Казим не стал лично заниматься нашим колесом. Для этого он выделил мастера и пару подмастерьев. Сам он не спешил уходить, и всё время искоса поглядывал на нас с Вершком, совершенно не обращая внимания на Фотара. По удивительной для меня странности, Зигана, который успел изрядно ужраться пойлом, это особо не заботило, а вот я заметно занервничал. Лишь только я решил спросить Казима напрямую об этом, как он, словно почуяв, подошёл, и заговорил со мной.

— Как твоё имя? — спросил он.

— На что тебе это?

— Я должен передать весточку одному человеку, но знаю лишь его имя. Возможно, ты и есть тот самый человек.

— И, как же его зовут? — полюбопытствовал я, почему-то чувствуя, что сейчас будет произнесено моё имя.

— Не-е-е, так не пойдёт, — кузнец улыбнулся ровными, белыми зубами. — Назови сам, и, если ты тот, кто мне нужен…

Желая выбить неестественно белые для Трагарда зубы, я глубоко вздохнул, и оборвал Казима на полуслове:

— Амак.

— Для Амака посланий нет, — разочаровано выдал кузнец. — А вот для Кайса Крысолова есть. Пошли в дом — выпьем отвара из шиповника, заодно и поговорим.

Доковылял за Казимом до небольшого домика, где уселся в удобное, хоть и довольно ветхое кресло. Он разлил по глиняным кружкам ароматный отвар, отхлебнул, и начал рассказ:

— Под конец исходки нагрянули к нам гости — богатый торговый обоз. Много чего ценного они везли на восток, но не в этом дело. Их проблема походили на вашу — колеса. Всё это наши дороги, будь они неладны. Мои люди всё сделали, и нам хорошо заплатили. Молодой парень дал золотом три цены, и попросил об одной просьбе…

— Его звали Олаз? — прервал я его рассказ.

— Ну, вот, не получилось тебя удивить, — нарочито огорчился Казим. — Ты прав. Его звали Олаз.

— О чём он попросил тебя?

— Ничего особенного в его просьбе не было… хотя, возможно для вас это и важно. Тебе и человеку с именем Зиган, нужно посетить в Год-Форс.

— Ничего особенного? — я чуть ли не опрокинул кружку с отваром. — Да ты знаешь, что это за место, чтобы так говорить о нём?

— Знаю, и много раз был там, — спокойно ответил Казим. — Мог бы провести вас туда, но Костя запретил мне это делать.

— Костя? Это он назвал тебе это имя? — я безмерно удивился такой беспечности со стороны молодого некроманта.

— Да, он. В этом нет ничего странного. Обычное имя… для еретика, — кузнец хитро прищурился, наблюдая за моей реакцией.

— Ты прав — он еретик, — согласился я с ним. — Но, почему ты так спокойно говоришь об этом? Почему не сдал его властям? Почему, в конце концов, не попытался убить его, и получить "Долгую жизнь"?

— Скажи мне, Кайс Крысолов, ведь ты знаешь, кто он? Так скажи: что было бы со мной, если бы я попытался убить Костю? Знаешь, потому и молчишь… Я долго живу в этом Мире, и мне нравится здесь. Я уже умирал от стрелы, которая вонзилась мне в печень, и не хочу подыхать во второй раз. Не хочу умирать, и сделаю всё для этого, — неожиданно заявил Казим.

— Ты тоже еретик, — осенило меня, и я тут же озвучил эту догадку.

— И в этом ты прав — я еретик. Но, как мы выяснили из беседы с Костей, я попал сюда не из того Мира, с какого он. Они сильно похожи, но в то же время разные.

— Ты знаешь кто я такой? Нет-нет, я не о своём имени. Чем я занимаюсь и кому служу? — спросил я кузнеца.

— В общих чертах, — улыбчиво ответил Казим, совершенно не опасаясь меня.

— Тогда, какого беса, ты так спокоен?

— Теперь ты служишь не Магистру, а тому пареньку, который убил и воскресил тебя, — заявил мне кузнец. — И твой молодой хозяин даровал мне защиту.

Эти слова взбесили меня. Я выхватил кинжал, и, превознемогая боль, вскочил на ноги. Шаг вперёд, к Казиму, и… и ничего. Моё тело похолодело и замерло, словно его сковал ледяной плен.

— Ты умело располагаешь к себе людей, и они покорно идут за тобой в поварской котёл Магистрата, — как ни в чём не бывало, продолжил кузнец. — Теперь настал момент довериться еретикам, и сделать так, как они говорят. Выполни то, о чём просил Костя — сходи в Год-Форс.

