Лаура сидела на кровати в темноте, прислушивалась к слабым звукам, раздававшимся в квартире, и думала, как бы бежать отсюда, а затем и начать бракоразводный процесс, который разобьет ее сердце.

Было около трех часов ночи, когда она услышала, как он открывает дверь в спальню. Разумеется, заснуть в эту ночь она не смогла. Лежала, не шевелясь и почти не дыша. Вглядывалась в темноту, к которой уже давно привыкли ее глаза.

Она увидела, как дверь открылась. Он вошел и плотно закрыл ее за собой. Свет включать не стал. Она поняла, что он страшно пьян. Она не знала, видит ли он, что ее глаза широко открыты…

Наступила «немая сцена». Муж и жена пару минут не двигались, разделенные темнотой. Каждый считал другого своим врагом и не знал, что произойдет дальше.

Затем Тим двинулся вперед и опустился возле нее на край кровати. Ее захлестнул отвратительный запах виски. Она почувствовала, как он дотронулся до нее.

– Ты сказала, что хочешь этого, – хрипло, изменившимся голосом пробормотал он.

– Не прикасайся ко мне, – предупредила она в страхе.

– Нет уж… – Он раздраженно покачал головой, давая понять, что никакие отговорки ей не помогут. – Ты же сказала, что хочешь этого, не так ли? Хоть сейчас не лги мне. Ты же сказала это, не так ли?

Его хватка стала заметно крепче.

– Я ничего такого не говорила. Оставь меня в покое, Тим. Несмотря на спокойный тон, Лаура вся дрожала и никак не могла с этой дрожью справиться.

Наступила короткая пауза. Затем, к ее ужасу, он замахнулся, чтобы ударить ее!..

Она хотела выставить хоть какую-нибудь защиту, но опоздала. Он раскрытой ладонью наотмашь ударил ее по лицу, да так сильно, что она онемела после этого удара.

– Ты же хотела этого, не правда ли? Ведь я правильно тебя понял, дорогая, а?..

Схватив ее за обе руки, он чуть наклонился к ней и продолжал, выдыхая перегар, повторять свои бессмысленные слова вкрадчиво-жестоким голосом. Несмотря на ее активное, хоть и молчаливое сопротивление, ему удалось свести обе ее руки вместе и одной своей огромной ручищей прижать их намертво. Другую он оставил свободной для того, чтобы бить Лауру.

– Ну, скажи же еще раз, – потребовал он хрипло, нанеся второй мощный удар, но уже тыльной стороной ладони. – Скажи, что я правильно тебя понял. Ты хотела бы чуть-чуть повеселиться, да? Я вижу это по твоим глазам! Хотела бы, а? Хотела бы? Хотела бы? Ну? Хотела бы?

После каждого вопроса следовал очередной удар. Удары раскрытой ладонью и тыльной ее стороной чередовались со строгостью движения маятника. От ударов голова Лауры моталась из стороны в сторону, из глаз сыпались искры. Она отчаянно боролась, вырывалась, извиваясь всем телом, пытаясь освободить руки, но он был в два раза крупнее ее. Он вдавил ее в постель, и она ничего не могла сделать. Не могла даже закрыться от его страшных ударов, которые сотрясали все ее тело. Он бил с каждым разом все сильнее, входя в раж. Она почувствовала во рту вкус собственной крови. От этого у нее закружилась голова. Ее сопротивление стало беспорядочным и абсолютно бесполезным.

А он все бил и бил и повторял свои изуверские вопросы.

– Тебе нравится получать от мужчины удовольствие, не так ли? Ты убила нашего ребенка, не так ли? Ты опоганила себя, зная, что это потом убьет нашего ребенка, не так ли? Ты специально опоганила себя, не так ли? И его ребенка ты тоже убила? Убила, я знаю! Слушай, Лаура, а кто он вообще? Как его зовут? Как зовут парня, который приложил свою руку к убийству нашего ребенка? Который приложил свою руку к разрушению нашего счастья, а? Кто этот человек, который трахал тебя? Тебе ведь было приятно? Сколько раз ты кончала? Ну давай, мне рассказать можно. Сколько? Я тебя спрашиваю, милая. Сколько раз ты кончала с ним?

