— Это… очень усложняет ситуацию.

— И сделал это кто-то, кто мог отключить роботов. Зашли без стрельбы. А потом вышли. Но охрану оставили включенной. Зачем?

— Ты мне скажи, полицейский.

— Думаю… хотели знать, когда за кубом прилетит кто-то еще. Что в нем вообще было?

— Не твоего ума дело,- поморщился Вольфрам.

— Нет уж, моего, — разозлился Виктор. — Я из-за этого чуть не сдох там!

— Ты чуть не сдох из-за своего упертого эгоизма, — ответил Вольфрам, угрожающе шагнув вперед. — С кем поумнее я бы договорился. А ты только обманывать горазд.

Он сделал еще шаг, так что Виктору пришлось пятиться, и продолжил:

— Ты влез сам не зная во что, втянул в это других, не сказав им правды, и всё еще пытаешься командовать.

Виктор ничего не сказал. Он коротко, почти без замаха, двинул Вольфрама левой в челюсть. Быстрый удар с неожиданной стороны, точно в цель. Четырёхрукий не успел поставить блок. Даже не дёрнулся. Лишь слегка качнул головой навстречу кулаку…

Руку прожгла острейшая боль. Воздух вылетел из лёгких так быстро, что не вышло даже выругаться как следует. В глазах потемнело. Виктор, держась за ушибленный кулак попятился назад на полусогнутых, толком ничего не видя вокруг.

Через полминуты удалось восстановить дыхание. Рука всё еще болела страшно.

«Как так?» подумал Виктор. — «Коронный удар, и я попал! Что произошло? Стоп, он что… головой ударил меня по руке?»

— Полегчало? — спросил Вольфрам абсолютно спокойным голосом.

— Да ты… мутант недоделанный!

— Это излишне. Я никогда не забываю, кто я. Ни на минуту. А теперь слушай внимательно. В том кубе содержится… если не врёшь, то содержалась чрезвычайно ценная и крайне опасная технология.

— Внутри куба — шар, прозрачный, — сказал Виктор, морщась от боли в руке.

— Что в шаре? — спросил Вольфрам. — И вокруг него.

И пристально посмотрел на Виктора.

— Пусто там. Пол прозрачный, куча дырок, видать что-то стояло.

— Слева от входа пульт, и справа еще два?

— Задолбал своим допросом! Там два пульта, но не сбоку а напротив двери. Только они разобраны в ноль.

— Ладно, я тебе верю, — ответил Вольфрам. Сложил на груди нижнюю пару рук, а верхней правой потёр переносицу. — Так вот, о технологии. Даже консорциум в своё время не решился пускать её в ход. Несмотря на ряд тестов и прототипов, в основном успешных. Выходило затратно и крайне… небезопасно.

— Перестраховались?

— В Консорциуме были хорошие аналитики. Которые знали, что такое «далекоидущие последствия».

— Допустим, — ответил Виктор. — Что дальше?

Боль в руке поутихла, и голова снова начала рассуждать.

— Дальше? Ничего. Куб — самое ценное, что здесь есть. И самое опасное. Поэтому ты ничего не видел. И совершенно недопустимо, чтобы это видела Юми. Ты меня понял?

— Вот что еще ты меня втравишь?

— Это моя реплика, — улыбнулся Вольфрам. — И из уст одной нашей знакомой она тоже была бы уместна. А что до тебя… то мы продолжим расследовать этот вопиющий случай контрабанды артефактов нечеловеческого происхождения. Ты соберешь доказательства, узнаешь, кто за всем этим стоит. И у меня с ним будет долгий и содержательный разговор, уж поверь.

Он обошел Виктора и зашагал по тоннелю в сторону склада.

— Догоняй. Впереди множество открытий!

Виктору этот показной позитив не особо понравился. Но делать нечего — потёр ушибленную руку и потащился следом.

* * *

Они с Вольфрамом долго шли куда-то вглубь склада, пока не наткнулись на еще одну гермодверь, на этот раз запертую. Рядом стоял погрузчик. Судя по электрощитам на стене, у него тут был пост зарядки аккумуляторов. Естественно, ничего давно не работало.

— Нам в эту дверь, — сказал Вольфрам. — И погрузчик тоже очень кстати.

— Он не поедет, — засомневался Виктор. — Сто лет прошло, батареям хана.

— В Консорциуме очень хорошие батареи. Были. Восстанавливаются практически из любого состояния, если долго заряжать малым током.

