Сколько же всего Хардред тут разбросал!

Оловянная посуда. Покрытые свинцом дверные петли. Остатки стальных буров. Куски проволоки. Кочерга… знает что ещё. Как будто Торопыга нарочно скупал у такаронских гномов всякий подземный хлам, подозревая, что однажды некто, чувствующий камень и не имеющий прав на его наследие, придёт исследовать потайку.

Да, наверное, Торопыга действительно всё это скупал и кропотливо раскладывал здесь. Тёртый он был гном и сам большой охотник до вещей, которые ему не принадлежали. Уж наверное озаботился защитить собственное кладвище от таких же пройдох, каким был сам.

— Илидор, — вкрадчиво вымолвил Морген Полуэльф. — Ты завёл нас слишком далеко, чтобы чего-то не знать. Ты ступаешь по охеренно тонкому льду.

Косица за спиной Моргена деловито сгрёб Йеруша поперёк груди. Во второй руке Косицы тускло блестел морской кинжал — тонкий, гранёный, прямой.

Дракон заставил себя дышать медленно и спокойно, двигаться плавно. Развернул списку.

— Тут сказано: «Когда увидишь ходов столько, сколько без меня гномов в нашем доме…», а дальше было затёрто, так что ничего невозможно понять, а потом: «в сторону окна, под которым спит наш самый…» и дальше три руны, которые я просто не понимаю, как собрать в слова. Потому я правда не знаю, куда дальше.

— Так. Этого — держать.

Косица, повинуясь указанию Полуэльфа, толкнул Йеруша под колено, и тот рухнул на четвереньки, выругавшись сквозь зубы. Деловито, без злости и без жалости, Косица схватил Йеруша за волосы, прижал его голову к своей груди. Поднял нож.

— Я не могу рассказать того, чего не знаю, даже если ты его зарежешь, — как мог спокойно произнёс Илидор, прикидывая, не стоит ли перекинуться в дракона.

Может, стоит, может, нет.

— Никто никого не режет, — оскорбился Косица.

В руке Полуэльфа тоже возник морской кинжал, такой острый, что даже смотреть на него было больно. В рукоять был вделан неогранёный красно-розовый камень. Интересно, подумал Илидор, Полуэльф знает, что камень ненастоящий, или принимает его за какой-нибудь топаз или рубеллит?

— Ты, — Полуэльф ткнул кинжалом в сторону Илидора. — Встань туда к стене.

Дракон послушно проследовал, куда было велено. Он думал, к нему тут же подскочит Красная Рубаха или Зарян, но оба предпочли держать себя на расстоянии от Илидора. Оба понимали, что затевать свару и уж тем более резню — не ко времени, и команды такой не было, но терпение у обоих давно закончилось, а кинжалы остались.

Двое других моряков подошли к Илидору, один встал за спиной, и дракон на это нервно дёрнул плечом, второй привалился к стене прямо перед ним, на расстоянии вытянутой руки, и уставился Илидору в глаза.

У дракона не было ни малейшего желания играться в гляделки с каким-то остолопом, потому дракон стал коситься на Полуэльфа.

— Ты, — Морген ткнул кинжалом в сторону моряка, которого назначил впереди идущим по подземной норе. — Открывай. Сначала эту.

В напряженной ожидающей тишине прохрустели осторожные шаги, и матрос толкнул указанную дверь. Она не поддалась. Толкнул снова, ещё и ещё раз.

— Ты, — Полуэльф посмотрел на Красную Рубаху, мотнул подбородком. — Следующую.

— А чего сразу я, — пробухтел Рубаха.

В землю меж его ног вонзился кинжал с красно-розовым камнем в рукояти.

— Следующую.

Втянув голову в плечи, Рубаха маленькими шагами потопал к указанной двери. Морген неспешно подошёл, вытащил из земли кинжал, не глядя, отёр его о жилетку ближайшего матроса.

Люди моря избегали взгляда своего капитана, все смотрели под ноги или же делали вид, будто поглощены наблюдением за матросом, который, пыхтя, толкает первую дверь и уже начинает потеть.

— Может, её нужно тянуть? — Подал вдруг голос Йеруш Найло.

Косица стукнул его рукоятью кинжала в висок, и Йеруш потерял охоту острить.

На двери, к которой подошел Красная Рубаха, висел мудрёный замок с тремя вращающимися дисками. Рубаха осторожно потрогал саму дверь, потом внешний диск. Попробовал повернуть его, но только с противным «т-ш-ш» проехался мозолистыми пальцами по холодному поржавевшему металлу. Ещё помявшись, сообщил, что за дверью наверняка яма с отравленными кольями.

