Я замерла. Он тоже. Его руки лежали на капоте. Он не делал попыток меня обнять. Я ощущала его неровное дыхание на своей шее. Его губы были так близко к моей коже, что я чувствовала исходящее от них тепло. Но почему он не целует? Я услышала, как Рома с шумом втянул воздух ноздрями. Я дернулась, и его губы наконец-то коснулись моей шеи.

— Тшш, не шевелись.

— Ты нюхаешь меня что ли?

— Да, — он тихонько засмеялся. — Два года мечтал это сделать. Дай мне пару минут, хорошо?

— Хорошо, — я заулыбалась. Он все такой же, каким я его помнила. Шутки, которые неизменно вызывают улыбку. Внимание к мелочам. Щемящая нежность, которой он зацепил меня в прошлый раз. И которой цепляет сейчас. Я поднимаю руки и крепко его обнимаю. Он целует меня в макушку и отстраняется.

— Пойдем, провожу, — берет меня за руку.

Он провожает меня до квартиры. Когда я достаю ключи из сумочки, Рома протягивает свой смартфон

— Запиши свой номер телефона, потеряшка.

— А надо? — я удивленно приподнимаю бровь, но улыбаюсь.

— Еще как надо, даже не сомневайся.

Я набираю свой номер и делаю исходящий вызов. Возвращаю телефон парню.

— Все, я свободна?

— Уже нет, — улыбается.

Ну вот, какие-то намеки пошли. Нужно сваливать. Я открываю ключами дверь, оборачиваюсь, говорю “пока” и прячусь в свою норку. Привалившись спиной к двери, я слышу, как Рома уезжает на лифте. И выдыхаю.

Господи, наконец-то этот день закончился!

Два года назад

— Ну, скоро ты там? Я уже подъехал, — Сашин голос в трубке немного раздражен.

— Да, Саш, пару минут, и я спущусь, — отвечаю, прижимая плечом телефон к уху и одновременно обувая кроссовки.

Сегодня суббота — традиционный день наших интимных встреч. Нет, иногда, конечно, Саша может позвонить и среди недели, сказать, что очень соскучился, и позвать к себе. Но в последнее время это бывает все реже и реже. Говорит, что очень выматывается на работе, а еще куча суеты с открытием своего стоматологического кабинета. В свободное время мотается по городу, ищет подходящее помещение, готовит документы для открытия. Зато как горят его глаза, когда он рассказывает, что, например, нашел оборудование по низкой цене, или что договорился о закупке инструментов, которые долго не мог нигде найти. Я радуюсь за него, но мне ужасно мало наших редких свиданий. Ритка говорит, что давно уже пора поднять вопрос о совместном проживании, почти два года встречаемся. Мне как-то неудобно об этом говорить, а сам Саша на эту тему упорно молчит. Но Рита права, возможно, я сегодня наберусь храбрости и спрошу, почему бы нам не жить вместе.

Сашина машина стоит напротив моего подъезда. Пару месяцев назад он купил себе в кредит бэушный фольксваген поло, сказав, что мечты надо воплощать в жизнь постепенно. Начал с автомобиля, теперь на очереди был личный кабинет. А я, как и все девочки, мечтала о свадьбе, о длинном белом платье, о куче гостей… Но мои мечты откладывались на неопределенный срок. Саша обещал, что мы вернемся к этому вопросу, когда у него будет стабильный доход для создания семьи.

— Привет, — сажусь на переднее сиденье и тянусь к любимому за поцелуем.

— Привет, — Саша жадно целует меня. — Я ужасно соскучился, котенок.

— Я тоже соскучилась, — улыбаюсь в ответ.

Саша выезжает со двора.

— Слушай, а как насчет в пиццерии посидеть? — предлагаю я. — Мы с Ритой ходили недавно, нам так понравилась их фирменная пицца. Мы с тобой так редко куда-то выходим.

— Давай в другой раз, Мариш. Столько беготни с этим кабинетом, я за целую неделю так наобщался, что людей видеть не могу. Хочется просто спокойно побыть дома.

Я молчу. Стараюсь не показывать, что разочарована. Мы действительно давно уже никуда не ходили: ни в кафе, ни хотя бы просто погулять. Я уже начинаю тихо ненавидеть этот кабинет, который отнимает у Саши все свободное время. Удивительно, что еще на секс время находится. Хочется сказать об этом вслух, но я только тяжело вздыхаю. Это временные трудности, Марин, и они рано или поздно закончатся, нужно просто потерпеть.

