В примерочной стояли черные туфли на каблуке. Размер был больше моего, поэтому я поместилась в них даже без следков. С туфлями платье смотрелось еще круче.

В примерочную заглянула Ритка и удивленно округлила глаза.

— Ёжки-матрёшки, вот это да!

— Застегни, пожалуйста, — я повернулась к ней спиной, и подруга, нащупав миниатюрную пуговицу, аккуратно ее застегнула. — Мариш, это просто отпад!

Я скромно улыбалась и крутилась в разные стороны перед зеркалом. Платье действительно оказалось “тем самым”. Длиной чуть выше колен, оно подчеркивало все то, что нужно подчеркнуть.

— Так, здесь нужен черный клатч и бежевые туфли, — вовсю строила планы Ритка. — Я тебе свои дам, как раз подойдут. На руку добавим массивный браслет, лучше черный. Часы снимешь, они сюда не подходят. На шею украшений не надо. Серьги обязательно, что-нибудь золотое, с черным камушком. Можно бижутерию взять на один раз.

Я почти не слышала, что там бормочет Ритка. Ткань платья так приятно касалась моей кожи, что в голове неожиданно замелькали неприличные картинки… Я представила, как нежные мужские руки трогают мое тело, гладят грудь через тонкую ткань, касаются затвердевших сосков… Как аккуратно расстегивается пуговица и платье медленно соскальзывает вниз, к ногам…

— Марин, ты меня слышишь? — Ритка резко выдернула меня из этих порочных мыслей. Кажется, у кого-то слишком долго не было секса.

— Прости, задумалась. Что говоришь?

— Говорю, что чулки бежевые нужны, ты же в туфлях будешь. И белье черное, желательно кружевное.

— Вроде было что-то такое, — я задумалась. — Да, точно, остался один красивый комплект, еще с тех времен.

— Отлично. Тогда снимай давай. Пойдем за украшениями и чулками. Повернись, пуговицу расстегну.

Подруга помогла с пуговицей и оставила меня в кабинке одну.

Так не хотелось снимать это платье, особенно после тех образов, которые мелькали у меня в мозгу несколько минут назад. Я пристально всматривалась в лицо той девушки, что отражалась в зеркале раздевалки. И чем дольше я на себя смотрела, тем сильнее понимала одну очень важную истину: Королев наверняка захочет завершить нашу встречу сексом. А чего захочу я?

До нашей встречи с Королевым оставалось два дня. Память то и дело подкидывала воспоминания, приятные и не очень. Я вспоминала свои поступки, вспоминала чувства и эмоции, которые я тогда испытывала. Такой щемящей боли, как раньше, уже не было. Сделала вывод, что не жалею о том, что ушла тогда. Даже если бы я смогла простить Сашу, то уже никогда не смогла бы ему доверять. А для меня доверие является фундаментом любых отношений: партнерских, дружеских, и, тем более, отношений с любимым человеком.

Какими были эти два года без Королева? Непростыми.

Первое время хотелось забить на обиду, простить и вернуться. Меня каждый день ломало без него, как наркоманку без очередной дозы. Ночами я ревела в подушку и неимоверными усилиями удерживала себя от звонков и сообщений своему бывшему парню. А он звонил и писал. Я сбрасывала его звонки. Сообщения удаляла, не читая.

Через несколько дней я поняла, что дальше так продолжаться не может. Нервы стали ни к черту. Я пошла в салон мобильной связи и купила новую симку. Старую разломала на две части и выбросила в первую попавшуюся урну. Стало немного полегче. А после салона я зашла в парикмахерскую и превратила свои длинные волосы в каре. Мастер сказала, что у них скидки на покраску волос, и предложила немного осветлить мой цвет. “Гулять так гулять” — сказала я, и попросила осветлить меня до пепельной блондинки.

Когда через несколько часов я пришла домой, мама при виде меня схватилась за сердце.

— Господи, Марина! Что ты с собой сделала?

— Это называется каре, мам. А цвет — пепельный блонд.

Мама ничего не ответила, только покачала головой и ушла на кухню. Из зеркала на меня смотрела снежная королева. Холодная, строгая, красивая. Только глаза пустые, как у куклы.

