— Это… это так чудесно! — всхлипнула та. — Я не смела даже мечтать о таком!

Вот и прекрасно. Мне не помешает верный человек, питающий ко мне личную благодарность. К тому же, Карина была по своему хорошенькой, умной девочкой. И речь её была поразительно правильной. Мой взгляд задержался на столе.

— Кара, — хрипло прошептала я, судорожно вцепившись в бортики медной ванны и наполовину поднявшись из воды, — посмотри… Там миска с водой должна быть…

— Тут осколки только. И лужи на полу и столе.

— А лягушка? У меня была лягушка! Поищи её.

Кара честно залезла под стол, заглянула под кровать, посмотрела за камином…

— Лягушки нигде нет.

Карина

Глава 9

Бедный маркиз

Бедный, бедный маркиз! У его несчастной судьбы было лишь два варианта: он выпрыгнул в окно и погиб, или его убил Дезирэ. Я всхлипнула. Зачем только мы целовались? Почему, ну почему я делаю порою такие глупости?

Закрыла пылающие щёки.

Голубоглазый и такой симпатичный юноша, искренний, открытый, жизнерадостный… тёплый. И в его бесславном конце — моя вина.

Оставив Карину разбираться с ванной, я встала, замотала волосы в полотенце, чтобы их просушить, и прямо так, обнажённой, направилась в спальную. Было приятно чувствовать, как сохнут капли на чистой коже. Завтра, завтра я подумаю, что делать дальше. Осения права: голод народа — это забота короля… королевы. Но нельзя просто взять и всех накормить. Если раздать ту провизию, которая хранится в королевских закромах (а её и вовсе немного, увы), то через неделю или две голодными станут все. Это не панацея.

Я прошла в гардероб. Пожалуй, сейчас не время для сна. Нужно собрать королевский совет. Возможно, кто-то из моих советников сможет найти выход из сложной ситуации, в которой оказалось королевство, пока я спала? Варвары продали всё, что можно было продать, поэтому даже купить провизию для бедных мне просто не на что. Посеять зерно и овощи — это разумно. Но до их созревания нужно ждать… Кстати, а сколько они зреют? Месяца три или четыре? Или больше? Словом, это хорошо и правильно, но есть люди хотят уже сейчас.

Так какое же мне платье надеть? Ярко-оранжевое? Очень красиво, но будет отвлекать внимание советников. С другой стороны, нужен же хоть какой-то позитив… Может, зелёное? Цвет надежды и жизни… Или синее? Более спокой… Нет, лучше вон то — розовое с серым. Я потянула за атласный подол.

За платьем что-то зашуршало. Мышь? Ахнув, я попятилась.

— На помощь!

— Пожалуйста, не кричите, — простонало что-то смущённым голосом.

В горле тотчас пересохло. Убийца? Вор? А я тут в неглиже… Схватив первую попавшуюся тунику, я быстро натянула её на себя и, постаравшись придать голосу твёрдость, велела:

— Немедленно выходите, или я позову стражу.

— Я не могу, я…

— Я приказываю! Считаю до трёх. Раз…

— Но я…

— Два.

Вот, вот так! Главное — не уступать, не сгибаться. Королевская властность в голосе ещё никому не вредила. Платья раздвинули пышные юбки и…

— Вы с ума сошли⁈ — прошипела я.

— Простите, но ведь я пытался предупредить.

Меня раздирали совершенно противоположные чувства: бешенная радость от того, что он больше не покрыт лягушачьей кожей, и гнев от смущения: ведь от не был покрыт ничем, и его… Ух ты!

Я отвернулась, чувствуя, как кровь прилила к щекам. И ко лбу. И к ушам. И к шее, что б её!

— Где ваша одежда, маркиз?

— Её нет.

— Всё равно, наденьте хоть что-то. Это неприлично!

Шуршание, тихое-тихое чертыхание.

— Я надел, — в голосе покорная мрачность.

Оглянувшись, я всё же не выдержала и громко расхохоталась. Моё платье на его торсе трещало по всем швам и, очевидно, не сходилось на спине. Даже без корсета.

Голубые глаза маркиза потемнели от обиды.

— Ваше величество!