Его удары продолжали сыпаться на нее с какой-то маниакальной безостановочностью. Ритмично, через равные паузы, словно удары колокола. Она уже была на грани обморока, могла в любую минуту потерять сознание. Она чувствовала, что ее кровь уже залила не только ночную рубашку, но и постельное белье. Она извивалась в этой крови, горячей, липкой и едкой… Она прекратила сопротивляться ему и только думала: «Он решил убить меня! Убить меня!..»

Он почувствовал, что она перестала вырываться. Внезапно отпустил ее и поднялся с кровати. Открыв глаза, она увидела, что он возится с ремнем на брюках. Ей трудно было наблюдать за ним, так как Тим двоился перед ней и даже троился. Она растерянно вглядывалась в него, напрягая глаза, залитые слезами и кровью.

Постепенно придя в себя, она начала понимать, что он задумал. Он стягивал с себя одежду. Спиртное настолько сильно нарушило его чувство равновесия, что он очень долго возился со своими брюками и ботинками. Сосредоточив все свое внимание на шнурке, который никак не хотел развязываться, Тим вполголоса бормотал страшные ругательства.

Лаура очнулась окончательно. Ее прошиб холодный пот. Ею овладела паника. Она смотрела на своего мужа, который раздевался, стоя перед ней, и видела в нем зверя, изготовившегося к последней атаке. Она понимала, что у нее недостанет сил сопротивляться ему.

Внезапно она осознала, что если он сейчас возьмет ее, – силой, – она не переживет этого.

Охваченная ужасом, она стала лихорадочно оглядываться вокруг себя. Нет, защититься было нечем. Просто нечем! Она попыталась перекатиться на другую половину кровати и убежать от него, но в этот момент он схватил ее и швырнул обратно. Она сильно ударилась головой о деревянную спинку в изголовье кровати.

– Сука, – сказал он, наконец избавившись от брюк. – Лежи смирно. Теперь пришла моя очередь позабавиться.

Он распрямился и с минуту неподвижно стоял перед ней. У него наступила сильнейшая эрекция, и член выглядел огромным. Словно копье, выходящее у него между ног. Его размеры ужаснули ее.

Он склонился к ней, ощутил, как она дрожит всем телом, и тихо рассмеялся.

– Не бойся, милая, – проговорил он вкрадчиво. – Это всего лишь я. Старый, добрый, надежный Тим. Твой супруг. Я просто хочу доставить тебе немного удовольствия, как ты и хотела. Помнишь, Лаура? Ты же хотела этого. Сама ко мне лезла.

Его лицо выплыло из темноты прямо перед ней. Она попыталась оттолкнуть его от себя, но он ударил ее еще раз, да с такой силой, что она чуть не потеряла сознание. Она почувствовала, как его руки сграбастали ее обнаженные груди. Его колено уперлось между ее ног.

– Давай, – проговорил он, ударив ее снова. – Расслабься и постарайся извлечь максимум удовольствия. Разве тебе не хочется, чтобы тебя трахнули? Муж не должен уговаривать свою жену.

Он отклонился назад и рывком раздвинул ее ноги, чуть согнутые в коленях. Тогда она изо всех сил ударила его.

– Тим, не надо! Не трогай меня! Не делай этого! – закричала она.

Почувствовав жгучую боль от ее пощечины, Тим бросился на нее, осыпая мощными ударами кулаков с обеих сторон. Он теперь бил ее не одной, а двумя руками.

Раз за разом.

Десять…

Тринадцать…

Пятнадцать…

Ее голова моталась из стороны в сторону, брызги крови покрывали все вокруг. Инстинктивно она продолжала вырываться, но вскоре силы ее оставили. Когда она затихла, он перестал бить и вновь развел ее ноги в стороны, согнув их в коленях. Его тяжелая рука легла ей на грудь, и она поняла, что он вот-вот войдет в нее.

Растерзанная, ошеломленная, Лаура почувствовала, как он давит на нее сверху, устраиваясь поудобнее. Она думала – вот-вот задохнется. Она стала отчаянно шарить свободной рукой сбоку от себя. Нащупала настольную лампу. Нет, она была слишком большая и тяжелая, чтобы можно было оторвать ее от стола.

Времени совсем не оставалось. Еще минута – и он изнасилует ее.

Вдруг она нащупала стоявший около лампы будильник. Схватив его, она услышала тихий, хриплый смех Тима. Ее колени онемели. Она чувствовала, как кончик напряженного члена тычется в нее и вот-вот войдет внутрь.

Со всей силой, на которую Лаура еще была способна, она размахнулась и ударила металлическим будильником прямо в лицо Тиму.