Карьер оказался настолько огромным, что Виктор его не заметил. Только когда в кадр случайно попал экскаватор, догадался убавить увеличение, и…

— Фигасе они тут копали! — воскликнула Юми, глядя на экран.

— Были планы по расширению, — ответил Вольфрам. — Даже технику начали завозить. Но…

Он не договорил, только зажмурился и потёр переносицу. Виктор еще с полминуты поразглядывал карьер и убедился — там пусто. Развернул телескоп в сторону гор и стал искать ракетные установки. Пока ничего не получалось. Но их могли и разобрать для изучения — всё-таки военная техника, и наверняка не самая плохая.

До перевала оставалось еще минуты две полёта в невесомости. Так что время есть. А около пусковых есть посадочные площадки, где может ждать сюрприз.

— Не вижу пусковых установок, — признался Виктор.

— Радар ищи, они рядом с ним. На той стороне долины.

Вольфрам махнул рукой в сторону главного экрана, и одновременно у Виктора на пульте показался второй курсор, с буковкой «Л». Подсказка с левого пульта? А что, удобно. Навелся в ту сторону, попереключал диапазоны…

— Нифига не вижу. Хотя вон там что-то есть. В инфракрасном спектре отличается.

— Должен быть огромный радиопрозрачный шар, — сказал Вольфрам. — Шестьдесят метров в диаметре.

— Шара нет, есть бетонная коробка… Разобрали твой радар.

— Похоже на то, — вздохнул Вольфрам. — Тридцать секунд до перевала.

И тут Юми закричала:

— Контакт! Излучение радара!

— Разобрали, блин! — рыкнул Виктор.

— Радар корабельный, — уточнил Вольфрам.

— Да понял уже! Направление дай!

Виктор открыл настройки автодоворота камеры, почти наугад ткнул несколько кнопок и всё-таки связал телескоп с «системой предупреждения об облучении». Но оптика развернулась куда-то вглубь долины, где ничего не было. Удивился даже Вольфрам. Сначала в кадре были только скалы, но через несколько секунд инфракрасная камера показала облака горячего газа, расходящиеся в стороны.

— Взлетает… — тихо сказала Юми.

— На грунте сидел, гад, — заскрипел зубами Виктор. — В сторонке. Там, куда мы даже не посмотрим…

Телескоп выхватил яркую искру пламени двигателей — патрульный корабль спешно взлетал. А через мгновение обзор закрыло скалой — «Кицунэ» нырнула за перевал.

* * *

— Выскочили? — спросила Юми. — Хотя нет, вряд ли.

— Если начал взлетать, значит заметил, — ответил Виктор. — Таких совпадений не бывает.

— На что он хоть похож-то? — продолжала девушка.

— Сейчас, сейчас…

Виктор догадался заранее включить высокоскоростную съёмку. И теперь пытался выбрать кадр, где корабль видно лучше всего. Увы, ничего кроме пыли и пламени увидеть не удавалось. Это мог быть транспортник. Или сторожевик. Или даже целый крейсер — по снимкам было решительно непонятно.

— Готовлю обманку, — сказал Вольфрам. Его длинные пальцы забарабанили по панели. — Выстрелим её, а сами уйдём в разворот. Капитан, включите «главный».

Юми приложила ладонь к панели, и борткомьютер тотчас объявил:

— Боевые цепи включены! Применение оружия разрешено!

— Запускаю… — объявил Вольфрам.

— Стой! — крикнул Виктор. И спокойно добавил: — Мысль есть.

— Излагай. Только в темпе, — ответил Вольфрам.

Юми нетерпеливо фыркнула.

— Этот тип — явно прошареный, — начал Виктор. — Вон как заморочился. И считает прошареными нас. Обманка не прокатит — он именно такого и ждёт.

— И? — скрипнула зубами Юми.

— Поступим максимально тупо. Обманку на разворот, а сами — прямо.

— Реально тупо! — воскликнула девушка.

— В чем главная беда умных людей? — вздохнул Вольфрам. — Они не понимают, как можно быть тупыми. Поддержу, летим прямо. Попробуем успеть допрыгнуть до следующих гор.

— Ладно, вакуум вас забери, — фыркнула Юми. — Времени в обрез. Если он взлетает свечкой на полной тяге, чтобы заглянуть через перевал как можно раньше, то осталось…

— Я вижу, — ответил четырёхрукий.

И втопил на 7G. Торпеда — обманка отстегнулась от крепления, провалилась куда-то вниз, но через секунду появилась снова, ярко сияя пламенем двигателя. И ушла вправо.