В глазах потемнело. Меня затрясло, и я повалился на пол. Внезапно в моей голове начали всплывать картинки, совершенно не связанные со мной и этим Миром… Полуразрушенный мост через реку, выстроенный из монолитного камня и стальных конструкций. По обе стороны от моста, на противоположном мне берегу идут сражения. Рядом со мной охваченные огнём катапульты, а я бегу прочь от них, в сторону края моста. За мной бегут люди, желающие мне смерти. В спину мне летят стрелы, но все они, словно заговорённые, летят мимо. Я почти спасся. Ещё шаг, и я спрыгну с моста в воду. Там меня никто не сможет достать — там я буду свободен ото всех… Это был не обычная стрела, ведь её выпустила она — та, кто вела в бой всех этих людей. Стрела вонзилась мне в правый бок, пробила печень, и заставила рухнуть камнем с моста. Я пролетел два десятка ярдов, и перед тем, как удариться об воду, отчётливо разглядел в ней отражение лица того, в чьём теле сейчас было заточено моё сознание. Это был Казим. Намного моложе, но это точно был он…

Когда я очнулся, то сидел на козлах телеги, держа в руках поводья. Мы мирно ехали на восток по Долгому тракту. Обернулся. Вершок и Фотар сидят рядом на козлах второй телеги. Что это было? Сон? Видение? Может быть, всё это мне привиделось в бреду? Рванул поводья на себя — кобыла послушно остановилась. Дотронулся до места ранения — болит.

— Зиган! — заорал я. — Быстро ко мне!

— Чё?! Чё случилось?! — встревоженно кричал он на бегу.

— Как мы тут очутились? — спросил я его.

Он уставился на меня тупым, непонимающим взглядом. Когда до него начало доходить, что я не шучу, Вершок изрыгнул из себя гневную тираду скверных слов, которая закончилась вот этим:

— Раздери твою ебучую сраку самые мерзопакостные бесы, Кайс, ты и правда, ничего, блять, не помнишь?

— Нет, — ответил я, и покосился на Фотара.

— Поезжай вперёд, и сворачивай к вон той поляне. — Сказал он мне, указывая вперёд, по ходу нашего движения. — Остановимся там, и поговорим. Тем более что время уже к обеду…

Глава 9. Очередной провал

Уже ничего не таясь, мы с Вершком беседовали при Фотаре. С каждым новым словом, произнесённым нами, шансы на то, что он останется жив, стремительно таяли. На его лице всё больше и больше проявлялась обречённость. Я был уверен, что этот человек уже причислил себя к мёртвым, и главное, что нужно было сделать перед проходом через Болг — попытаться вернуть ему ту призрачную надежду на возвращение в мир живых.

— К тому моменту, как ты вышел от этого Казима, колесо нам уже починили. Ты, главное, бодрый такой вышел, счастливый. И даже не хромал. Я, грешным делом подумал, будто ты там не отвар шиповника пил, а амброзию хлебал. Сказал, что рассчитался за всё, и пора ехать. Мы сели по телегам, и поехали, — вкратце поведал мне Зиган то, что я пропустил, находясь в беспамятстве. — Вот и всё… хотя, нет. Ты с собой какой-то свёрток тащил. Бросил его в свою телегу, и даже не показал мне что там.

После этого я пересказал магу наш разговор с кузнецом, и то, что было со мной после.

— Неси его сюда, — в заключение рассказа, сказал я Вершку, который всем своим видом показывал, что готов метнуться и принести к костру тот таинственный свёрток. — Посмотрим, что дал мне этот долбаный еретик.

— Кто из двух еретиков?! — крикнул в ответ Зиган, который уже спешил к телеге.

— А бес его знает, от кого этот подарок. — Пожал я плечами, и принялся нехотя жевать вяленое мясо.

Два боевых топорика, с резными, пятнадцатидюймовыми топорищами — именно это было плотно укутано в ткань и перемотано тонкими полосками кожи. На обухах обоих топоров были выгравированы слова на старотрагардском языке. Шрифт одинаковый, но сами слова разные. На одном "Победа", на втором "Смерть". Вспомнив, что меня попросили посетить Год-Форс вместе с Вершком, я рассудил, что топоры предназначаются для нас двоих. Я сунул магу тот, на котором была "Смерть", а "Победу" оставил себе.