Через неделю я устроилась на работу. Знакомая позвала меня в колледж мастером производственного обучения. Зарплата была маленькая, но давали учебные отпуска, а это было моим самым главным требованием. Новая работа помогала мне отвлечься и не крутить в голове одни и те же мысли про Королева. Конечно, бессонными ночами на меня по-прежнему накатывала тоска, и тогда я писала стихи. Они получались корявыми, часто без рифмы, но очень помогали выплеснуть всю накопившуюся боль.

Отношений с парнями я не искала. На работе коллектив был преимущественно женский, лидировали дамы постарше. Начальник — бодренький дядечка за шестьдесят, нагружал работой в меру, хвалил за любые достижения и всячески поддерживал. А после работы я спешила домой, чтобы заняться написанием очередного реферата или курсовой на заказ.

Потом из отпуска приехала Ритка, и мы в тот же вечер завалились к ней на квартиру. В этот сложный период подруга и белое вино были постоянными слушателями моих стенаний о том, как несправедлива жизнь.

Потихоньку, маленькими шажками, я двигалась вперед. Работала, училась. Иногда мы с Риткой выбирались в бар. И тут, казалось бы, самое время задуматься о новых отношениях. Я пообещала подруге, что хотя бы попытаюсь сходить с кем-нибудь на свидание.

Как-то раз мы сидели с ней в баре, и к нам подошли познакомиться два молодых человека. Парни нам понравились, и мы переглядками быстро договорились, кто кому. И все было неплохо, но ровно до того момента, пока один из парней не позвал меня танцевать. Он просто положил мне руки на талию, но меня словно током ударило. Я неестественно дернулась у него в руках, буркнула “прости, мне плохо” и умчалась в туалет. Было абсолютно по барабану, что он там обо мне подумает. Когда через минуту прибежала обеспокоенная Рита, я рыдала, сидя на унитазе.

— Господи, Марина, что случилось?

— Я не могу, Рит, — шептала я между всхлипами. — Не могу. Это чужие руки, Рит. Противно. Я домой хочу, Рит.

— Конечно, Мариш, поедем. Побудь здесь немного, я все улажу.

Не знаю, что Рита сказала парням, но когда я вернулась, за нашим столиком уже никого не было. Мы вызвали такси и уехали.

С того вечера Рита больше не настаивала на новых знакомствах.

В субботу утром мне пришло сообщение от Королева.

— Привет. Заеду за тобой в 18.00.

Я усмехнулась, вспомнив наше первое свидание. Тогда Саша приехал на маршрутке, да еще и опоздал на полчаса. Ритка смеялась, говорила, что это был знак свыше, который я проигнорировала. Но, как известно, история не терпит сослагательного наклонения, и мы никогда не узнаем, что было бы, если бы я тогда его не дождалась. Есть настоящее, в котором мы снова встречаемся. Только теперь я уважала себя намного больше, чем та девятнадцатилетняя Марина. Опаздывать имеют право только девушки. Точка. Я и так даю Королеву второй шанс, и если он его профукает из-за такой ерунды — это его проблемы.

Пару минут я раздумывала над ответом. Так и подмывало написать: “Опять опоздаешь?”. Но начинать общение с таких откровенных издевок не хотелось, все-таки мы взрослые люди. Поэтому я написала коротко и ясно:

— Привет. Ровно в шесть.

Я была готова уже к пяти. В зеркале отражалась девушка-мечта. Кружевное платье подчеркивало все изгибы моей фигуры. Под платьем прятались черный кружевной лиф с небольшим пушапом, красиво округлявшим грудь, такие же черные трусики, которые показывали больше, чем скрывали, и бежевые чулочки с ажурной резинкой. Я еще раз утвердилась во мнении, что красивое белье придает уверенности в себе. Конечно, я не собиралась его никому демонстрировать, но знать, что ты идеальна во всех местах, — бесценно.

В салоне я сделала укладку, и теперь мои темно-русые волосы спадали ниже плеч красивыми локонами. Плюс легкий нюдовый макияж, маникюр в бежевых тонах, туфли на шпильке и маленький, изящный клатч — вуаля, принцесса к балу готова.