— И через сто лет?

— Другие сверхдержавы если и заполучили технологию, то не спешат её внедрять.

— Дорого, наверное, — хмыкнул Виктор и слегка пнул по колесу погрузчика.

— Вопрос расстановки приоритетов в государстве и обществе, — ответил Вольфрам. — Многие вещи крайне затратны, но польза откровенно под вопросом. Настолько, что можно уже о вреде говорить…

— Например поп-музыка?

— Например поп-музыка, — Вольфрам почесал лысину одной из свободных рук. — Ладно, это всё лирика. Нам нужно открыть эту дверь.

— А что там?

— Подарки для Юми.

— Пусть просит что-нибудь подешевле, — усмехнулся Виктор. — Электричество с корабля сюда не доходит, и мы не знаем почему. К тому же, Юми сейчас нужен будет кран, базу придётся отключить, иначе мощности не хватит. А у нас тут здоровенная дверь с электрогидравлическим приводом и электрический же кодовый замок.

Виктор осветил замок лучом фонаря.

— А если я добуду тебе электричество? — спросил Вольфрам. — И может быть даже код от замка?

— Я… не удивлюсь. Совершенно.

Для случайного гостя Вольфрам явно слишком хорошо ориентировался на заброшенной военной базе. И как раз нашелся повод убедиться в этом еще раз. Не прошло и двадцати минут, как четырёхрукий приволок два тяжелых ящика, каждый примерно с чемодан. оказалось, это химические источники питания — выдернул чеку, и пошло электричество. Много. Но недолго. Судя по толщине проводов, мощности хватит за глаза.

Следующий час Виктор подключал чемодан к погрузчику. Нашел куда прицепиться, зачистил провода штык-ножом, скрутил, обмотал изолентой, дёрнул чеку — и всё заработало. Даже приборка засветилась. Правда, там вместо приборов один экран, а он выцвел от времени, как было на пульте дежурного по связи. Только здесь яркость накрутить не удалось. Дальше было еще хуже — питание есть, чемодан аж до красна нагрелся, но погрузчик не едет. Дёргается, пытается, но не выходит.

Виктор не особо разбирался в машинах. Своей у него не было. Парковочное место рядом с квартирой стоило как половина квартиры, а брать что-то подальше — ходить далеко. Автобусная остановка ближе, и транспорт хорошо ходит. Хотя на самом деле просто не захотелось связываться, конечно. Он не любил сложности без явной выгоды. Так что опыта в ремонте транспорта не было никакого, мог только с умным видом попинать колёса, протереть стекло и вызывать эвакуатор.

Сперва под подозрением оказались колёса. Они действительно были слегка овальными от долгой стоянки, но именно слегка. Подшипники тоже скорее всего живые — у Консорциума вообще мало что ржавело, только краска облазила. Смазка? Сколько лет хранится смазка? Виктор скрутил крышку на каком-то бачке — как потом оказалось, от гидросистемы — и засунул внутрь отвертку. Вроде что-то есть. И даже жидкое. И даже стекает. Если и в других местах так же, то смазку исключаем. К тому же электродвигатель провернёт всё что угодно. Блок управления оказался залит компаундом и выглядел как кирпич с клеммами. Никакой ремонтопригодности, очевидно, и не предполагалось: не работает — меняй. Электроника обычно дохнет последней, но если что — наверняка есть запасные. Или вон от перевёрнутого погрузчика открутить можно, там наверняка такой же.

Самое смешное — гидравлика работала. Натужно гудела, но шевелилась, вилы ходили вверх и вниз. А ехать — никак.

«Надо подумать» — рассуждал Виктор. — «Ток есть. И Вольфрам сказал, что мощности чемодана хватит за глаза. Значит, она куда-то девается. Так куда?»

Проблема нашлась еще через час. Виноват оказался аккумулятор. Он, как и положено высоким технологиям Консорциума, пытался регенерировать. И съедал всю мощность. На моторчик гидравлического насоса еще хватало, он маленький. А сдвинуть с места тяжеленный погрузчик — уже нет. Отрубаем аккумулятор, цепляем чемодан вместо него — и едем кататься!

Виктор дал пару кругов между стеллажами. Да, едет медленно, колёса овальные, руль тяжело крутится. Но едет же! Еще с гидравликой что-то — вилы опускаются на пол, приходится время от времени их поднимать.