И внутри шара такая же картина. Виктор нашел дверь, но не стал заходить внутрь — там прозрачный пол не был покрашен, наступать страшно. Но видны отверстия под крепеж, и их много. Очень много. Там некогда стояло что-то габаритное и разрасталось во все стороны, а также вверх и вниз на несколько этажей. И его разобрали и вывезли — аккуратно, методично, каждый болтик в свою баночку. Кто-то очень хотел заморочиться.

«То, чего не хватает, то чего быть не должно и то, что лежит на полу…» — подумал Виктор. — «Что бы не искал Вольфрам, его опередили. Спокойно, со знанием дела и приличным запасом времени. Никакой паники».

Картина вырисовывалась немного странная. Сначала произошло… то, что произошло. Крысы побежали с тонущего корабля, унося с собой всё, что можно продать за кучу денег и новую биографию. Но никто не покусился на куб. Похватали что-то, что рядом стояло, но на мост не пошли. И вряд ли кадровые военные, у которых полный склад автоматов, испугались пары роботов. Куб просто не тронули, потому что не был нужен. Если в нём и было что-то ценное, то лишь для некоего узкого круга посвященных. Куда явно входил и Вольфрам. Скорее всего, речь об «Отделе рекламаций» или его части.

А потом, когда крысы разбежались, а страсти улеглись, а база опустела, прилетел кто-то из этих «посвященных». Разобрался с роботами. Или просто их выключил, потому что имел доступ? Демонтировал и вывез установку из куба, чем бы она ни была. И, вишенкой на торте, включил роботов обратно. Хотя охранять им было уже нечего. Зачем?

Виктор пошел назад по мосту. В кубе смотреть явно нечего. Еще раз прошелся по следам перестрелки с роботами — ничего нового. Собрал автоматы, прошел шлюз и включил радио.

— Вольфрам, на связь!

Ответа не последовало, хотя за этой стенкой сигнал уже должен быть.

— Эй, есть кто? — продолжал Виктор.

— Бегом на корабль! — ответили наушники. — И молча!

Путь через все склады на грузовую палубу был неблизкий, и Виктор успел запыхаться. Физподготовкой следовало заняться. И регенерационный патрон в скафандре уже пора менять — на большой нагрузке не справляется, совершенно нечем дышать.

В трюме «Кицунэ» никого не было, в жилом отсеке тоже. Скинул лишние автоматы на обеденный стол и поехал в рубку. Так и появился, с автоматом в руках — ремня нет, за спину не повесишь. Юми когда увидела, очень громко фыркнула.

— Ну вот, я пришел, — сказал Виктор.

— Автомат зачем? — спросил Вольфрам, не оборачиваясь.

Он сидел за левым пультом и что-то изучал на экране.

— Большая палка, чтобы чувствовать себя альфа-самцом, — проворчала Юми. — Убери её куда-нибудь, всё равно не поможет. Садись и слушай. У нас проблемы.

Виктор прислонил автомат к креслу, сел и снял шлем. Юми пробежала пальцами по пульту, и на главном экране появилась непонятная схема. Было похоже на трёхмерный компас.

— Это экран системы предупреждения об облучении, — начала девушка.

— Когда от радара уходили, по-другому выглядело, — вспомнил Виктор.

— Это она сама отдельно, без наложения на навигацию.

— Допустим, понял.

— Отлично. А теперь смотри, как она выглядела семь минут назад.

В углу загорелся транспарант «воспроизводится запись». Несколько секунд ничего не происходило, но потом одна из сторон компаса заморгала отметками. Это длилось секунд десять, потом снова тишина.

— Так, если верх — это верх, — рассуждал вслух Виктор. — А та сторона, где шлюз — это туда, тогда сигнал шел со стороны ущелья.

— Удивительное наблюдение, — фыркнула Юми.

— Сам себе удивляюсь, — отмахнулся Виктор.

Заниматься словесными пикировками с художницей было лень, да и не время. Он повернулся к Вольфраму:

— Что скажешь?

— Приборы «Кицунэ» довольно базовые. К тому же мы наблюдаем не сам сигнал, а его множественные отражения от дна и стен ущелья. Тем не менее, этот диапазон обычно используется для корабельных радаров сферического обзора.

Час от часу не легче. Виктор нашарил к боковом кармане кресла авторучку, попытался закрутить её между пальцами, но чуть не выронил и просто сжал в кулаке.

