— Как вы смеете… — прошептала я, чувствуя, как на глазах вскипают слёзы. — Я королева!

— Королева, — кивнул Дезирэ. — Но если не будешь умницей, то станешь дохлой королевой. Усекла?

Я бессильно всхлипнула.

— Зачем вы женитесь на мне, если вы предпочитаете мужчин?

— Что? — скривился принц.

— А вы думаете, я не вижу, как нежно вы прижимаете Люса к себе, когда он плачет? Как смотрите на него и…

— Заткнись!

И надо было бы его послушаться, но как же я была зла! Истерика билась и плескалась, заставляя кричать, стиснув кулаки:

— Это нечестно! Это мерзко и Бог…

— Здесь бог — это я.

Принц рывком поднял меня с пола. Железные пальцы стиснули плечи. Я снова зажмурилась, рванулась. Бесполезно.

— Мне больно! Отпустите немедленно!

Он швырнул меня в стену, надвинулся, вжал, сверля глазами, полными красного огня.

— Замолчи. Заткни свой грязный рот. Или…

— Мы не любовники, — вдруг отозвался Люсьен за его спиной. — И я вообще не мужчина. Я девушка.

— Чудно, — буквально выплюнул Дезирэ, выпустил меня из рук, но не отодвинулся, и обернулся к своему пажу.

Пажэссе? Или как в таких случаях называется должность?

— Ты мне обещала, — напомнил он. Я видела, как ходят по его небритым щекам желваки.

— Извини. Я не всегда держу слово.

— И что мне прикажешь теперь делать? — совсем другим, тёплым и мягким голосом спросил Дезирэ, но мне от этой мягкости стало только страшнее. — Мне нужно, чтобы твоя тайна осталась тайной. И теперь придётся убить свидетеля.

Что? В каком смысле…

— Я не…

— Заткнись, Шиповник. Ты этого хотела, Осень?

Люсьен подошёл к нему, потянул за плечо. Бледное лицо мальчико-девочки исказилось отчаянием, брови поднялись жалобным домиком. На щеке алело пятно пощёчины. Меня вдруг царапнула совесть.

— Прости. Я испугалась. И потом, Шиповничек права: так нечестно. Ты же её не любишь.

— Может, и люблю, — Дезирэ резко обернулся ко мне, внезапно снова обнял и притянул, вжал в себя, неприлично стиснув ягодицы. — Красивая. Умная. Злая девочка. Всё, как мне нравится.

— Не надо, — жалобно прошептал паж.

— Почему нет?

— Это не любовь, это похоть.

— Да. Как раз то, на что я способен.

Он смотрел прямо на меня глазами, затопленными яростной тьмой. Я замерла. Нет, ну это уж слишком… Использовать меня, чтобы вызвать ревность девчонки? Я сглотнула. Ох, как же мне хотелось ударить его! Но тело парализовало от ужаса. Нет, нет, пожалуйста… Не выдержав, я отвернулась.

— Ты посмотри, какая послушная, — прохрипел Дезирэ.

— Она тебя боится! Отпусти её, Эй. Пожалуйста.

— Так и надо меня бояться, Зайчонок. Шиповничек — умная девушка, поэтому боится. И правильно делает. Ты же будешь хорошей девочкой и разрешишь тебя трахнуть?

Меня замутило. Я упёрлась руками в грудь, казавшуюся каменной. Попыталась отодвинуться, но его пальцы поползли вверх по моей спине и принялись расшнуровывать корсет. Мерзавец! И как же я его боюсь! До ужаса, до судорог.

— Перестань! — закричал Люсьен. — Ты не такой! Это неправда!

О нет, он именно такой.

Жадные пальцы шарятся по моим ногам, задирая юбку. Я бью коленкой наугад, стараясь попасть в причинное место.

— Вальжан, отпусти!

Вырываюсь и кубарем скатываюсь по добротной деревянной лестнице со второго этажа.

— Да ты же всё равно станешь моей женой завтра! — орёт он, перегнувшись через перила. — Так чего кочевряжишься?

Но я не слушаю, выбегу в дверь, проскакиваю мимо хмурой матери жениха, в ивняк, в дёрен, подальше от того, кто завтра будет иметь на меня все права. Задыхаюсь, несусь, словно ужаленная слепнем лошадь.

— Этьен! Этьен!

