— Как им только в голову пришло посылать тебя на Нулам Инсула?! — он нервно стал ходить по гнезду, — Я говорил с отцом. Никто там не был уже тысячу вздохов Души Матери! Никто не знает, что там происходит! Старики видать нанюхались увядших цветов и совсем сошли с ума! — он остановился перед девушкой и его плечи поникли. — Хочешь, я отправлюсь с тобой?

— Не стоит, — покачала она головой, — Во-первых, в этом нет особого смысла. Во-вторых, вряд ли Мать перенесет обоих. Ты слышал, что асессоры специально подгадали день, чтобы сильно ее не напрягать? И это правильно.

— Эх… — Кирис тяжело вздохнул и закрыл глаза. — Как ты думаешь, у меня есть шанс привлечь тебя, когда ты проснешься?

Воланса пожала плечами.

— Ты должен понимать, что я не знаю ответа на этот вопрос. Я даже не знаю, хочу я этого или нет. Но, возможно, тебя порадует то, что я скажу — ты кажешься мне вполне достойным мутом, и может быть я была бы тебе хорошей доминой. Но все мои слова не имеют никакого значения. Сам должен понимать, что если я проснусь, то все поменяется — и я сама, и мои представления об окружающем. И может оказаться, что ты не мой Рамини, а я не твоя Джуланса.

— Ты знакома с этой легендой? — удивился Кирис, слова девушки его сильно кольнули, — Тебе она понравилась?

— Нет. Очень странная история, — Воланса равнодушно отвернулась и остановила свой взгляд на далеком снежном пике, виднеющемся через панорамное отверстие в стене. — В нем нет логики. Рамини идет против света своей семьи, а когда находит Джулансу спящей мертвым сном, почему-то не радуется этому. А ведь она исполнила свой долг и ушла к Матери. О чем можно еще мечтать? А Рамини зачем-то разрывает свою аниму и уходит вслед за ней. Дальше еще нелогичнее. Джуланса просыпается от вечного сна и тоже разрывает свою аниму. Ее не звала Мать, их древо цвело, а предки велели ей быть парой сильного доминатора. Тут наверно есть смысл…

Кирис с надеждой посмотрел на девушку. Очень много мутов проснулось, пытаясь понять смысл древней легенды, и в его аниме сейчас как никогда проросла надежда, но Воланса молчала, и ни один узор не шевельнулся на ее теле.

— Но я его не вижу, — Наконец закончила свою мысль мутина.

Кирису оставалось только печально опустить голову.

— Я все равно буду ждать и надеяться.

Воланса улыбнулась. Она давно заметила, что Кирису нравилось, когда она улыбается, и иногда делала это, что улучшало их общение в более гармоничную сторону.

— Но на твоем месте, я бы сильно не надеялась, чтобы потом не испытывать более сильных негативных эмоций. Просто жди, если таково твое решение, без особых надежд, а там будет видно. Извини Кирис, но мне надо собираться. Времени осталось мало.

— Да, да, — парень как-то дергано вздохнул, сделал такой же дерганный шаг к мутине, на мгновение прижался к ней всем телом, хотел еще прижаться щекой к ее щеке, но резко развернулся и выбежал.

Воланса проводила его взглядом, а когда ветви входа закрыли проход, развернулась в центр гнезда и сказала вслух:

— Надо подумать, что мне может пригодиться в первую очередь…

***

Врата на Нулам Инсула представляли собой большую поляну в труднодоступном месте тела Матери, раскинувшегося по всей планете. Раньше, как видела Воланса в почках памяти Матери, туда был организован довольно быстрый и удобный путь, но после победы живой силы Матери над Мертвым Камнем врата были запечатаны и лишь иногда открывались для отрядов наблюдателей, а дорога до них заросла, как перестали вести туда и Малые Врата, позволяющие быстро перемещаться по всей планете. Для того, чтобы разбудить мута, они использовались всего несколько раз, и последний раз — неудачно. Мут Лейсток, как помнила Воланса, погиб. Причем, скорее всего от потерявших память бывших Детей Матери, а не из-за Мертвого Камня. Родная Дочь Матери, рожденная на Нулам Инсула, так и не смогла обрести полноценного разума, так что все там осталось относительно бесконтрольным, но при этом Дети, в свое время и уничтожившие Мертвый Камень, в целом продолжали присматривать за его останками.

Сейчас Врата снова распечатали. Они представляли собой четыре огромных старых дерева, выращенных Матерью, и отстояли друг от друга на таком большом расстоянии, что стоя у одного дерева, можно было не увидеть остальные. Когда-то давно, через эти Врата отправлялись целые армии Детей Матери для того, чтобы отстоять свою суть и покарать безумцев. Сейчас все это осталось в далеком прошлом.

Воланс порывисто обнял дочь, а она… терпеливо ждала, пока отец не закончит необходимый ритуал прощания. То, что отец расстроен, она видела. Также она понимала, почему — обычно родители сильно привязываются к своим детям и наоборот. Но для нее это были просто знания. В отсутствие каких-то иных побудительных мотивов, она предпочитала действовать как полагается. То есть, как было отражено в разных воспоминаниях старых и почитаемых мутов и как ее учили. А раз их почитали, значит было за что и значит имело смысл тоже следовать в русле общей жизненной реки мутов.

Отец прижался щекой к ее щеке. Она терпеливо стояла.

— Будь осторожна и аккуратна. Кохабитантом ты управляешься мастерски, хорошо также у тебя развито управление Детьми Матери, и пусть они и отбились от…

Воланса стояла и слушала напутственные слова отца. Мать что-то шептала, успокаивая и обнадеживая. Девушка отвлеклась от слов отца, ей казалось, что Мать говорит о чем-то более важном. Но к сожалению, она так и не поняла, о чем шептали ей ветер и деревья.

Наконец отец закончил говорить и Воланса сказала:

— Хорошо, пап. До свидания, — она развернулась и пошла в сторону места перехода. И уже не видела, как отец резко отвернулся и, подняв руки, некоторое время стоял в диком напряжении, а потом руки его удлинились с помощью кохабитанта, и он стал с усилием хлестать ими землю и попавшие рядом кусты, порезав последние на мелкие кусочки.

Фигура девушки тем временем уменьшалась и в какой-то момент зашла в клубящийся туман, поднявшийся в месте перехода. Буквально через несколько мгновений туман рассеялся. Волансы там не оказалось. Переход осуществился.

Воланса

Девушка покачнулась, но устояла на ногах. Переход хоть и был почти неощутимым, но здесь все немного было другим, что заметно ударяло по чувствам. Воздух был чуть теплее, а в нем чуть меньше живительной силы. Свет чуть другой, мягче. Запахи растений иные, но привкус жизни Дочери Матери знаком. Отличался, конечно, но ясно было, что за спиной — Дочь Матери. Воланса потянулась мыслью к ней, но почувствовала лишь туман мыслей.

Перед древом располагалась площадка из больших круглых камней, но не из Мертвого Камня, а из живого, настоящего. Трава заботилась о том, чтобы они не погружались в землю и стояли тут столько, сколько существует Мир, и не нарушали цепи силы, завязанные на Дочь Матери.

Нулам Инсула.