«Дорогая внученька, надеюсь, ты здорова и когда-нибудь найдёшь это письмо. Если ты читаешь его, это может значить одно из двух: либо меня уже нет в живых, и его передал тебе твой отец, либо ты всё-таки заглянула на чердак сама. Ты не знала, но все эти годы я занимался виноделием. В сарае, который ты всегда считала курятником, никогда не было кур — там было моё вино.

Этот подарок — часть меня, то, что мне было так же дорого, как и ты. Моя жизнь, моё дело. В этой коробке ты найдёшь дневник с рецептами и несколько моих личных записей, а также ключ от того самого курятника. Надеюсь, ты придумаешь, что с этим делать. Будь счастлива, моя дорогая. Я безмерно тебя люблю. С любовью, дедушка.»

Слёзы ручьём текли по моим щекам, и я не могла остановиться. Я прошептала сквозь рыдания:

— И я тебя люблю… — тихо надеясь, что дедушка, где бы он ни был, услышит меня.

Словно возвращение в прошлое, этот момент наполнил меня теплом и грустью одновременно. Воспоминания о дедушке нахлынули потоком — его улыбка, его добрые глаза, его забота. Я сидела в гостиной с его наследием в руках и ощущала невероятное чувство связи с ним, даже спустя столько лет.

Жаль, что я не нашла эту коробку раньше и, что дедушка не отдал мне её при жизни. Но почему отец не отдал мне её? Забыл? Или просто не хотел что бы я о ней узнала? Вопросов становилось всё больше, а желания и сил что бы их разгадать не было от слова совсем.

Декорации и коробку я решила оставь на потом, и пошла собираться на встречу к Лине.

Поскольку на улице стояла приятная погода, я решила выбрать для встречи лёгкое осеннее платье в тёплых тонах и джинсовую куртку. Не удержавшись, я также надела свои любимые туфли на высоком каблуке — они добавляли мне уверенности.

Волосы я решила оставить распущенными, собрав сумку, в которую я положила кошелек, ключи и парфюм я вышла из дома.

*****

Я стояла на оживленной улице, полной прохожих, погруженная в ожидание Лины. Полчаса назад мы созвонились и договорились встретиться возле уютной пиццерии в центре города. Прохладный ветерок слегка развевал подол моего платья, а городская суета придавала жизни этому городу.

— Привет! Как ты себя чувствуешь? — вдруг услышала я радостный голос, девушки котораяя стояла у меня за спиной.

— Привет, мне гораздо лучше, спасибо. А ты как? — ответила я, глядя на её сияющее лицо.

— Чудненько! — весело сказала она, слегка кивая головой. — Пойдём, присядем? — она уже направилась к пиццерии, жестом приглашая меня следовать за ней.

Мы выбрали уютный столик у окна, откуда открывался живописный вид на море. Не успели мы удобно устроиться, как к нам подошёл официант с меню. Я с улыбкой предложила Лине выбрать что-то на свой вкус, и она с удовольствием взяла на себя эту роль. Мы заказали пиццу, напитки и что-то ещё, полагаясь на её рекомендации.

— Ваш заказ будет готов примерно через двадцать минут, — сказал официант, улыбнувшись нам, и удалился.

Мы поблагодарили его и остались вдвоём. Несколько секунд висела лёгкая пауза, заполненная звуками улицы и шумом людей, и я решила немного оживить разговор.

— Лин, а сколько тебе лет? — спросила я, сама не зная зачем мне эта информация.

Лина улыбнулась, чуть прищурив глаза, словно раздумывая, как ответить.

— Мне двадцать шесть. А тебе? — спросила она, склонив голову чуть вбок, словно оценивая меня заново.

— Мне двадцать, — ответила я, чуть смущённо улыбаясь. Мы встретились глазами, и между нами установилось тёплое взаимопонимание, как будто этот небольшой обмен словами раскрыл что-то большее, чем просто возраст.

Хоть мы и не были знакомы раньше, сейчас, сидя с Линой рядом и глядя на её мягкую улыбку, я неожиданно для себя почувствовала удивительное спокойствие. Казалось, что наши души словно на мгновение синхронизировались. В этом уютном уголке пиццерии, окружённые запахом свежеиспечённого теста и лёгким шумом города за окном, мне было невероятно комфортно. Между нами словно возникла невидимая связь — тёплая, необъяснимая, но очень настоящая. Я пыталась уловить это чувство, понять его, но до конца объяснить его так и не смогла. Никогда раньше я не испытывала ничего подобного.

