– Не неси херни, – деланно безразличный тон, насмешливая полуулыбка, чуть дрогнувшие пальцы.

До Артема дошло:

– Да ну нахер! Серьезно? Тебе что, действительно нравится эта быдло-пародия на Рейнольдса?

– Олег не быдло! Ты ему и в подметки не годишься.

– Да конечно, конечно, – язвительно протянул Артем, наслаждаясь гневным лицом Даши. Он забрал у бармена бокалы, передал один девушке, спокойно пригубил из своего, смакуя.

– И как оно?

– Что?

– Любить самосвал?

– Свали, мушкетер.

– Да черта с два. Я только начал веселиться. Горький мартини, общество остроумной леди, занятная беседа. Авось и адресок одной рыжули выменяю.

Даша удивленно нахмурила брови, а потом зло скривилась от понимания.

– Ты про Соню, что ль? Далась вам всем эта простушка, ничего же нет в ней!

"Ага. Значит, гопник тоже положил на козлика глаз. Тем забавней"

– Нас, мужиков, не понять. Так что, подкинешь адресок?

Даша задумчиво смотрела на него, постукивая наманикюренным острым ногтем по губам.

– Допустим, я могла бы найти ее для тебя.

– Но… – Артем всем корпусом подался вперед, наслаждаясь перебранкой.

– Но небесплатно.

– Хорошая попытка. Да только у меня в кармане только хуй да душа, что я могу предложить тебе?

Даша отставила бокал, поднявшись со стула, подошла к Артему, стала между его раздвинутых ног. Приблизив лицо, провела губами по виску, выдохнула в ухо:

– Ну что, смотрит он на нас? Не отстраняйся.

Артем включился в игру мгновенно. Ответил на ласку, потерся щекой о щеку, чуть ощутимо прикусил девичью мочку:

– Смотрит.

Даша провела языком по его губам, прошептала:

– Хорошо смотрит?

Он прикрыл веки:

– Сейчас треснет от злости.

– Хорошо.

Даша углубила поцелуй, весьма умело обходясь с языком.

– Я тебе позвоню.

На мгновение оторвавшись от губ Артема, бросила взгляд за спину.

– Один вопрос: зачем тебе этот божий одуванчик? Вряд ли она вообще умеет целоваться.

Даша снова прильнула к его рту. Артем позволил ей еще ненадолго перехватить инициативу, затем пропустил в руке шелковистые пряди волос, оттянул назад, заставив приподнять голову:

– Люблю во всем быть первым.

От прохлады кондиционеров тянуло сквозняком и по телу Артема вдруг пробежали мурашки. А может, это была судьба.

– Да заткнись ты, – рыкнула я на птичку, верещавшую над ухом, – достала уже.

Раннее утро никогда не действовало на меня отрезвляюще. Последние года четыре мой день начинался ближе к обеду. Каждый божий день. Ничего и никто не могло изменить эту традицию. Даже родители старались приезжать в гости на ужин, чтобы лишний раз меня не тревожить. Ведь с утра им грозила встреча с бездушным монстром, хищником, готовым вырвать их сердца и сожрать на завтрак.

И кстати, о нем. Живот предательски бурчал, разговаривал сам с собой и не собирался молча сносить плохое к себе отношение. Но, милый, я ничем не могу помочь. Придется терпеть. Кто ж знал, что сегодня я поднимусь и умчусь из дома до того, как Кристина поймет, в чем дело.

И ладно, горничная. Я удивила саму себя. Впервые в жизни завела будильник. Можно считать, что я уже взрослая? В двадцать один наконец-то стала самостоятельной? Или это разовая акция и сильно радоваться не стоит? Ух. Да я минимум на памятник заработала. Слепленный с меня, в полный рост, на постаменте. И надпись «Великолепной Дашуле от преданных поклонников». И чтобы цветы на нем никогда не чахли.

