Больше ничего толкового узнать не удалось, а лезть к акваморам с расспросами Аэртон сейчас не стал. Не стоит идти в лобовую атаку, можно дождаться, когда он вступит в должность преподавателя навигации, и тогда они сами ему все расскажут.
После столовой они совершили променад, наблюдали за акваморами, которые занимались гимнастикой на открытой площадке, рядом шли занятия по фехтованию. Учитель фехтования кричал, ругался, иногда подскакивал к особо нерадивым ученикам, выхватывал шпагу и показывал, как правильно провести тот или иной выпад. Учитель гимнастики незлобиво подтрунивал над ним, что еще больше злило фехтовальщика.
Во время этой прогулки Аэртон дель Бриз обнаружил закрытый корпус, где, по всей видимости, и велись работы по созданию парового двигателя. Что это за чудо, Аэртон не знал, да и не хотел вдаваться в подробности без необходимости. Ему и своих проблем хватало. Корпус, небольшой двухэтажный дом с оконными решетками и мутными стеклами, так что даже не заглянуть и не увидеть, что там творится внутри. К тому же рядом расхаживали из стороны в сторону добрые молодчики с дубинками, на акваморов не похожи, по всей видимости, академическая охрана из числа вышедших в отставку городских стражников.
Смеркалось, когда на улице их нашел высокий молодой господин, немного дерганый, так что хотелось схватить его за руку и успокоить легкой пощечиной. Он представился Валентайном дель Бризом и сказал, что ректор отправил его на их поиски. Людоль дель Бриз ждет нового преподавателя навигации в кабинете покойного дель Мареля. Валентайн предложил показать им дорогу к кабинету, и Аэртон любезно согласился.
***
— …и потому, как ни крути, всё развалится без клана Бора! — закончил свою краткую, но пламенную речь Блеско, тряхнул длинными спутанными волосами и стукнул по столу кружкой.
Остальные дружно фыркнули, а потом Катриэль неспешно проговорил:
— Блеско фон Бора блеснул остроумием, — и, как обычно, рассмеялся, довольный своей шуточкой. Двое его соседей растянули губы в улыбке, все прочие закатили глаза.
Пировали они за тремя сдвинутыми столами: двенадцать парней из Академии и трое девушек дель Бриз, которые держались так прямо, сдержанно и невозмутимо, словно их всё происходящее вообще не касалось. На почетном месте, на углу у окна, сидела старшая дочь тана и младшая сестра Болтона, Делла — золотоволосая, осанистая и самая ледяная из всех.
На пирушку их созвал Болтон. Очень ему стало тоскливо из-за смерти профессора и как никогда захотелось почувствовать себя живым и беззаботным.
— Нет, Блеско, — без улыбки проговорил Рауль, сидевший рядом с Катриэлем, — Бора — вовсе не самый важный клан. Конечно, вы строите корабли, и каждый мореход скажет, что не было бы жизни на Бет без ваших бригов, бригантин и каравелл. Но поговаривают, кое-кто ведет исследования, которые положат конец вашему клану.
Почему-то при этих словах побледнел Болтон, а не фон Бора. А Януш пан Мистраль расхохотался так громко, что трактирщик за стойкой подпрыгнул, а разносчик на другом конце зала едва не выронил кувшин с отваром.
— Брось, Рауль! — воскликнул Януш и махнул рукой с зажатой в ней кружкой. — Ты веришь в эти байки про корабли на пару?
Немного вина выплеснулось из его кружки, брызги попали на рукав платья одной из девушек, и та чуть сжала тонкие губы. Будь на её месте соотечественница Януша из Мистраля — эта кружка, пожалуй, полетела бы Янушу в голову.
— Я-то, может, и не верю, а вот кое-кто в Академии — да, — процедил Рауль, буравя взглядом Болтона. Но тот уже пришёл в себя и лишь издевательски отсалютовал де Циклону своей кружкой. Рауль скрипнул зубами и добавил: — И даже говорят, что испытательный комплекс в Академии, куда есть ход только ученикам из Бриза — никакой не испытательный, а этот, ну, разрабатывательный. Что они там строят такую машину, которая будет двигать корабли паром и положит конец парусным судам.