Виктор проводил её телескопом. Потом из последних сил, с трудом шевеля тяжеленными пальцами, развернул оптику назад, поставил самый широкий угол обзора и включил инфракрасный канал. Звезды можно отфильтровать. Горы внизу почти не попадают в кадр. Если где-то появится хотя бы искорка…

Двигатели резко отключились. «Кицунэ» закончила разгон, и наступила невесомость. Уложилась даже за несколько секунд до времени, рассчитанного Юми — похоже, Вольфрам счел, что хватит.

— Пока ничего не вижу, — сообщил Виктор, крутя телескопом из стороны в сторону. — Мог он заранее отключить двигатели, чтобы выскочить из-за гребня по инерции?

— Мог, — согласился Вольфрам. — Но двигатель обманки еще работает. Если ты прав, и он «прошареный», и к тому же азартный охотник, то…

И тут на экране появилась яркая точка. Выскочила из-за горного хребта и устремилась ввысь на огромной скорости.

— Дальномером не стрельну — засечь может, — сказал Виктор.

Юми уже колдовала с навигационным вычислителем.

— Если взлетал почти отвесно, — бормотала она. — И с того места, где его видели, то… 10G или около того. Прилично.

— В пределах возможностей военного корабля, — резюмировал Вольфрам, складывая нижние руки на животе. — Обманка взорвётся… сейчас.

Он громко щелкнул пальцами правой верхней руки.

«Инфракрасная цель пропала» — подумал Виктор. — «Но есть радиоконтрастная. А радар твой вон он, даже я вижу что работает…»

На что это похоже? Да на то, что беглец прячет выхлоп, думает уйти незаметно.

— А нас он не увидит? — спросил Виктор вслух. — Радаром?

— Пор нами сложный ландшафт, — ответил Вольфрам. — И очень близко, лучше не смотри. А обманка взорвалась выше, и площадь рассеяния у облака фольги просто огромная.

Виктор глянул на переднюю-нижнюю камеру. Да, это было страшно. Острые скалы проносились мимо с чудовищной скоростью. Совсем рядом, в паре километров. А «Кицунэ» пролетает такое расстояние секунды за полторы.

Тем временем противник развернулся. Пошел в сторону, и форма выхлопа явно изменилась. Раньше была невнятная засветка сбоку, а теперь — яркий факел. Он шел за обманкой, разгонялся в ту сторону. А к «Кицунэ» развернулся практически кормой.

Виктор добавил пару светофильтров, чтобы сбавить яркость, и остановил изображение на удачном кадре.

— Странное расположение двигателей. Пять крестом? Нет, в середине их два.

— Два в ряд, и вокруг четыре косым крестом, — подтвердил Вольфрам. — Знаю этот тип.

— Знаешь?

— «Облачная серия». В названии обязательно есть облака, с головного корабля так повелось.

— Опасен?

— Четыре орудия против наших двух, — развел верхними руками Вольфрам. — По торпедам паритет. По сенсорам — тоже. По тяге проигрываем.

— Серьезная машина, — вздохнул Виктор.

— Была сто лет назад. Сейчас это антиквариат. Разве что красивый…

Они как-то упустили из виду Юми. А девушка в ужасе схватилась руками за голову и тихо пробормотала:

— «Облачная серия» — это имперец, да? Имперский корабль?

— На экспорт их не продавали, — ответил Вольфрам.

— Имперский? — повторила Юми.

— А не всё ли равно? — спросил Виктор.

— Всё равно⁈

Юми резко повернулась к Виктору. Глаза у неё были дикие.

— Ты хоть что-нибудь слышал про имперцев⁈

— Еженедельная доза пропаганды в армии считается? — ответил Виктор.

В армии их раз в неделю загоняли в клуб повзводно и включали на большом экране страшилки про Империю или Союз. Про имперцев выходило страшнее. Но самым страшным было там уснуть и спалиться.

— Всякий бред рассказывали, — добавил он чуть подумав.

— А если это не бред? — с вызовом спросила девушка.

— Что из этого? — с сомнением ответил Виктор.

В армейские годы его взвод на полном серьезе обсуждал теорию, что офицер-воспитатель, сочиняя презентацию о вероятном противнике, черпал вдохновение в низкопробных киношных ужастиках о злых пришельцах. Только симпатичной профессорской дочки в живописно изорванном наряде не хватало — эта роль предназначалась солдату, который проспал теоретическую подготовку.