Её платье было залито кровью и изорвано в драке с Кэйдом, а пляшущее пламя свечей в её руке придавало зловещую живость этим искажениям. Офелия медленно обернулась, глядя на каждую версию себя.

— Выходи, выходи, где бы ты ни был, — прошептала она.

Внезапно что-то стремительно вырвалось из-за одной из штор и сбило её с ног. Канделябр вылетел из её руки, громко ударился об пол и, покатившись, остановился у одной из штор. Пламя мгновенно охватило ткань, и в комнате запахло дымом, когда огонь потянулся к потолку.

Но всё её внимание было сосредоточено на Призрачном Голосе, который прижал её к полу, вцепившись ей в плечи.

Она боролась, но его извивающиеся, дымоподобные руки удлинились, превращаясь в когти.

— Офелия Гримм, — прохрипел он, проводя одним из когтей по её щеке. Температура в комнате резко возросла, грозя задушить её жаром. — Ты всегда была своим злейшим врагом.

Офелия собрала остатки магии, которые она обрела после смерти Кэйда, и направила мощный выброс в тёмную фигуру. Магия прорвала его дымчатую оболочку, но взамен его когти впились ей в грудь, разрывая кожу. Она закричала от боли, когда плоть разошлась рваными кусками.

Попытавшись перевернуться и уползти от существа, она почувствовала, как оно сильнее прижало её к полу, не давая двигаться. Её попытка стать невидимой не увенчалась успехом. А с каждым вдохом в лёгкие проникал дым, делая её кашель всё более хриплым.

Она вновь направила магический удар в его центр, но на этот раз оно полоснуло её по животу, едва не распоров на части.

— Блэквелл, — отчаянно выкрикнула она. — Блэквелл!

— Он за тобой не придёт, дорогая, — засмеялся Призрачный Голос. — Ты одна.

— Блэквелл! — кричала она снова и снова, пока горло не осипло.

— Когда ты уже поймёшь, что единственный, на кого можешь положиться, — это ты сама? — прошипел Голос. — Когда перестанешь мечтать, что он станет твоим спасителем?

Но Офелия повторяла имя Блэквелла как заклинание. Каждый раз, когда оно слетало с её губ, ярость Голоса только усиливалась.

— Замолчи! — взвизгнуло существо. — Заткнись!

Теперь Офелия поняла, что оно не только злится, но и боится.

— Он всегда придёт ко мне, — прошептала она. — Мы находим друг друга снова и снова. И это сводит тебя с ума, потому что ты больше не можешь оставить меня наедине с тобой.

Призрачный Голос взревел от ярости, готовясь нанести последний удар. И Офелия, собрав все силы, шёпотом позвала имя Блэквелла в последний раз.

А затем всё погрузилось во мрак.

ГЛАВА 45. ПОЛНОЕ ПОГЛОЩЕНИЕ

К её щеке прижималось что-то холодное. Офелия моргнула, открывая глаза, и поняла, что всё ещё лежит в зеркальной комнате. Но огонь и дым исчезли. Как и Призрачный Голос.

Над ней, словно весь его мир только что рухнул, склонился Блэквелл. Его рука бережно касалась её лица, большой палец мягко и утешительно скользил по коже.

— Ангел, — выдохнул он, голос его дрожал от облегчения. Как только она пришла в себя, он подхватил её на руки и прижал к груди, уткнувшись лицом в её шею. — Я думал, что потерял тебя. Я думал…

— Что произошло? — прошептала она, осматриваясь. Отражения в зеркалах снова стали обычными.

— Ты… — он сглотнул. — Ты нанесла себе раны. Разорвала грудь и живот. Я боялся, что не успею тебя исцелить. — Его глаза потемнели. — Никогда раньше я так не боялся, видя столько крови.

— Что? Нет… Я не могла… Призрачный Голос… он был здесь…

Призрачный Голос напал на неё. Его когти разорвали её на части. Огонь…

— Что ты имеешь в виду, он был здесь? — Блэквелл внезапно нахмурился. — Подожди. Какой страх ты отдала Фантазме в качестве платы за вход? Это имело отношение к этому голосу?

— О, — всхлипнула она, когда её озарило. — Да…

Когда слёзы потекли по её щекам, он аккуратно смахнул их, позволяя ей в тишине осмыслить всё, что случилось.

— Больше всего я всегда боялась навредить себе из-за него, — прошептала она. — Я не хотела. Клянусь. Всё казалось таким реальным…

— Эй, — мягко отозвался он, проводя рукой по её волосам, в жесте читалась глубокая нежность. — Я знаю. Это была иллюзия. Фантазма сделает всё, чтобы сломить тебя, теперь, когда вы почти у цели. Но я здесь. Я нашёл тебя.

