— Нет! — в один голос воскликнули Блэквелл и Офелия.

— Я только хотел убедиться, что наши дорогие сёстры Гримм нашли друг друга, — продолжил Синклер. — Было бы ужасно, если бы их снова разлучили, едва они воссоединились, не так ли, Блэквелл?

Офелия прищурилась, глядя на Дьявола.

— В чём твой план?

Синклер рассмеялся.

— Полагаю, это тебе придётся выяснить самой.

С этими словами он исчез.

— Надо признать, он жутковат, но в то же время восхитительно горячий, ты не находишь? — сказала Женевьева.

— Не могу сказать, что нахожу, — невозмутимо отозвался Блэквелл.

— Они с Блэквеллом заклятые враги, — объяснила Офелия.

— И ты целовала их обоих? — Женевьева рассмеялась. — Никогда бы не подумала, что ты способна на такую драму, Офи. Хотя, знаешь, я понимаю — ревность даже лучше, чем сами мужчины. Честно, я никогда не гордилась тобой больше.

— Если Синклер хочет, чтобы вы с сестрой оставались вместе, у меня нет сомнений — это явно не лучшая идея, — вставил Блэквелл.

— Уф. Просто потому, что какой-то загадочный Дьявол что-то сказал, я должна все бросить? — недовольно пробормотала Женевьева.

— Но он прав, — согласилась Офелия. — уверена Синклер привёл тебя ко мне не с добрыми намерениями. Он думает только о себе. И у него давняя вражда с Блэквеллом.

Женевьева покачала головой.

— Как я могу оставить тебя, Офи? Вся эта затея была моей миссией, а не твоей.

— Ты привела меня сюда, — Офелия крепко сжала руку сестры. — Я бы никогда не справилась со всем этим, если бы не ты. Ты пришла сюда только из-за меня, потому что я не могла отказаться от мысли сохранить особняк Гриммов и заняться делом матери. Но…

В выражении Женевьевы мелькнула надежда.

— Но что, Офи?

Офелия глубоко вдохнула.

— Всё изменилось. Я изменилась. Я больше не хочу того, чего хотела раньше.

— Тогда чего же ты хочешь? — Женевьева подалась вперёд, ещё крепче сжимая руку сестры, словно пытаясь её поддержать.

Офелии пришлось собрать всю свою силу воли, чтобы не отвести взгляд от лица Женевьевы и не посмотреть на Блэквелла. Его пристальный взгляд буквально прожигал её из того угла, где он стоял.

— Пока я только разбираюсь в этом, — наконец ответила Офелия. — Но одно я знаю точно: твоя миссия здесь завершена, Женевьева. Ты привела меня сюда. И это спасло меня от будущего, которое бы меня погубило. А Блэквелл сможет защитить меня, пока я не найду свой путь до конца. Зачем тебе рисковать ещё одним шагом, который тебе не нужен?

Женевьева долго молчала, пристально вглядываясь в глаза сестры. Что бы она там ни искала, она это нашла.

— Ладно, — прошептала она. — Могу ли я хотя бы остаться с тобой до того времени?

Плечи Офелии расслабились. Она сделала это. Она нашла Женевьеву и убедила её уйти. Всё стало на свои места.

— Хорошо, оставайся до ужина. А потом мы попрощаемся.

ГЛАВА 48. ВОСЬМОЙ УРОВЕНЬ: МОШЕННИЧЕСТВО

Когда настал момент прощания, Офелия едва могла говорить — страх, что она рухнет, стоило только открыть рот, буквально сковывал её. Они с Женевьевой провели весь день, исследуя особняк вместе с Блэквеллом; Женевьева и Фантом ладили куда лучше, чем Офелия могла представить. Этому способствовало их одинаково раздражающее чувство юмора, и идеальная жертва для подколов — она сама. Но с наступлением вечера шутки прекратились, и к моменту, когда прозвенел звонок на ужин, настроение стало мягко говоря мрачным.

— Ты обещаешь, что с тобой всё будет в порядке? — спросила Женевьева.

Офелия кивнула.

— Я выиграю.

— Я в тебя верю, — ответила Женевьева, а затем перевела взгляд на Блэквелла. — Береги её, иначе у тебя будет сразу два заклятых врага. Понял?

Блэквелл кивнул, чуть опустив голову.

— Было приятно познакомиться, Женевьева Гримм.

Женевьева улыбнулась.

— Надеюсь, мы ещё встретимся.