Врываюсь на луг. Острая осока режет щиколотки, репейник цепляется за юбку. Но я не останавливаюсь. Я умею бегать быстро, как козочка.

— Этьен! Забери меня!

Друг поднимается мне на встречу из высокой травы. На нём соломенная шляпа, в рыжих волосах запутались тонкие веточки. Щурит сонные зелёные глаза:

— Кэт? Ты чего?

Обнимаю его, прижимаюсь, чувствуя, как меня колотит.

— Этьен! Я… он… я не хочу зеркало. Женись на мне. Прямо сейчас! Я тебя люблю. Тебя, а не Вальжана.

— Кэт, ты дала ему согласие. Так нельзя, и…

— Давай повенчаемся? Убежим далеко-далеко, найдём кюре, который согласится… Отправимся странствовать…

— Кэт, ты невеста Вальжана…

— Ненавижу его! Отец велел отнести пирог свёкру, а этот козёл запустил мне руку под юбку!

Я рыдаю, Этьен бледнеет, и веснушки ярче проступают на его всегда бледной коже. Друг обнимает меня, неуклюже, робко.

— Подонок, — всхлипываю я.

— Но ведь завтра…

— Завтра не будет! Я не стану его женой. Никогда.

— Твой отец…

Я хватаю Этьена за плечи и трясу:

— Очнись! Бежим, пожалуйста! Бежим далеко-далеко, где нас не найдут!

— Нас найдут раньше, чем мы убежим далеко-далеко, — возражает он и разжимает мои пальцы. — К тому же, я не могу на тебе жениться — мне явился Ангел.

— Какой ангел? Ты о чём? Этьен, я сейчас пойду и утоплюсь! Я не выйду замуж за Вальжана!

Он берёт мои руки в свои, заглядывает в лицо невозможно зелёными глазами и мягко шепчет:

— Не выходи, Кэт. Стань монахиней. И я тоже стану монахом. Мы будем молиться друг за друга. Ты здесь, а я — в Иерусалиме…

Этьен

Когда я очнулась, то обнаружила, что лежу в собственных покоях, а за окном занимается рассвет. На подоконнике сидит принц Дезирэ, болтает ногой и смотрит прямо на меня.

— Вы…

Я едва не застонала вспомнив вчерашний ужас. Я — игрушка колдуна. Захочет — и превратит в крысу. Захочет и… Я закрыла лицо руками, поджала колени к подбородку. Принц спрыгнул и подошёл ко мне. Я бросила на него быстрый взгляд меж пальцев. До чего же неприятное, злое лицо!

— Не люблю повторять, поэтому сделай одолжение, запомни с первого раза. Если кто-то узнает, кто такой Люсьен, я буду считать, что он узнал это от тебя.

— А если не от меня?

— Значит, тебе просто не повезло. Так бывает. Это первое, второе: если что-то произойдёт с моим пажом, даже если он простудится, я буду считать, что это случилось из-за тебя.

— Но…

— А сейчас вставай. Я нанял тебе служанку. Она поможет привести в порядок твоё шмотьё, волосы и вот это всё. К нам едет маркиз из Эрталии. Арман, если не ошибаюсь. Ты должна принять его во всём великолепии.

— А зачем он…

— Заключить мир. Против королевы. Это верный сторонник свергнутого короля.

И, не уточняя, поняла ли я его, принц развернулся и пошёл прочь. Я вскочила, подбежала к нему и схватила его за руку. Из глаз полились непрошенные слёзы.

— Дезирэ! Подождите… Я… мне жаль что… Что со мной вчера произошло?

— Ты потеряла сознание.

— Вы меня…

— Нет.

Я судорожно всхлипнула:

— Дезирэ, пожалуйста… Я не хочу становиться вашей женой. Прошу вас…

Он обернулся, остановившись. Смерил меня холодным взглядом:

— Мне твои желания безразличны. Странно, что ты до сих пор этого не поняла, Шиповничек.

— Вы её любите?

Принц усмехнулся. Вышел, не отвечая. Я упала на колени, закрыла лицо руками и разревелась, словно ребёнок.

девочка, которая снится героине

ПРИМЕЧАНИЕ автора для любознательных:

Мужики, что злы и грубы — стихотворение барда средних веков Бертрана де Борна. Дальше в нём только хуже. Не понятно, было ли это стихотворение отображением мыслей автора или иронией, но оно реально ужасное.