— Марин, ну не обижайся, — Саша правильно понимает мое молчание. — Хочешь — давай пиццу домой закажем. Посмотрим фильм, как в старые добрые времена, помнишь?

— Помню, — улыбаюсь в ответ. Действительно, чего это я. Надо уметь поддерживать друг друга в сложные периоды, а не строить обидки.

Я открываю приложение, и пока мы едем к Саше, делаю заказ. Две больших мясных пиццы и два молочных коктейля.

Как только мы оказываемся в его квартире, Саша начинает страстно меня целовать. Платье ползет вверх, и вот я уже прижата спиной к стене.

— Саш, — смеюсь, — нам пиццу вот-вот привезут.

— Ничего, мы успеем.

И мы действительно успели. Когда курьер звонит в нашу дверь, я уже принимаю душ.

Сегодня я принесла с собой новый гель — кокосовый. И пока Саша готовит наш домашний кинотеатр, я с удовольствием натираю свое тело мочалкой. Я безумно люблю вкусно пахнущие гели и шампуни — клубнички, шоколадки, мороженое. Это мой фетиш. Когда у меня будет много денег — заставлю всю ванную разноцветными флакончиками, чтобы каждый раз пахнуть по-разному.

Я выхожу из душа в одном полотенце, рассчитывая на продолжение, потому что одного раза катастрофически мало. Саша уже ждет меня на диване, какой-то фильм поставлен на паузу. Он поворачивается ко мне и мы встречаемся взглядами. Я соблазнительно улыбаюсь. По крайней мере, надеюсь, что это выглядит соблазнительно. Он встает и медленно идет ко мне, не отрывая взгляда. Сейчас он похож на хищника, который подкрадывается к своей жертве. Мое полотенце падает на пол. Жаль, пицца остынет, но ничего, у нас есть микроволновка…

Через пару часов, когда наш голод утолен, и пицца тоже съедена, мы валяемся на диване и смотрим телевизор. На экране Том Хэнкс в образе профессора Лэнгдона пытается разгадать очередную тайну. Положив голову Саше на грудь, я слушаю, как бьется его сердце. Мне так хорошо, спокойно. Вот бы так засыпать и просыпаться каждый день, а не только по выходным.

Касаясь волосков на его груди, я все-таки решаюсь, и задаю вопрос, который давно меня беспокоит.

— Саш, а почему ты не хочешь, чтобы мы жили вместе?

Два года назад

Я чувствую, как напрягается его тело после моего вопроса.

— Марин, мы же вроде бы об этом говорили.

— Когда? Мы вообще это не обсуждали, — я отодвигаюсь немного в сторону, чтобы лучше видеть его лицо.

Он не смотрит на меня, и я понимаю, что он мучительно пытается подобрать правильные слова. У меня по спине ползет неприятный холодок.

Наконец, он собирается с мыслями и начинает говорить, по прежнему не смотря мне в глаза.

— Мариш, ты же знаешь, как я много сейчас работаю. Я домой приезжаю за полночь, уставший как собака. Меня ни на что не хватает. Да и не хочу, чтобы ты сидела дома и волновалась. Я могу пообещать приехать в восемь, а потом приходит срочный пациент — и я еще на пару часов в кабинете застреваю.

— Так а что плохого, если я буду ждать тебя дома? С горячим ужином. Ты в любое время приехал — я тебя покормила. Ты ведь питаешься непонятно чем, на ходу.

— Марин, я не хочу отчитываться, во сколько меня ждать. Я уже привык один. Сам себе хозяин. Надо куда-то — сел и поехал.

— Ммм, понятно, — ответила я. Вот, значит, как. Свободу его буду ограничивать. На глаза сами собой навернулись слезы. Я сделала попытку встать с дивана, но Саша меня повалил обратно.

— Мариш, ну не плачь. Может, я не так выразился. Я хочу быть вместе, но сейчас на это тупо нет времени. Давай отложим этот вопрос на пару месяцев, пока я с кабинетом не закончу. Ладно? — и, не дожидаясь ответа, стал целовать мои мокрые щеки, а потом перешел на губы.

Как у мужчин все просто. Они считают, что проблему можно решить сексом. Удовлетворил женщину — и она успокоилась и забыла. А это даже близко не соответствует действительности. Женщина успокоилась — да. Но не забыла ни одного вашего слова. Все запротоколировано, и однажды может быть использовано против вас.