Изумрудные глаза Хелли сощурились.

— А вы разве не няня из «Солнечного Ангела»?

Искреннее удивление в ее голосе меня даже позабавило. Уж на кого, но на няню я, пожалуй, была похожа меньше всего. И дело тут не только в старых ожогах на лице, темной одежде и в татуировке Габриеля на шее в виде злобной летучей мыши, но и в массивных амулетах, висящих на груди поверх куртки, и в черепе опоссума, пристегнутому к ремню джинсов для защиты от приставучих духов. Помогает. И опоссум, и амулеты. Без них на улицу лучше не выходить, иначе все призраки слетаются ко мне, как железяки к сверхмощному магниту, а это утомляет. Однако живых людей мой внешний вид, как правило, немного смущает.

— Нет. — Я улыбнулась озадаченной Хелли. — К сожалению, я не из «Солнечного Ангела».

Или к счастью…

— Вот как?

— Да.

— Странно. — Она поджала губы. — А мне казалось, что мы с вами уже виделись. В агентстве. Я помню ваше лицо.

— Это вряд ли.

— Точно?

— Сто процентов, — моя улыбка стала шире.

— Хм.

Я медиум, живущий под покровом сумрачного мира и под контролем сверхъестественных покровителей. Никаких ангелов и детей в моей жизни нет и никогда не предвидится. Только черти. Страшные и коварные, и уж точно не солнечные.

— Я буду вам очень признательна, — я снова протянула Хелли маленького Сэмми, который уже вовсю освоился на моих руках и принялся облизывать амулеты, желая узнать, какие они на вкус, — если вы все же заберете ребенка.

Лучше никому не знать, чем окроплены амулеты, и уж на вкус их точно не пробовать. Фу-фу.

— Ага, да, сейчас! — Хелли опомнилась. — Иди к мамочке, Сэмми.

Она взяла малыша, прижала его к своей груди и, кажется, впервые окинула меня внимательным взглядом. Я мысленно ей усмехнулась. Как можно быть такой легкомысленной? Габриеля на нее нет. Этот гад в каждом встречном человеке на улице научил меня видеть потенциальную угрозу.

— Так значит вы частный детектив? — переспросила Хелли, продолжая меня скептически рассматривать. — А удостоверение есть?

«Нет», — так и хотелось ответить с иронией. — «Зато есть справка о невменяемости. Показать, кому вы собирались доверить своего ребенка?»

Раньше Джейк общался с живыми людьми, а я с мертвыми. У нас был прекрасный тандем. Габриель неоднократно предлагал мне создать новую личность — новые документы и новое имя, но за любую свою помощь он требовал непомерную плату. И его не интересовали деньги, он родился в золотой люльке с брильянтовой соской во рту, его интересовало то, что нельзя купить. Пару лет назад я пыталась раздобыть новые документы сама, без демонической помощи, и у меня почти получилось, но Габриель об этом узнал и… в общем, все закончилось довольно печально. Без его ведома мне теперь даже дышать запрещено.

Я достала из рюкзака фальшивую лицензию детектива и протянула ее Хелли, которая с видом истинного профессионала изучила мою карточку, покивала, мол, да, вот теперь верю, и вернула лицензию обратно со словами:

— Кто вам рассказал о моем брате, мисс Фостер?

Древний ирландский демон, но вы мне вряд ли поверите.

— Один детектив из столичной полиции, — соврала я, понимая, что это тот случай, когда любая абсурдная ложь прозвучит намного убедительнее правды.

На самом деле полиция меня недолюбливает, как, впрочем, и всех остальных частных детективов.

— Полиция? — Хелли фыркнула. — Они не считают, что мой брат пропал!

Кто бы сомневался? Они явно что-то скрывают. Но что и почему? Пока совсем неясно.

— Я не работаю с полицией.

— Вот и хорошо! Потому что они решили, что Альт просто сбежал! Даже искать его не стали, дело моментально закрыли. Что это за беспредел вообще? У него, видите ли, были большие долги, вот он, по их мнению, и слинял из города, а может, даже из страны. Но это не правда! Они все врут! Во-первых, никаких долгов у него было. А во-вторых, Альт никогда бы не оставил нас с Сэмми одних по своей воле. Ни-ког-да!

Я кивнула.