А в голосе прозвучала подлинная боль. Я закусила губу, почти прокусив её, чтобы удержать неприличный, совершенно неистовый смех. Пробормотала, заикаясь:

— Мой друг, простите меня. И простите, что не предупредила о том, что принц Дезирэ — могущественный маг…

— Это ничего бы не изменило, — воинственно нахмурился Арман. — К тому же, вы пытались и…

Я снова закусила губу: вызывающе вздёрнутый мужественный подбородок, воинственный блеск глаз в сочетании с волосатой грудью, точащей из декольте и атласом, серым с розовым, кого угодно довели бы до гомерического хохота. Но я королева или кто? Кем может править королева, неспособная управлять самой собой?

— Как вы смогли вернуть себе человеческое обличье? — поинтересовалась я, чтобы сменить тему.

Он пожал плечами, платье угрожающе затрещало. Я набросила поверх своей туники пелиссон без рукавов. Он был почти до колен и хоть как-то скрыл все эти неприличные очертания, на которые маркиз, понемногу приходящий в себя, уже начал обращать внимание.

— Не знаю. Как только солнце зашло, я оказался сидящим на столе, задницей в тазу… простите.

И меня снова прорвало. Я хохотала так, что в двери постучали перепуганные слуги.

— Всё в порядке, — крикнула им, и шёпотом, задыхаясь от слёз, ему: — простите.

— Ничего. Я бы тоже смеялся, если бы сам не…

Он вдруг усмехнулся, и глаза блеснули весело.

— Я думал, что первая брачная ночь — глупейшая из ситуаций моей жизни, но, кажется, ошибся.

— Вы, должно быть, голодны? Чем вы вообще питались все эти дни? К каше и молоку, которые я вам ставила, вы даже не притронулись.

Арман покосился на меня и порозовел:

— Мошками. Ещё была одна жирная стрекоза… Уж не знаю, что она искала осенью в ваших покоях, но оказалась очень вкусной.

И мы снова рассмеялись. Вдвоём. Отсмеявшись и вытерев слёзы с глаз, я спросила:

— И что мы будем делать дальше?

— Я просто пойду и убью его. Теперь, когда я знаю, что он маг, я…

— В таком виде? Точно убьёте. Дезирэ умрёт от смеха. Сам. Без вашей помощи. И нет, нет, я не хочу. Понимаете, он не совсем человек. Я видела, как он превращается в волка.

— В волка? — Арман озадачился. — Принц-оборотень?

— Не думаю. Во-первых, я не заметила, чтобы на него влияла луна. Во-вторых, становясь зверем, он совершенно не теряет человеческий разум. И потом… оборотень-маг, вы когда-нибудь о таких слышали?

Маркиз задумался, шагнул ко мне, запутался в подоле, чуть не грохнулся и от души выругался. Смутился.

— Простите.

— Ничего. И надо юбки спереди придерживать пальчиками, когда идёте. Вот так.

Он послушно повторил за мной. И вдруг замер:

— А Дезирэ часом не пёс ли бездны? Ну то есть, это конечно, смешно… и детские сказки, но…

— Кто? Я никогда не слышала о таких…

— Когда мы бухали с королём Анри, в ту самую ночь, то делали это в библиотеке. Знаете, у него есть чудесная башня в замке: внизу темница, а наверху — библиотека. Она очень-очень старая. Прелесть её в том, что никто не путается под ногами и не подслушивает. Ну и Его величеству вздумалось погадать.

— На картах? Или зеркалах?

Я представила короля перед зеркалом. По обе стороны — свечи, и мужчина шепчет: «суженная-ряженая…». Невольно снова захихикала.

— На книгах.

— Это как?

— Один берёт первую попавшуюся книгу, другой задаёт вопрос. Тот, у кого книга, открывает её в любом месте и читает, что выпало.

— Как интересно! И что же выпало вам?

— «Жизнь продли мне бог, я б держал руки лишь под ее плащом».

— Как красиво!

— Да, это стихи какого-то трубадура древности. Очень запутанные, если честно. Я ничего не понял. Может, конечно, потому, что был сильно пьян.

— А Его величеству?

— А вот ему интереснее.

Арман напрягся, вспоминая. Мы прошли в спальню и сели на кровать. Я на миг подумала было, что было бы неплохо отомстить Дезирэ, испортив жениху первую брачную ночь, но тотчас вздрогнула. Какие глупости! Миг торжества не стоит того, что колдун со мной сделает.