Болтон покрутил пальцем у виска и принялся накладывать себе жареной рыбы. Блеско фон Бора рассмеялся и вместе с остальными переключил своё внимание на вино. Рауль при виде такого отклика лишь вздохнул: так и знал, что слушок дурацкий. Паровая машина, придумают тоже!
— Ну допустим, без кораблей нам не выжить, — рассуждал Януш пан Мистраль, — но согласись, Блеско, у нас уже есть очень много кораблей! Даже если Бора завтра прекратит строить новые — мы не скоро это заметим! А вот что мореходы станут делать без оружия, хочу я спросить? А? Без кого на самом деле всё развалится в течение года — так это без нас, Мистралей! Кто-то хочет мне возразить?
Заданный громким, не очень трезвым голосом вопрос заставил трактирщика нервно забарабанить пальцами по бочке с вином. Нет бы погоду обсуждали! Или мечтали о море! Обязательно говорить на такие темы, которые к добру не приводят, да еще на пьяную голову? Трактирщика тревожила сегодняшняя пирушка, поскольку на ней было всего три девушки — слишком мало, чтобы разбавить сдержанностью буйный нрав молодых людей! Такое уже бывало… да что там! Частенько бывало, откровенно говоря.
Потому хозяин трактира «Манар», конечно, очень почитал акваморов, особенно тех, которые дель Бриз, но предпочёл бы, чтоб свои пирушки они устраивали в каком-нибудь другом месте. Сегодня оставалось уповать лишь на то, что с опасных тем акваморы скоро свернут в иные дебри или что присутствие Деллы дель Бриз остудит наиболее горячие головы — должны же они проявить почтение к старшей дочери верховного тана!
— Конечно, мы против, — негромко, но твердо сказал Янушу Рауль. — Без кого все вы закиснете и передохнете — так это без нас, Циклонов. Вообще забудете про дух приключений и жажду знаний, только и будете сидеть, жиреть и временами вяло драться меж собой за никчемные острова с унылыми аборигенами!
Раулю никто возражать не стал — не потому что не хотел, а потому как ну его к дьяволу, этого Рауля! Единственный, кто не боялся его задирать — это Болтон, а тому вовсе не был интересен спор о важности кланов: ведь все они стояли ниже Бриза.
Подбежал разносчик с огромным подносом, ловко расставил на столах блюда с жареными рыбешками, маринованными в уксусе водорослями, икрой, перемешанной с луком и травками. Только что казалось, столы уже заставлены снедью и выпивкой — дальше некуда, но разносчик ловко организовал свободное место, сдвинув ближе к краю несколько тарелок. Акваморы с удовольствием принялись за еду, а в процессе уговорили еще по паре кружек вина. Девушки со скучающим видом ковыряли салаты из водорослей и пили отвар.
— Ладно, что там, — с хмельным добродушием заявил в конце концов Януш и помотал головой — от съеденного и выпитого ему сделалось жарко. — Все мы важны: и Мистраль, и Бора, и Циклон.
Акваморы нестройными восклицаниями поддержали это заявление и налили в кружки еще вина.
— И Муссон, — великодушно решил Блеско фон Бора. — Без почтарей тоже никуда. А впрочем…
Он задумался, сосредоточенно морща лоб, хотя не так легко было задуматься после изрядного количества выпитого.
— Какой там Муссон! — Рауль стукнул по столу кулаком с зажатым в нем рыбьим хвостом. — Он почти такой же бесполезный, как другие, кто не мы! Только Муссон еще и хитрый, вот и всё! Они ж даже не учатся в Академии почти никогда. Все эти, ну…
Взгляд его уперся в покрасневшего от негодования аквамора из клана Пассат, и Рауль растерянно заморгал, но тут же снова поймал за хвост ускользающую мысль:
— У остальных, всех этих ткачей и гончаров, у них важности — как у островитян! Я ж говорю, они даже в Академии почти никогда не учатся, а почему? Потому что им без надобности! Зачем нужна Академия, если ты Торнадо и всю жизнь будешь горшками торговать? Или если ты Фён или там Сирокко и всю жизнь проведешь среди идиотских растений?
Делла резко выпрямилась на лавке, её глаза блеснули, как ледышки под солнцем.
— Что? — в запале Рауль даже не подумал заткнуться, уставился на нее в упор. — Ну да, ты тоже обожаешь растения! И что? Они всё равно идиотские!