Блэквелл отвёл взгляд, а у Офелии сжалось сердце. Она обняла сестру, крепко прижав её к себе.

— Я люблю тебя, — прошептала она на ухо Женевьеве.

— Я тоже тебя люблю, — так же тихо ответила та. — Что бы ты ни выбрала, береги своё сердце. Ладно?

Офелия украдкой взглянула на Блэквелла, пытаясь понять, услышал ли он эти слова. Но если он и слышал, то никак это не показал. Она кивнула сестре и отступила на шаг.

— О, Женевьева?

— Что?

— Приберись наконец в своей комнате, когда вернёшься домой.

Женевьева закатила глаза, а затем показала сестре весьма неприличный жест, подхватила оба сундука и с вызовом произнесла:

— Хорошо, чёртов особняк. Я, Женевьева Гримм, сдаюсь перед Фантазмой.

Не прошло и мгновения, как появился Дьявол — Зел — схватил Женевьеву за руку и перенёс её в безопасное место.

— Почти всё закончилось, — сказал Блэквелл, обняв Офелию за талию и притянув к себе. — Ещё два уровня, и ты свободна.

Офелия кивнула, уткнувшись лбом ему в грудь. Ещё два уровня — и она будет свободна. А он — нет.

На восьмом уровне, где больше не осталось изолированных групп, Блэквелл отвёл её в вестибюль, где уже начали собираться оставшиеся участники. Вместе с ней и Шарлоттой их осталось шестеро. Двое мужчин выглядели совершенно по-разному: один из них был измождённым, будто выжил здесь только чудом, а второй — угрюмым, с уверенным и оценивающим взглядом.

Шарлотта кивнула Офелии, здороваясь. Вскоре появился Дьявол, ответственный за испытание. Последний, кого Офелия ожидала увидеть, был Синклер.

Он медленно окинул всех взглядом, а когда его глаза остановились на Офелии — теперь без Женевьевы — на его лице заиграла зловещая ухмылка. У Офелии ёкнуло сердце.

— Для тех, кто ещё не знает меня, — начал он, — меня зовут Синклер. Вот ваша подсказка.

Дверь уровня появилась, на ней было всего два слова: «Выбирай мудро.»

Эти два слова показались ей куда более зловещими, чем все предыдущие подсказки об огненных океанах и раскачивающихся пилах.

— Когда я назову ваше имя, — пропел Синклер, — подойдите.

Неудивительно, что её он оставил на конец.

Когда подошла её очередь, его улыбка стала хищной.

— Похоже, твоя сестра всё-таки сдалась.

— Что-то мне подсказывает, что твоё новое удовольствие от этого значит, что ты снова сыграл со мной, — ответила она.

— До тебя и правда все медленно доходит, — согласился он. — Но не беспокойся, у меня есть предчувствие, что вы скоро снова встретитесь.

Она не стала тратить время на споры и шагнула в портал. Её окружила белая комната, без единого предмета.

— Эй! — позвала она, её голос эхом разнёсся по пустому пространству. Она уже собиралась крикнуть Блэквелла, как за её спиной послышался знакомый голос.

— Офи?

Офелия резко обернулась и увидела Женевьеву. Та выглядела сбитой с толку.

— Женевьева. Какого чёрта… —

До того, как Офелия успела закончить фразу, кто-то другой произнес её имя.

Офелия обернулась ещё раз и увидела… ещё одну Женевьеву.

— Это не я, — сказала первая Женевьева, с ужасом в глазах.

— Что здесь, к черту, происходит? — вторая Женевьева смотрела встревоженно.

Офелия выругалась. Конечно. Теперь указания Синклера имели смысл. Она позвала Блэквелла, и когда тот наконец появился, пугающе задержавшись, она махнула рукой в сторону двух одинаковых копий своей сестры. Те спорили уже десять минут подряд, пытаясь доказать, кто из них настоящая.

— Есть идеи? — спросила она.

— Этот уровень — Предательство, — пояснил он. — Ты должна определить, кто настоящая Женевьева, чтобы выиграть. Но… есть кое-что, что я давно должен был тебе рассказать.

Она приподняла брови:

— Что именно?

— Ставки на этом уровне намного выше, чем просто потерять Фантазму.

— Что это значит? — потребовала она объяснений.

Он глубоко вздохнул:

— Если ты выберешь неправильную Женевьеву, магия убьёт настоящую Женевьеву за пределами Фантазмы. Это самое сильное оружие Фантазмы.