— Есть шанс, что нас заметили? — спросил он.

Юми тоже заёрзала в кресле и повернулась к Вольфраму.

— Сомнительно, — ответил четырёхрукий. — Но корабль пролетел над ущельем на небольшой высоте, несколько десятков километров. И что-то искал своим радаром.

— Нашу посадку он видеть, как я понимаю, не мог. Иначе появился бы раньше.

— Вероятно.

— Насколько я понимаю военную службу, — задумался Виктор. — Патрули здесь никого не боятся и при этом офигевают от безделья. А мы случайно кинули им косточку. Они сообразили, что вероятный нарушитель вероятно летел а этому планетоиду…

Авторучка наконец сносно провернулась между пальцами, не норовя упасть. Виктор улыбнулся и продолжил:

— Но базу они не найдут. Она слишком… бредовая.

— Ну да, — задумалась Юми, глядя в потолок. — Сама бы не увидела — ни за что не поверила бы, что кто-то может так строить, да в таком месте. Тут в окрестностях больше ничего интересного нет?

— Дай подумать… — Вольфрам потёр переносицу пальцами верхней правой руки. — В радиусе пятисот километров, в пределах долины между хребтами… Три площадки, которыми пользовались геологи. На каждой есть шахты и подземные сооружения. Радар дальнего обнаружения на вершине хребта, очень заметный. Ракетные батареи, шахтного типа, две штуки. И карьер по добыче полиметаллических руд.

— Большой? — спросила Юми.

— Очень. Это самый старый объект здесь, оттуда всё началось. И запасы далеко не исчерпаны. Рядом с карьером горно-обогатительный комбинат и два реактора. Но, насколько я знаю, все заброшено.

— Нашпигованный планетоид, — заметил Виктор.

— Консорциум всегда предпочитал интенсивное развитие, а не экспансию.

— Короче… — Виктор крутанул авторучку и постучал ей по пульту. — Тут дофига всего. И наша база — в самом конце этого списка. Думаю, они о нас не знают.

— Склонен согласиться, — кивнул Вольфрам.

Юми крутила головой, то на одного, то на другого.

— Но, на всякий случай, работы максимально ускоряем, — продолжил Виктор. — Чем быстрее управимся, тем меньше риска.

— Согласен, — кивнул Вольфрам и поднялся из кресла. — Капитан, на вас ремонт обшивки. Рекомендую начать с наружной стороны, всё что внутри при необходимости можно доделать даже на ходу. А мы с Виктором пойдём… за подарками.

* * *

Если Вольфрам собрался — он сразу делает. Виктор еле успел сбегать в каюту, скинуть автомат на койку да регенерационный патрон в скафандре поменять. Воздух на базе пригоден для дыхания, но ходить без шлема всё еще не хотелось. Догнал Вольфрама в переходе, потом пришлось остановиться — Юми вышла провожать, и случился удобный момент торжественно закатить трофейную тележку. Девушка обрадовалась. Даже расщедрилась на поцелуй в щечку… стукнулись шлемами, конечно.

А потом Вольфрам задал бешеный темп. Он ходил быстрее, чем некоторые бегают. Виктору пришлось напрячься, чтобы обогнать его, нормально затормозить при низкой гравитации и остановиться.

— В чем дело? — спросил четырёхрукий.

Виктор в ответ размашистым движением демонстративно выключил радио.

— Понял тебя, — кивнул Вольфрам. — Излагай.

— У базы есть связь с внешним миром, так? Пара антенн наверху…

— Их восемь.

— Тем более. Могла сигнализация, которая включила твоих долбанных роботов, запустить еще что-нибудь? Например, передатчик.

— Поясни.

— Дело в… содержимом куба.

— Сейчас дойдём до склада, — начал Вольфрам — и я тебе расскажу, что и как отсоединять и выносить в первую очередь…

Он зашагал вперед, пришлось снова его обгонять.

— Да нет там нихрена твоем кубе! — выпалил Виктор.

Вольфрам остановился и пристально посмотрел на Виктора. на мгновение даже показалось, будто он растерян и не знает что сказать.

— Куб пуст, — повторил Виктор. — Всё аккуратно разобрано, ни единого болтика не пропустили. Спокойно, без спешки разобрали и вывезли.