— Размик, ты снова желаешь заморозить свою королеву? — промурчала Жанна, укутавшись в одеяло так, что из-под него осталось видно лишь золотые локоны её волос.

— Простите меня, ваше величество, но ваши слуги вновь перестарались с истопкой каминов, — ответил парень, вдыхая воздух полной грудью.

— Нет, мой милый, дело не в каминах, — продолжила мурчать Жанна, пытаясь из-под одеяла дотянуться до пышных меховых тапок, выкрашенных в розовый цвет. — Дело в том, что ты до сих пор не привык к местному климату.

Намотав на себя одеяло, и всё-таки дотянувшись, и надев на ножки тапки, Жанна, с непередаваемой грацией, игривой походкой подошла к Размику, и прижалась к его спине.

— Хочешь, я перенесу столицу в твои родные края, и там тебе не придётся открывать окна, и морозить меня? — спросила она, проведя кончиком носа по плечу парня.

— Боюсь, что такие перемены придутся не по нраву вашим подданным, — улыбнулся Размик, и шрам на его лице зловеще искривился. Парень дотронулся до него, и тут же на его руку легла ладонь королевы.

— Не смей дотрагиваться до него, — приказала Жанна, и в её глазах блеснула злоба.

— Простите, я снова забылся, — виновато произнёс Размик, убрал руку от лица, и медленно повернулся. Королева скинула с себя одеяло, оставшись в одних лишь тапочках, взяла парня за руку, и медленно повела к постели.

— Ты же знаешь, почему я выбрала тебя. Знаешь, кого мне напоминает твой шрам, и что случилось с тем… — Жанна сделала паузу, подбирая подходящее слово, и вскоре продолжила. — С тем человеком. Он умер из-за меня, хотя я любила его. Любила, и в тоже время ненавидела, так же, как люблю и ненавижу тебя.

— Каким он был, твой дядя Лакс? — неожиданно для королевы, спросил Размик. Но, она не рассердилась на это. Жанна пихнула парня в грудь, и тот, раскинув руки в стороны, завалился на постель. Скинув с ног тапочки, королева взобралась на него сверху, прижалась грудью, и нежно поцеловала.

— Если желаешь, поговорим о нём позже, — томно прошептала она.

— Поговорим о нём сейчас, — настойчиво заявил Размик.

— Что ты себе позволяешь? — зашипела Жанна, и отстранилась от губ своего фаворита.

— Меня просили передать тебе привет от дядюшки Лакса, — скороговоркой выдал парень, выхватил откуда-то из-под подушки клинок, и с силой ударил им в грудь королевы.

Словно встретив невидимую преграду, лезвие кинжала на мгновение остановилось перед обнажённым телом Жанны. Орудие возмездия озарилось розовым свечением, и всё-таки вонзилось в сердце удивлённой женщины.

Парень скинул с себя мертвую королеву, и бросился к своим вещам. Поспешно одеваясь, через открытое окно, он услышал звуки сигнальных труб. Горнисты надрывно выдували тревогу, заставляя Размика ускориться. Он разбежался, оттолкнулся ногой от низкого подоконника, и выпрыгнул в розарий…

* * *

Тело Размика нашли неподалёку от восточных ворот дворца. На нём не были ни единого следа, который мог бы указать на причину смерти парня. Продолжая выяснять обстоятельства гибели королевы, Епископ Шин-ра-Одимус, по прозвищу Рычащий Ворон, узнал, что незадолго до обнаружения тела парня, были убиты четыре стражника восточных ворот, и ещё один бесследно исчез. Час спустя, стражника обнаружили мёртвым на заднем дворе одного из городских трактиров.

Только тогда Рычащий Ворон понял с чем, а точнее с кем имеет дело. Склонившись над телом стражника, он вонзил пальцы в глазницы трупа, вырвал глаза, и крепко сжал их в своих руках.

— Женщина… Южанка… Невысокая… Полная… Идёт на север по улице Роз… Схватить её!!! — взревел Епископ.

