– И тут все испортила! И почему я не удивлена! – вставила свои 5 копеек Тамара, сложив руки крест-на-крест. – Интересно, и чем ты им помогла.

– Технологии… Я обманула даркианцев, сославшись на Пророчество Времени, и выдала некоторые научные секреты. Особенно по медицине, потому что я сама – медик… К сожалению, многое из переданного было потом похоронено там же на Марсе под радиоактивным пеплом – вздохнула по привычке Кристал, чем вызвала гримасу брезгливости и недовольства у Тамары.

Теперь уже и археолог вздохнула и подтвердила эти слова:

– Да, тут ты не врешь. В найденных фрагментах записей некоего Алексея Стержнева я нашла очень много научных изысканий, которым даже этот весьма именитый инженер удивлялся, как ребенок, и которые сейчас в наше время воспринимаются, как само собой разумеющееся… Теперь мне ясно, откуда они это узнали.

Кристал кивнула головой. Гримен же внезапно решил уточнить:

– Ты сказала «Пророчество Времени». Что это?

– Очень просто. Будучи в прошлом я знала, что случится в будущем… Даркианцы не похожи на нас тем, что они не принимают решений, боясь совершить критическую ошибку. А будучи носителями фундаментальных знаний и технологий об устройстве Вселенной, фатальный просчет может дорого обойтись даже для их самих.

– Ага… Это есть и в моей работе – подтвердила Тамара.

– Так я убедила их, что раскрытие технологий – это Пророчество Времени, то есть то, что люди и так скоро узнают… Хотя, откуда мне знать например устройство ВК-ПВК двигателя, но я могла обрисовать как это работает, выглядит, возможно, в каком направлении двигаться, чтобы прийти. Некоторые важные достижения люди уже тогда сделали, и я могла теперь указать им на следующий шаг, тот самый для очередного прорыва. Это и постаралась сделать.

Гримен, слушая сестру, особенно возбудился. Все эти технологии и изобретения, разговоры о них, были ему близки и дороги.

– Круто! … А как же нейроморфы? Ты их остановила? – спросил он.

Кристал отрицательно покачала головой.

– Я нарушила пророчество Омги… Я не совершила обряд посвящения, испугавшись превращения в вольного нейроморфа, хотя на самом деле я догадывалась, что ничего со мной не случится. Но все равно боялась и потому утаила об этом. Я мечтала вернуться к Броду, в его время снова… Я очень сильно любила его… Даркианцы узнали всё сами и очень быстро. Меня хотели схватить, низложить и приговорить, но снова спас Харро, которого я успела позвать.

– Вот и улетела бы к себе обратно! Зачем снова на Марс соваться!? – не удержалась Тамара, подозревая, что подошли к финальному 3-му визиту на Марс.

– Как я и сказала, я хотела вернуться к Броду, но теперь уже заодно и избавиться от фианта, который магнитом притягивал ко мне неприятности во время прибывания в Спирали.

– Так в чем же дело? – уточнил Гримен, опередив Тому.

– Дело в том, что путешествует по Спирали Харро, а я лишь пассажир. Нельзя передавать воображаемое представление о месте и времени в беспокойном эмоциональном состоянии… В итоге из-за меня Харро допустил ошибку, выбросив на Марс, но 26 лет тому назад.

– Ну ты же не слепая! Догадалась же, что эпоха не та, нет!? Почему же не покинула ее!? – эмоционально уточнила Тамара, переживая внутренне с болью то время.

– Потому что я потеряла фиант – грустно и как-то даже тихо сказала Кристал. – Мне не оставалось ничего другого, как жить в чужой эпохе.

– И что? Разве нет никакого шанса вернуться обратно, прервать путешествие во времени? – спросил Гримен, всем своим видом сопереживая сестре и делая это, по сути, за нее.

Она отрицательно покачала головой.

– Любое путешествие по Спирали должно быть завершено Петлей. Без фианта и действующего синоптикума это невозможно.

– Синоптикум – это что, та самая таинственная комната с медальонами? – уточнил Гримен.

За сестру фамильярно пояснила Тамара:

– Да… Эти комнаты люменов, простите ваше высочество, даркианцев, сейчас находят по всей Галактике. Особенно много на просторах Преторианского Альянса. Вот, только в большинстве своем они сильно разрушенные… Но охотникам за артефактами нужны именно медальоны-фианты.

