!! — не выдержал я очередное изменение в раскладе сил. — Да, сколько можно!!!

Не успел я выкрикнуть последнее слово, как в источник золотого света — оклемавшихся инквизиторов — влетел огромный, искрящийся огненный шар. Тут же, совсем из иного места, туда, откуда прилетел файрбол, с треском устремилась сверкающая молния.

Маги противоборствующих сторон отходили от бесчувствия, и с ходу включались в сражение. Снова послышался треск, загрохотали взрывы, которые начали сотрясать землю и мешать нам устойчиво стоять на ногах.

— Да, что б вы все сдохли, — прорычал я проклятие в адрес всех чародеев, что собрались в этом месте…

Один из корфагов резко пикировал на паладинов, и уже был готов раскинуть в стороны крылья, как в эту секунду в него ударила короткая, отливающая фиолетовым молния. Летающий монстр мгновенно вспыхнул, перекувыркнулся и рухнул на край вражеского отряда. Смяв своей горящей тушей нескольких воинов, корфаг прокатился несколько ярдов, оставив после себя огненную полосу. Эта полоса разделила сражающихся, сильно приблизив меня к совсем нежеланному сопернику.

Фангорн орудовал своим топором в двух воинах справа от меня. Но, сразив Басага — моего товарища по добыче еретиков, — мы практически сошлись с них лоб в лоб. Яркая вспышка в стороне от нас, и вот мы уже зажаты в огненном коридоре, шириной в пять ярдов. С нашей стороны, кроме, конечно же, меня, Карак, Наробец и Дахтан — парочка проводники еретиков в Магистрат, и неизвестный мне по имени союзник из Резных Лиц. Против нас всего двое: паладин с двумя одноручными мечами, и он — Гнев Божий — Фангорн.

Наробец и Дахтан бросились на паладина, но тот, ловко уклонившись от обоих ударов, снёс голову одному, и рассёк грудь второму. Более, не успев ничего сделать, на его голову обрушился меч Карака. Он не пробил шлем, но так сильно вмял сталь в его голову, что паладин безвольно завалился на дорогу.

В тот же самый миг, когда ещё живые Наробец и Дахтан атаковали паладина, воин Резных Лиц бросился на Фангорна. Отразив удар изогнутого клинка, инквизитор нереально сильно толкнул южанина щитом в грудь, от чего тот отлетел назад на добрые пару ярдов. Мой рубящий удар был нацелен в незащищённую голову Фангорна, но тот успел прикрыться топором. Лезвие меча ударило по топорищу, и сильно надрубило его, оставив после себя глубокую засечку. Резко развернувшись, Фангорн попытался ударить меня в лицо торцом своего щита, но я отклонился назад, и вновь рубанул сверху. Эта изворотливая скотина немного подсела, и успела зарыться щитом. Лязгнув об обитый сталью щит, мой клинок отскочил, и я поспешил разорвать дистанцию.

Как инквизитор увидел, что Карак атакует его со спины, я так и не понял. Фангорн мгновенно развернулся, щитом отразил направленный в него удар, и коротко размахнувшись, прорубил топором голову моего командира. Ударная часть его оружия вошла в голову Карака по самое топорище, которое треснуло в надрубленном месте, и переломилось. Фангорн выпустил обломанное топорище, обернулся и подставил предплечье, защищённое стальным наручем под мой удар. Затем, он отпрыгнул назад, и ловко скинул с левой руки измятый, уже ненужный ему щит. Инквизитор метнулся в сторону, и подобрал с усеянной трупами дороге новое оружие. Им оказался пятифунтовый боевой молот со стальной, четырёхфутовой рукояткой.

Боец из племени Резных Лиц уже поднялся на ноги, и начал обходить Фангорна слева. Я же забирал правее. Резко поворачивая головой, инквизитор бросал на нас взгляд, не желая пропустить скрытую от него атаку. Но, угроза пришла оттуда, откуда он не ожидал. Летающий монстр, не издав ни единого звука, спикировал вниз, подхватил со спины Фангорна, и увлёк его за собой вверх. В момент, когда когти корфага впились в плечи инквизитора, тот выронил молот, а его лицо перекосила гримаса ненависти и злобы.

Взметнувшись ввысь, животное принялось раздирать когтями защиту человека. Инквизитор кричал, дёргался, пытаясь высвободиться из лап корфага, но все его попытки были безрезультатны. И вот, когда парящий в небе волкоподобный зверь был готов швырнуть Фангорна вниз, с земли в него ударил луч золотистого света. Корфагу выжгло часть правого крыла и половину морды. Он, не выпуская из лап свою жертву, начал стремительно снижаться, прилично отдаляясь от места сражения на север.

Проводив их взглядом до тех пор, пока они не скрылись за верхушками деревьев, я обернулся, и посмотрел вокруг. Стены огня, по обеим сторонам от меня, успели превратиться в угасающие полоски, за которыми я не увидел ни одного служителя Церкви, который мог бы стоять на ногах. Воины — остатки нашего засадного отряда — стояли так же, как и я, не выражавшими никаких эмоций глазами, пялились на стоящих рядом товарищей. С холмов медленно, придерживаясь за всё, что только подвернётся под руку, спускались выжившие маги, которых можно было пересчитать по пальцам.

Утерев кровь с лица, я подошёл к закоптившемуся камню, оказавшемуся аккурат посреди дороги. Сел на него, и уставился на главную цель этой бойни.

В центре золотого круга не было ничего, кроме деревянной телеги, с установленной на неё стальной клетки. Всё так же, как и в момент, когда я впервые увидел её, изнутри висела красная материя, мирно покачиваясь от дуновения лёгкого ветерка.

Глава 16. Отцы и дети

Защитный золотой круг никого не впускал в себя. Он стал непреодолимой преградой даже для Даста. Всеми своими магическими способностями он пытался взломать, или, хотя бы на короткое время, нейтрализовать заклинание кардиналов, но всё было тщетно. Мы пробовали разобрать камни, которыми была вымощена дорога, чтобы сделать подкоп, но и тут нас ожидал провал. Незримый барьер замкнутой сферой уходил под землю.

— Внимание!!! Всадники!!! — взревел кто-то за нашими спинами.

С запада, по усеянной поверженными телами дороге, перескакивая поваленные деревья, и ловко маневрируя между каменными глыбами, на нас неслись четыре всадника. Мы — люди Магистрата — узнали их сразу, и поспешили разойтись в стороны. Наёмники же, начав готовиться к бою, получили от Окаянного отборную порцию ругательств в свой адрес, после чего убрали оружие и последовали за нами.

Резко остановив своего вороного коня, Магистр выпрыгнул из седла, и приземлился на дорогу у самого края золотого круга. По выражению его лица можно было понять, что он сильно встревожен. Ещё бы, ведь там должен находиться его сын.

Словно медведь, он вцепился своими страшными, чёрными когтями в защитный барьер, и с диким скрежетом принялся царапать его. От его когтей на незримой преграде оставались неровные отметины, от которых то и дело расползались мелкие паутинки трещин. В какой-то момент послышался треск, и защитная сфера Инквизиции, словно разбитое на тысячи осколков стекло, осыпалась на дорогу. Магистр рванул вперёд, и с ходу запрыгнул на телегу. Он вцепился руками в толстенные прутья решётки, и одним рывком разодрал их на части. После этого, он ещё пару раз повторил подобное, и когда размер дыры стал достаточным, ловко пробрался внутрь. Ухватившись за красную материю, которой передвижная тюрьма была занавешена изнутри, взору Магистра предстало то, что заставило его взвыть.