Морген холодно ответил, что сам закинет Рубаху в такую яму, если тот немедленно не откроет замок. И добавил непонятное «Если там ещё есть вода, конечно».

Тут первый матрос, всё налегавший на дверь, одолел наконец её сопротивление, хорошенько приложившись плечом. Дверь распахнулась и матрос, влекомый собственным напором, влетел в задверную нишу, там сшиб опорный столб, и сверху на него обрушился град булыжников. Матрос только и успел, что дрыгнуть ногами.

— Твою бездну, — закатил глаза Морген. — Вытащите его оттуда. Ты и ты.

Но никто не успел приблизиться и схватить бедолагу за подёргивающиеся ноги, чтобы вытащить его из-под завала: булыжники всё сыпались и сыпались, а потом стали вдруг сползать вниз вместе с телом. Это выглядело так, словно каменный монстр схватил в пасть половину человека и вместе с ним теперь уходит в свою нору под землю: нелепо торчащие ноги в паршивых башмаках ещё дёрнулись раз и другой, а потом их стало всё быстрее затягивать в задверную нишу, а булыжники всё сыпались, и ноги затягивало всё дальше, а потом вдруг и булыжники, и влекомое ими тело рухнули, продавив своим весом что-то в полу.

Матросы в голос ругались, тело их приятеля рушилось в невидимую уже бездну среди гулкого перестука камней. Когда закончились камни, сверху посыпался металл: оловянные миски, дверные петли, сломанные ножи, куски проволоки… Всё рушилось и падало вниз бесконечно, словно под этим убежищем находилась бездонная бездна — а может, там и впрямь бездна, думал Илидор, у которого уже заходил ум за разум, может, под этим местом ползают в своём неведомом мире гигантские черви вроде такаронских хробоидов, родившиеся от буйства моря.

Когда наконец прогрохотались булыжники, унесшие человека, когда перестали сыпаться сверху куски металла, донимавшее Илидора многоголосье сломалось. И когда распался слаженный хор металлов Такарона, в первый миг дракону почудилось, будто он оглох.

А потом услышал. И дрогнул бровями.

— Сюда.

Все обернулись к Илидору. Он указывал на четвёртую дверь — ближайшую к тому месту, где стоял. И все посмотрели на эту дверь, включая того придурка, который неотрывно пялился дракону в глаза, даже когда камнепад затягивал в бездну его приятеля.

— Так. — Морген подошёл поближе. — Откуда ты это узнал?

— Понял, как сложить те три руны, — спокойно соврал Илидор, глядя прямо в лицо Полуэльфу. — Когда упали камни, я понял.

— Ну что же, давай, — приветливо улыбнулся Полуэльф. — Открой дверь.

Йеруш что-то пробормотал, Косица раздражённо велел ему заткнуться. Моряки зашушукались, Красная Рубаха с огромным облегчением отошёл от двери с тремя дисками.

Нужная дверь тоже, разумеется, оказалась заперта, причём замков на ней не было. «Какой кочерги?» — тихо пробормотал дракон.

— Посветите кто-нибудь.

— Сам себе посвети, — буркнул ближайший моряк, державший лампу.

Илидор пожал плечами, подошёл, взял лампу. Дёргая дверь так и эдак, понял, что замок находится на границе её нижней трети. Некоторое время спустя нашёл в коробе едва заметное прямоугольное отверстие для ключа.

Ключ. Ну конечно же! Можно не сомневаться, что в какой-то из затёртых частей кожаного лоскута были руны про ключ!

Илидор представил, как сейчас попытается что-то объяснить Моргену, посмотрел на подобравшихся людей моря, на Йеруша, которого Косица так и держал на коленях, запрокинув ему голову, открывая тонкую кожу на горле с такими близкими синими венами… Илидор медленно выдохнул, так же медленно вдохнул и в три удара с ноги вынес к хробоидовой бабушке дверь вместе с замком.

Драконам не очень-то нужны ключи.

— Ну я же говорил, — пробормотал Красная Рубаха в повисшей тишине.

Потом всё случилось быстро. Моряки хлынули к двери, Косица выпустил Йеруша, тот отпрыгнул к стене и согнулся там, шипя и ругаясь на затёкшие ноги, стал покачиваться и позвякивать нашейными украшениями. Морген вырвал у кого-то фонарь и поднял его повыше, Илидор первым шагнул в комнату за упавшей дверью, и сразу же прихлынувшие к нему моряки схлынули обратно, рассыпались по коридору, словно брызги волны, убившейся о волнорез.