Знакомая история, да. Про Джейка говорили то же самое. Меня и Элси убеждали, что он не пропал, а сбежал от семьи и ответственности, захотел свободы. Бред полнейший!

— Я обращалась в Скотланд-Ярд, — продолжила Хелли, — и в лондонский Сити с заявлениями о пропаже человека, писала им и звонила на протяжении нескольких недель, требовала начать расследование.

— И что в итоге?

Хелли аж покраснела от гнева.

— Ничего! Они заявили, что я веду себя неадекватно, что у меня навязчивые идеи и параноидальные мысли и если я продолжу в том же духе, то очень быстро лишусь Сэмми и родительских прав. Мне никто не поверил. Люди ведь не исчезают просто так, верно? Но Альтер именно, что исчез. Вот только это никак не доказать.

Я приободряюще ей улыбнулась.

— Я вам верю, мисс Хольст.

— Правда? — удивилась она.

— Да, иначе бы меня здесь не было.

— Ну хоть кто-то верит! Я вот что думаю, — она перешла на тихий шепот, будто боялась, что нас могут подслушать, — Альтера похитили, а все следы потом замели, чтобы никто его никогда не нашел.

Почему мы шепчемся? Я с непониманием посмотрела по сторонам. В доме еще кто-то есть? Я вижу только мертвую старуху в призрачном кресле-качалке у окна, но мы ей совсем не интересны — она из тех духов, что уже давно утратили связь с реальностью и перестали осознавать происходящее. Должно быть, сидит там без движений изо дня в день на протяжении долгих десятилетий и просто ждет, когда исчезнет.

Отстранившись от Хелли, я спросила:

— А что конкретно натолкнуло вас на мысль о похищении?

— Незадолго до своего исчезновения, — пояснила она, — Альтер говорил, что за ним следят.

Я вскинула брови. А вот с этого момента поподробнее.

— Кто?

— Не знаю.

Надо бы узнать.

— Он не уточнял: кто именно следит? — зацепилась я за новую информацию. — Это может быть очень важно. Попытайтесь вспомнить.

За Джейком никто не следил. По крайней мере, он мне ни о чем таком не рассказывал. Может, не замечал слежки?

— Да особо и нечего вспоминать. — Хелли пожала плечами. — Альтер и сам никого не видел, просто чувствовал, что за ним наблюдают.

— Чувствовал?

— Ну да. Знаете, это неприятное чувство, когда на вас кто-то пристально смотрит, вы оборачиваетесь, чтобы понять, кто именно, а никого вокруг нет? Альт постоянно его испытывал. И на улице, и на работе, и даже дома. А потом пропал.

— Ночью? Из своей постели?

— Все так.

Я задумалась.

— Что вы помните о том дне?

— День как день. Четверг. Ничего необычного. Альт допоздна работал, а я сидела дома с Сэмми.

— Вы тогда жили втроем?

— Да. Я, Альт и Сэмми.

— У кого-нибудь еще был доступ в дом? У домработницы, например, или у садовника?

— Нет.

— Вы помните, в котором часу Альтер вернулся домой?

— В половине десятого, наверное. Может, в одиннадцать. Или в половине двенадцатого… — Хелли запнулась. — Или в двенадцать. Простите, прошло уже много времени, точно не скажу.

Понимаю. Полгода — немалый срок.

— Альтер был чем-то напуган или встревожен?

— Нет.

— Может, возбужден или зол?

— Нет! Говорю же, ничего необычного.

— Ругался с кем-то накануне?

— Не припоминаю.

— Из дома точно ничего не пропало? Деньги, документы, может, какая-нибудь незначительная мелочь?

— Ничего не пропало, ни цента.

— Замки на дверях и окнах не были взломаны?

— Нет.

— А сигнализация?

— Она в ту ночь тоже не отключалась, а значит, никто не мог войти в дом или выйти из него оставшись незамеченным.

— Записи с камер видеонаблюдения сохранились?

— Их забрала полиция.

Это плохо. Получается, записей больше нет.

— Что Альтер делал, когда вернулся домой?

— Мы поужинали вместе, — начала вспоминать Хелли, — а потом пошли спать. Я к себе, он к себе на третий этаж. И все — больше я его не видела. Он будто в кровати растворился. Его спальня была заперта изнутри, и окна в спальне тоже. Куда он мог деться из закрытой комнаты? Не представляю!