Новое наследие Гриммов.

— Женевьева? — позвала она снова, проверяя гостиную и кабинет.

Вернувшись в гостиную, она сняла обувь и подошла к одному из больших окон, выходивших на главную стену. Теперь они держали шторы открытыми, впуская как можно больше дневного света. Через мгновение она услышала шаги за спиной и улыбнулась.

Обернувшись, она увидела Салема в дверном проёме. Он устало, но тепло улыбался, держа в руках По, который довольно мурлыкал. Кот, по-видимому, настолько привязался к нему за их столетия в Фантазме, что решил остаться здесь, вместо того чтобы вернуться в Ад.

— Отвлечь твою сестру — задание не для слабонервных, — заметил Салем, опуская. По на пол. Тот резво побежал прочь.

Офелия рассмеялась:

— Знаю. Почему ты думаешь, я попросила тебя об этом?

Салем оттолкнулся от стены, подошёл к ней и обнял за талию, наклоняясь, чтобы нежно поцеловать её в шею.

— С возвращением домой.

Она довольно зажмурилась:

— Вы с Женевьевой что-нибудь выяснили насчёт медальона?

Её рука автоматически потянулась к ожерелью, лежащему на груди. Оно было холодным на ощупь; его пульсирующая магия дремала с тех пор, как они использовали его, чтобы освободить Салема из Фантазмы. Их всех занимал вопрос, как её семья вообще получила этот предмет, но пока они так и не выяснили, как именно он оказался у женщин Гримм. Какая удача, что он попал в руки Офелии.

И хотя медальон больше не обладал прежней магией, он всё ещё был одной из самых ценных вещей, что у неё оставались.

Теперь она мягко постукивала по нему пальцем. Раз, два, три.

— Снова тупик, — ответил он. — У тебя не возникло проблем, забирая билеты?

Она покачала головой, подняв конверт, чтобы он увидел.

— Они ждали меня, как и было обещано. Спасибо, что всё устроил.

Салем коснулся пальцем её подбородка, приподнимая её лицо, пока их губы почти не соприкоснулись.

— Какой смысл во всей моей силе, если я не могу баловать тебя? Убедить банк, что ты выплатила дом… устроить роскошный отпуск… покупать тебе всё, что пожелаешь… Я здесь, чтобы служить.

Он скользнул лёгким поцелуем по её губам, пока она закатывала глаза.

— А под баловством ты имеешь в виду отправить мою сестру одну, чтобы у нас осталось больше времени побыть вдвоём, здесь, вместе? — поддела она.

Теперь настала его очередь закатить глаза.

— Мы присоединимся к ней через несколько недель, ангел. И мне понадобится каждая секунда этого времени, чтобы сделать всё, что я хочу с тобой. На каждой поверхности в этом доме.

Её пульс участился от волнения, но она состроила притворно обиженное выражение и спросила:

— И ты уверен, что тебе хватит всего пары недель на всё, что ты задумал?

Он улыбнулся так, как подобает Принцу Дьяволов, и наклонился, чтобы осыпать поцелуями линию её подбородка. Его следующие слова заставили её вздрогнуть.

— На самом деле мне понадобится каждая секунда той вечности, которую ты мне пообещала.

Офелия залилась румянцем, когда он обнял её в страстном поцелуе, отчего её голова пошла кругом.

Кто-то откашлялся с другой стороны комнаты.

— В этом доме есть десять комнат с замками на дверях, если вы хотите продолжать в том же духе посреди дня, — сухо заметила Женевьева.

— А вот и ты! — воскликнула Офелия, выскользнув из объятий Салема и подбежав к сестре с конвертом в руках. — У нас для тебя сюрприз!

Женевьева приподняла бровь, открывая конверт и доставая его содержимое. Возглас восторга разорвал тишину комнаты, и, обернувшись на Салема, Офелия заметила его самодовольную улыбку.

— Вы серьёзно? — спросила Женевьева с горящими глазами.

Офелия энергично закивала.

Женевьева бросилась из комнаты.

— Мне нужно срочно решить, что взять с собой!

Офелия рассмеялась, а Салем подошёл и обнял её сзади.

— На чём мы остановились? — прошептал он.

— Кажется, ты собирался испортить мою душу и овладеть моим телом.

— Овладеть твоим телом, да. Но, думаю, есть кое-что, что я бы хотел испортить больше, чем твою душу… — Он подвёл её к бархатному дивану, сел и усадил её к себе на колени так, чтобы она оказалась верхом. — Например, этот диван.

Его губы оставляли тропинку из поцелуев от её горла до линии корсета. Затем он переключился на её оголённые плечи и руки, касаясь губами каждой золотой звезды, заработанной в Фантазме. Девять вечных напоминаний на её коже о том, что они сделали вместе.

— Ты просто невыносим, — с улыбкой проговорила она, упираясь ладонями в его грудь.

— Ты это обожаешь.

Она повернула голову и легко укусила его за нижнюю губу.

— Дьявол.

— Ангел, — протянул он с улыбкой.

Офелия поцеловала его, медленно и долго, наслаждаясь этим крохотным кусочком рая, который она спасла из тёмных глубин ада.

ЗАМЕТКА ОТ АВТОРА ОБ ОКР

Я люблю говорить, что идея «Фантазмы» пришла ко мне мгновенно, будто тонна кирпичей обрушилась на меня в один пасмурный ноябрьский день 2021 года. Но, если быть честной, мой опыт жизни с обсессивно-компульсивным расстройством (ОКР) формировал эту историю в течение очень долгого времени.

Когда я размышляла, каким должен быть мой дебютный роман для взрослых, я переживала период, когда мои обсессивно-компульсивные наклонности обострились сильнее обычного, а голоса в голове становились слишком дерзкими. Для моих друзей эти компульсии выглядели как тревожные анекдоты за обедом — «это звучит как сюжет для фильма ужасов», однажды (с любовью) сказала подруга. Забавно, потому что для меня, человека, живущего с ОКР всю жизнь, это был всего лишь очередной день, когда меня не потрясли новые, всё более изощрённые сценарии, которые рисует мой разум.

ОКР имеет настолько широкий спектр симптомов, что каждый человек переживает его по-своему. К сожалению, это также способствовало искажению этого термина, который часто ассоциируют с чрезмерной аккуратностью и чистоплотностью. В реальности же многие люди с ОКР сталкиваются с гораздо более мрачными проявлениями расстройства. На мой взгляд, это осложняет объяснение реальных последствий ОКР, а также мешает людям воспринимать это состояние всерьёз. Мне очень важно с искренностью подчеркнуть: я знаю, что люди не делают этого из злого умысла! Однако из-за искажения термина некоторые проявления ОКР в этой книге могут показаться преувеличенными или драматичными. Но детали ОКР у Офелии основаны непосредственно на моём собственном опыте или на опыте людей, которых я знаю и которые живут с этим расстройством. И это лишь малая часть симптомов, с которыми мы сталкиваемся ежедневно.

История Офелии — это любовное письмо к моему собственному пути принятия себя и жизни в своей голове (а также к моей страсти к готической эстетике и горячим призракам). И хотя её опыт с ОКР, как и мой, может сильно отличаться от чужого, я надеюсь, что главное послание будет ясно: борьба с психическим здоровьем не делает вас недостойными любви. И я надеюсь, что те люди, которые вас окружают, понимают это так же хорошо, как и вы.