Её нашли, но было уже слишком поздно. Она лежала в большой луже, в тёмном проходе между двумя домами. Инквизиторы аккуратно перевернули её, и увидели лицо женщины, из пустых глазниц которой медленно сочилась кровь…

Глава 15. Бойня на Зелёной дороге

Одновременно с треском падающих деревьев, на инквизиторов обрушился ливень стрел, и вся мощь засадного отряда магов. Стальные наконечники лучников Злозимья, по воле чародеев Магистрата, на лету превращались в раскалённые, несущие огненную смерть болиды. За ними, завихряясь, словно прибрежные смерчи, в служителей Церкви устремились каменные глыбы, поднятые с земли магическими силами. В небесах послышались громовые раскаты, и сверху людей в красных мундирах накрыло серебряными молниями. Вместе с этим, земля под их ногами задрожала, и по мощёной камнем дороге начали расползаться крупные трещины. От жара огненных заклинаний верви деревьев и кустарников вспыхнули, а сырая трава предательски задымилась.

Но, каким бы ужасным не казался первый удар Магистрата, большую его часть Инквизиция смогла заблокировать. Лишь одна из десятка стрел, выпущенных лучниками, смогла найти свою цель. С шипением, рассекая прохладный воздух, они беспрепятственно преодолели свой путь, и вонзились в человеческие тела. Сражённые падали на дорогу, и мгновенно замирали.

Дальше, происходящее внизу, от меня скрыла стена магического огня. На какое-то время она, слившись воедино, охватило единым пламенем всю дорогу. В это пламя влетели каменные глыбы и молнии, бесследно растворившись в нём. Мгновение спустя прогремел сухой, раскатистый взрыв, и огромный костер развеяло по сторонам… Пара десятков прислуги, не более дюжины паладинов, пять инквизиторов — вот и весь итог первой волны совместной атаки наших магов и лучников.

Вдоль дороги, по обеим её сторонам, стояли облачённые в доспехи паладины и их менее защищённые слуги. За спинами воинов, сгрудившись небольшими кучками по пять — семь человек, стояли инквизиторы. Сотворив и поддерживая своей магией защитные заклинания, укрыв непроницаемыми извне барьерами себя и своих воинов, они были готовы встретить новую атаку. А наша главная цель — телега-клеть — и вовсе была скрыта сияющей золотом сферой. Вокруг неё, успев спешиться, раскинув руки в стороны, стояла шестёрка кардиналов Церкви.

Стрелы, копья, огонь, лёд, молнии, камни, потоки чёрного дыма — всё это вновь устремилось вниз со склонов холмов. Защита Инквизиции, озаряясь разноцветными всполохами, надёжно блокировала все посягательства на себя. Раз за разом, атаку за атакой, магические барьеры поглощали с себя огонь, зеркально отражали молнии, превращали каменные глыбы в осыпавшиеся кучи мелкого гравия, а ледяные в шипящие облака пара. Но, несмотря на безрезультатность, Окаянный и его маги продолжали засыпать защиту инквизиторов своими заклинаниями.

Неожиданно, по сфере, сотворённой кардиналами вокруг передвижной тюрьмы, поплыли переливы всевозможных оттенков золотого. В самой верхней точке магической конструкции появилось небольшое отверстие. Стенки сферы, словно расплавленное золото, начали стекать вниз, образовывая на дороге ровный, сияющей круг.

Вместе с этим явлением, одна из каменных глыб, вырванная из земли, и брошенная нашими магами в ряды Инквизиции, пробила защитный барьер, и вмяла в землю парочку паладинов. В группе магов в красных мундирах, что стояли за спинами этих "счастливчиков", израсходовав главный для чародея ресурс — светоч, — рухнули на дорогу сразу три инквизитора.

Теперь-то мне стало понятно то упорство, с каким союзные маги планомерно расстреливали защиту служителей Триединства. Словно по команде, на барьеры Инквизиции, с удвоенной силой обрушилась лавина магических атак Магистрата. То тут, то там, в растянувшихся вдоль дороги рядах противника образовывались прорехи в незримом барьере. Огненные шары и вихрящиеся потоки тьмы вклинивались в строй паладинов, или влетали в группы инквизиторов. Людей расшвыривало в стороны, разрывало на части дымчатыми щупальцами, охватывало огнём, и они, дико, истерично крича, метались из стороны в сторону.

Не знаю, почему они медлили, чего ждали, не решаясь нанести ответный удар, но именно сейчас, когда их оборона была практически разрушена, кардиналы Церкви и их прислужники атаковали нас. Ослепительно сияющие золотым блеском лучи света устремились в склоны холмов по обеим сторонам от дороги. Вместе с ними летели рассекающие стволы деревьев "Длани Вара", мощные заклинания "Печати Златобога", которые выжигали дотла всё живое на своем пути, и оставляя после себя дымящиеся следы на земле.