Кристал кивнула.

– Не знаете, какую беду на свою голову берете – грустно сказала она.

– Ой! Вот, только не надо опять за старое! Разберемся без тебя! … Я только теперь начала понимать ценность фиантов. Неудивительно, что на них такая охота… Иодал, паскуда, утащил их целую коробку, а прикидывался таким преданным. Выманил с Би-Проксимы на Марс. Для меня этот шаг стоил таких усилий, но я не жалею об этом… Эти открытия! Эта первая колония! Я прикоснулась к целой забытой эпохе первых колонистов!

– Еще раз: это не Иодал, Тома… Это я тебя заманила обратно на Марс, чтобы ты, будучи именитым археологом, нашла все это и донесла до людей правду об опасности через свои труды! … Ты сделала важное дело. Мы сделали с тобой это важное дело.

– Стоп-стоп… О какой ты сейчас опасности, сестра? – разволновался Гримен.

Обе посмотрели на него, и Тамара ответила за Кристал:

– О нейроморфах… Неужели не понял. Твоя сестра, в своем репертуаре. Нейроморфов не приручила, как должна была. Пророчество нарушила… А мы теперь разгребаем последствия.

– Омга на самом деле не желала никакого примирения и уже тем более приручения нейроморфов. Это ее пророчество – оно даже не предвидение, а отсебятина люмена. Попытка придумать способ дать надежду рабам с других планет увидеть смысл своего служения господам на Даркии и не восставать на них. Для этого она провозгласила Принцип Рожденности, который автоматически приравнивал любого, рожденного на Даркии, к самим даркианцам. Зато на это явное принижения Принципа Превосходства на нее обиделось собственное окружение люменов. Тогда она выкрутилась, придумав историю-предсказание с принцессой, то есть со мной.

Тамара, слушая, громко рассмеялась:

– Выходит, это все обман!? И ты, значит, никакая не принцесса!? Во дела!

Однако Кристал покачала головой и дала знак рукой, что не договорила. Тамара быстро успокоилась, хотя улыбка все еще, как приклеенная, не желала сползать с ее лица.

– Будучи Верховным Оракулом она не просто придумывала, а своими фантазиями выстраивала нужное будущее и, по сути, все так же пророчествовала. Это сложно объяснить. Люменам казалось, что они оседлали волю самого Создателя, приручили Его, подчинили Его Дар собственным нуждам.

– Ублюдки! По делом им от Червей! – угрюмо пробубнил Гримен, сопереживая сестре.

Кристал проигнорировала выпад брата и продолжила пояснять:

– Омга предвидела взлет Цивилизации Терранов, то есть нас, а потому придумала, как избавиться, одним «росчерком пера».

– Точно! – обрадовалась Тамара. – В моей работе есть рассуждения на тему пророчеств люменов… Они сами себя повязали своими собственными предсказаниями!

Кристал кивнула. Гримен же, не понимая до конца, смотрел то на сестру, то на археолога удивленными глазами.

– А причем же тут нейроморфы? – спросил он.

– Нейроморфам отводилась роль дубины – ответила за Кристал Тамара и посмотрела на ту, чтобы убедиться в своей правоте.

Кристал кивнула и добавила:

– Почти правильно… Нейроморфы не так просты… Ты, Тома, указываешь в своих работах, что они оружие. Это не совсем так. Они – суприматы, продвинутые био-роботы. Их задача, не только охота и не столько охота, потому что сама по себе она не самоцель… Как, например, мы ж не живем только что бы есть и спать.

– Тогда что же? – удивилась Тамара.

– Люди на Марсе столкнулись с проблемой терраформирования, преобразования планеты для жизни… Для даркианцев такой проблемы просто не стояло… Они могли себе позволить летать по всей Галактике и выбирать удобные миры из великого множества… Нейроморфы умеют преобразовывать. Их Хейв – это маленький но пригодный для жизни микро-мир, пусть и с оговорками.

– Точно! – снова встряла радостная Тамара. – На Марсе были найдены следы живых форм! … Я тогда не совсем понимала, как такое возможно. Теперь понимаю.