Она разрыдалась ещё сильнее.

— Я не знала, сможешь ли ты найти меня.

— Твои раны мешали мне слышать тебя сначала, — признался он. — Наша связь через кровный договор слабеет. Но я чувствовал, как ты зовёшь. Никогда раньше у меня не было такой связи ни с одним из участников. Я же говорил, что ничто не сможет остановить меня, если ты будешь в беде. И это останется истиной всегда. Я разорву вселенную на части, если понадобится.

Она хотела закатить глаза от такой театральности, но сердце в груди переполнялось теплом. Она знала, что он говорит правду, каждой клеточкой своего тела.

Он поднял её подбородок, чтобы взглянуть в глаза.

— Позволь остаться с тобой этой ночью. Прошу.

Она всхлипнула:

— Я всегда знала, что ты будешь первым, кто станет умолять.

— Я бы провёл всю ночь на коленях, если бы ты этого захотела, — поклялся он, и в его взгляде вспыхнул огонь. — Просто позволь мне остаться. Позволь обнимать тебя.

Ни мгновения сомнений не возникло в её голове.

— Отнеси меня в мою комнату и заставь забыть всё, что только что произошло.

Он простонал от этой просьбы, не теряя ни секунды, чтобы перенести её. В её комнате он бережно опустил её на пол, и она мягко отстронилась из его объятий.

Офелия указала на своё платье:

— Убери это.

Он щёлкнул пальцами, и платье исчезло. Его взгляд скользнул по её обнажённому телу, и он тихо застонал, как будто миллион мыслей боролись за место в его голове. Но сначала он должен был исполнить своё обещание.

— Теперь умоляй, — сказала она.

На его лице мелькнуло удивление, но его тут же сменило пылающее желание. Он медленно, нарочито опустился на колени перед ней, каждый его жест был продуманным, уверенным. Снизу вверх он посмотрел ей в глаза, пока его пальцы касались её щиколотки, затем скользнули вверх по ноге, останавливаясь на колене, которое он нежно согнул, укладывая её ногу себе на плечо. Он повернул голову и поцеловал её внутреннюю сторону бедра, не отводя от неё взгляда.

— Пожалуйста, — прошептал он, губами касаясь её кожи.

Она усмехнулась сверху вниз:

— Прости, я что-то не расслышала.

— Порочный ангел, — тихо прорычал он, глаза горели. — Пожалуйста.

— Пожалуйста, что? — спросила она, запустив пальцы в его волосы и слегка потянув с нетерпением.

— Позволь мне вкусить тебя, — взмолился он.

Она склонила голову набок.

— Это всё, что ты хочешь сделать со мной?

— Даже близко нет, — прорычал он. — Я собираюсь вкусить тебя, испить каждую сладкую каплю, которую ты мне отдашь. А потом я буду так долго и глубоко трахать тебя, что единственное, о чём ты сможешь думать и говорить, — это моё имя. Я добьюсь, чтобы мы оба забыли, где заканчиваюсь я и где начинаешь ты.

Тепло охватило её тело, и она ощутила, как возбуждение наполнило её. Одного лишь взгляда вниз хватило, чтобы понять — он тоже это заметил. Блэквелл резко втянул воздух. И хотя она была обнажённой, уязвимой, в этот момент полностью вела игру она, и они оба это знали.

— Ты так сильно влажнеешь для меня, — его голос стал грубее от собственного возбуждения. — Мне нравится, как твое тело откликается на меня. — Его пальцы крепче впились в её бёдра. — Я знаю, ты хочешь, чтобы я был внутри тебя, ангел. Будь умницей и скажи это вслух.

Он был прав, и, хотя она хотела продержаться дольше, дразня его, её самоконтроль уже иссяк.

— Хорошо, — произнесла она.

Он удовлетворённо застонал, склоняясь к ней, чтобы выполнить свои обещания. И он выполнил их сполна. Его язык нежно скользил по её пульсирующему клитору, по входу, не пропуская ни единой капли, что дарило её тело. Первый оргазм накрыл её неожиданно быстро, но он даже не дал ей перевести дыхание, прежде чем принялся вызывать следующий. Осторожно, едва ощутимо, он провёл зубами по её чувствительной точке, заставляя её бедра податься вперёд, а ноги задрожать. Удерживая её в этом положении, он довольно замурлыкал.