И я бы еще поняла, если бы вскочила в такую рань для какой-то высшей цели, не знаю, спасение голодающих младенцев Африки, или туристов с захваченного сомалийскими пиратами судна. Нет же, все намного проще. Криво усмехнувшись, я протянула про себя имя виновника, смакуя каждую букву. «Артемка». Этот гнусный тип, дерзкий нахал, бесцеремонный циник, с такой легкостью вынудил меня изменить своим принципам, будто я сама этого хотела. Он не просто вытащил меня из зоны комфорта, он сам проник в мою и завернул в теплое одеялко, каким-то образом заставив раскрыть душу. С ним не нужно было притворяться и строить из себя хорошую. Я могла быть собой, наглой и бессовестной сучкой, потому что знала: он еще хуже. И это отпускало.

Даже сейчас, стоя на площади в гордом одиночестве, я ощущала его запах в воздухе. Словно он был во всем. Хотя двое суток должны были смыть въевшийся аромат мускуса с тела.

Нет, меня определенно не привлекали парни такого фасона. Ограненный алмаз плохо сочетается с одноразовым пшиком и словом «слишком». А в этом парне все было «слишком». Слишком тощий, остроугольный, самонадеянный, двусмысленный. Но только такой и мог повестись на мой уговор. Моментально войти в игру и даже не уточнить правила. Тот, кому, по сути, было все равно, как и что делать. Лишь бы это вызывало интерес и за это платили. И если с интересом проблем не возникало, то денег я давать не планировала.

Моя оплата предполагала другое. Действие. Артем мог помочь мне с Олегом, а я в ответ пообещала ему Соню. Не специально, случайно. Я вовсе не собиралась спорить на бедную овечку, но танцор сам обозначил условия. И пускай я понятия не имела, где искать эту святую невинность, моя часть договора начала исполняться еще до заключения официального соглашения. И Олег уже получил первую порцию эмоций. Всю пятничную ночь, вплоть до закрытия клуба, мы с Артемом не отлипали друг от друга. Немыслимые танцы сменялись жаркими поцелуями, а выпивка текла рекой. Увлеченные забавой и разгоряченные алкоголем, мы не могли надышаться, прожигали тела и сердца, почти не чувствовали граней. Я позволяла ему вести. Порывистые профессиональные движения в реальности были уверенными, захват – властным, а каждый па, в котором он меня кружил, пульсировал, совпадая с частыми толчками сердца.

И тогда я поймала разъяренный взгляд Олега. Затем еще один. И еще. Ликование затмило все остальные чувства. Целый год искала возможности хоть как-то его привлечь и не прогадала, поставив на эту ночь. На нежелающую заканчиваться ночь с витавшими в воздухе электрическими зарядами.

Сегодня же я сонная, с мокрой головой и без грамма косметики на лице стояла на площади и чувствовала себя… Нет, не раздавленной. Не униженной. Я чувствовала себя победившей. И пусть одного раза для Олега могло быть недостаточно, крючок я закинула. Осталось дождаться, когда добыча клюнет сама. А она клюнет. Как бы я ни ненавидела ждать. И все бы терпимо, если бы не эта дурацкая птица. То ли она не вняла просьбе, то ли со слухом у нее проблемы, но она, как назло, продолжала заливисто чирикать на всю округу, раздражая до трясучки.

Переминаясь с мыска на пятку, я сжала виски и закатила глаза, когда заметила под ногами небольшой камень. Нагнувшись, я подхватила его и что есть мочи запульнула в дерево, но особой меткостью я не отличалась и чудом не попала в свой же кроссовер, небрежно брошенный на обочине.

Но птицу я все же спугнула. Распахнув крылья, та взлетела ввысь и скрылась из виду.

– Одной проблемой меньше.

Изящные часики на тонком браслете показывали пять минут девятого. Никогда раньше в такое время я не появлялась в стенах родной alma mater. Но это единственное место, где бы я могла встретить Соню. Хорошо, что в нашем захолустье всего одно учебное заведение, и то – колледж. Иначе пришлось бы мне оббежать несколько мест за день. Уговор же дороже денег, а помощь Артема мне еще пригодится.

Из-за угла дома ко мне бодро приближалась девушка. Навьюченная пакетами и сумками, она несла в руках кипу тетрадей, и при этом умудрялась светиться как стоваттная лампочка. Это в восемь-то утра. Ну не больная? Или же… Прищурившись, я узнала в ней искомый объект. Бинго. Ай да Даша, ай да молодец.

– Привет, – я перегородила Соне, которая даже не взглянула в мою сторону, дорогу.