Мы непринуждённо болтали о разных мелочах, потягивая наши напитки, которые принесли гораздо раньше пиццы. Разговор шёл легко, словно мы давно знали друг друга. Лина оказалась интересным собеседником — она рассказала, что приехала сюда по работе. Оказалось, что она врач. В её глазах загорелся огонёк, когда она начала говорить о своей профессии.

— Я всегда хотела помогать людям, — призналась она, слегка улыбаясь. — Быть врачом — это не просто работа для меня, это возможность менять жизни к лучшему.

Я слушала её с неподдельным интересом, восхищаясь тем, с какой теплотой она говорила о своей работе. В её словах чувствовалась искренность, и от этого я почувствовала ещё большее уважение и симпатию к ней.

Прошло немного времени, прежде чем нам принесли заказ.

— Это самая вкусная пицца здесь, попробуй! — сказала она протягивая мне большой кусочек.

Я взяла пиццу и улыбнулась в ответ:

— Спасибо, но ты тоже не забывай есть! — я пригрозила ей пальцем, как ребёнку.

Лина рассмеялась и взяла свой кусок. Я тоже попробовала пиццу, название которой с трудом могла выговорить. Но как только первый ломтик оказался у меня во рту, я почувствовала невероятный вкус — сочный, тёплый, насыщенный. Сыр тянулся, тесто было мягким, а начинка — идеально сбалансированной. Закрыв глаза от удовольствия, я на мгновение забыла обо всём.

— Боже, это действительно невероятно вкусно, — прошептала я, наслаждаясь едой.

Лина, увидев мою реакцию, широко улыбнулась и кивнула, явно довольная своим выбором.

Мы провели в пиццерии несколько часов, беседуя о пустяках и наслаждаясь вечерним уютом. В какой-то момент Лине позвонили, и она отошла, чтобы поговорить. Вернулась она быстро.

— Слушай, Ната, ты не против, если к нам присоединится мой младший брат? Он тут неподалёку, — спросила она, усаживаясь обратно за стол.

— Конечно, я не против! Пусть приходит, — ответила я, радуясь возможности познакомиться с кем-то новым.

Лина тут же написала сообщение, и её брат ответил, что будет через пять минут. Я продолжала потягивать свой напиток, глядя в окно. Закат окрасил небо в потрясающие оттенки розового и оранжевого, а часы уже показывали семь вечера.

— Лина, а сколько лет твоему брату? Семнадцать? — спросила я, пытаясь угадать.

В ответ — тишина.

— Ну, может, девятнадцать? — Не унималась я. — Ладно, дай мне хотя бы маленькую подсказку! — сказала я с игривой улыбкой, глядя на Лину глазами, как у того кота из "Шрека".

Лина лишь таинственно улыбнулась, продолжая смотреть на что-то за моей спиной.

— Может, двадцать? — продолжала я гадать, когда вдруг услышала за своей спиной бархатный мужской голос:

— Всё ещё мимо. Мне двадцать четыре.

От неожиданности я замерла на месте. Парень подошёл обнять Лину. Она засмеялась, и, глядя на неё, я тихо спросила:

— И давно он тут стоит?

— Достаточно долго, чтобы понять, что у тебя проблемы с интуицией, — съязвил он, разворачиваясь ко мне. — Меня зовут…

— Назар, — закончила я за него, не скрывая удивления. — Подожди… Это твой брат? — спросила я, обращаясь к Лине.

Лина не могла удержаться от смеха.

— Да, он мой брат. А вы что, уже знакомы?

— Знакомы, — ответил за меня Назар. — Она моя соседка.

— Пару раз виделись, — добавила я сухо, и допила свой напиток до конца, всё ещё перебывая в неком шоке.

— Давайте прогуляемся? — предложила Лина, застегивая свою сумку.

— Ну, я только присел… — протянул Назар, немного драматично, словно требуя жалости.

— А я за! — вскочив с места, я схватила свои вещи и с видом полной решимости направилась к выходу. — Пойдём-пойдём, размянем ноги!

Назар только покачал головой, наблюдая за моей решимостью пойти с Линой погулять, но не удержался и закатил глаза, словно сдался на милость судьбы. Я же в ответ, как маленький ребёнок, показала ему язык и с довольной ухмылкой пошла вперёд. Лина хихикнула, увидев нашу миниатюрную перепалку, и уже стояла у двери, подмигивая мне.