– город всё больше напоминает другие, вдруг озадачил вопрос о моей принадлежности к нему

– упругостью синего винограда – мозаичный дворик в Питере – мои фото накрывают столы в Штутгарте. Положив руку на спину прерваться на счет кофе мхом букв

– с протоками лета оборачиваясь каплей дождя вверх к дню полёта

– объятья изъять зелень и запястья – угл(ё/о)м глаз пусть захоронение с антенной и водопроводом на горе не совместимых смещение

– письмо на ощупь, а оказалось перед глазами. Совсем болею, но только второй день

– как температура? Хорошо быть-и-не-быть (ты-и-я слишком более не). У Дубина самого толстого Бланшо кто-то читает

– сегодня показалось, что пошёл снег, настоящий, хлопьями. Бери тонкого

– переснято три книги. Спать в четыре – тоже ночь с тобой

– спасибо! плохо сплю после снега. О чём-то неизвестном

– 37,3

– к тебе летит паук с капелькой темноты для горла

– встречу имбирем сельдереем

– паука или меня? пауку крошка черного хлеба

– паука

– катишься? как температура?

– качусь, падает по мере удаления

– тело твоё почти полностью определяется сознанием. Кажется, едешь на налимах

– отбиваясь от бумажного ветра

– навстречу, чуть удерживая себя бегом. Болезнь длиною в ночь попеременным пробуждением-касанием тёплого края взорвалась желтым маркером в промедлении сжимающегося со взглядом возвращения

– сесть около твоего края, взять твою болезнь в свою? болезнь медленная, останавливающая, пусть она к моей медленности

– с болезнью пока не понятно. Кажется, что и она очень ускорилась, извернулась хрупкостью взрыва

– горлом вдоль горла

– волосы шевелятся ночью, прокладывая траектории роста

– волосы – встреча с воздухом

– хорошо расти в поезде. Он раскидывает

– рост в одиночестве и тишине, поезд слишком меняет время

– в Москве ничего, в Нижнем – только проверь, есть ли автоматы с газировкой

– автоматов с газировкой нет, летают тропические бабочки и садятся на людей

– чехарда сборов застилает окно снегом. Если бабочки – ищи воздушных змеев на горе

– змеям слишком холодно. Город не знает, что мои – твои. Разобранным порой хорошо ночью

– ночью хорошо дышать сквозь пятиконечные лепестки простыни, слушать воду, ночевать, не спать, спать тоже, распоясавшись

– ночью плыть в городе воде себе друг друге на горе на горе на радость

– осенний ветер в прядь вплетает похищенные крайности движений. Стылой ощупью. Головой к окну – к дождю

– в книжных продают мумий во вложенных гробах, а я ногами от бумаг

– ногами расти из ночи так прорастает луковица

– из ночи растёт ночь, человек, встреча, лепестки тюльпана, всё это слои луковицы. Если лицо станет маской, оно, возможно, будет светиться в темноте. Книга – дом, а на луне огород. К тебе идёт тепло

– став маской, лицо парит над телом. Тепла дошло немного, теперь вместе в кофейной чашке под столом вниз головой. На луне хорошо играть в футбол

– на луне были и футбол, дорожный указатель, кладбище. Лицо всегда с телом и не – закрывая и проявляя. Тепла ушло сколько было

– время сбежать из дома и кататься в аквариумах монорельсовой дороги, пролетая мимо застывающих окон. Тепла больше, не всё сразу. Спасибо. Голубым (б)ликом подсматривая в пустоту, думаю, что возвращаешься

– возвращаюсь, ожидая. Спи, у тебя почти два ночи

– это не бежевые, а белые нитки

– белый совсем другой. Молоко?

– молоко – но не совсем белое. Придёшь в магазин и попросишь подобрать молоко под цвет ниток?

– ряженку

– фото можно и (завтра)

– фотозавтра фотозавра он светится

– между веткой и вечером. Между вдохом и выдохом сплю

– ждёшь, и во мне игла, спать наудачу навстречу

– нашлось, где сделать уколы сегодня и завтра, не беспокойся. Студёным шагом разницу вечера

– чёрная радуга под снегом и землей?

– чтобы сказать – дождаться

– снежок из летящего ночного «мимо»

– в «сейчас» живешь – невозможность этого вне прошлого и будущего, и невозможность внутри «сейчас» преградами в нём

– будущее как существительное очень некрасивое слово

– не настолько. Двойное У – труба. Щее – вползание, будущее вползает в настоящее постепенно, змеей, неясно, где его туловище, голова и хвост

– чужое утро пахло дождем

– когда соберёмся собраться?

– работаю до 9.30. Голубой – зас(ы)панного пляжа

– пойдём загорать под ночным солнцем?

– как вернёшься – оказывается, у всех дела к тебе. Сегодня весь день ищу коня

– пусть сами ищут! И конь свободен

– конь нужен мне, чтобы устроить человеку праздник

– не купить ли билет? На дне озера

– пыль дождя, большая комната с двумя креслами зарезервирована, жду в других странах

– снилось созвездие с названием на к – с таким названием все его звёзды легко было полностью увидеть ночью – и как ты смеёшься. Здесь камни и липы молчанием норманнов. А лошади крылатые и ехидно дисциплинированы

– догоняя ночью склоняясь к югу (раз)вернув дыхание

– укрывая не с читая уводя хотя у ходя в ночь отставая

– обратно можно из Рима, можно из Мюнхена

– +27, веснушки медового дерева, тогда из Рима, пока не знаю, куда меня

– балкон, отражающий трижды, заносчивые, не привыкшие удивляться французы, за неимением слонов угощают кофе, всюду встречается Шевийяр, все по-прежнему очень медлительны. Летними барахолками, спутавшимся солнцем с ночными мыслями звуки города лёгкость

– тенью воды касаясь выше вечера улицы жду не ответа тебя раньше ночи оборачивая усталость усталости к самому старому новому мосту

– с велосипедом вместе в поисках юга размывая

– выше будущего рёбрами листьев на чердаке спины полотенцем закручиваясь

– пере(п)летая перелистывая, нет штор, только ставни, тремя цветами в тепле, билеты Париж-Рим

– лес каштанами, вызревшими уверенным подножным соком, с пригвождёнными к земле трассами и седалищами. А также местными захоронениями. Похоже, они во времена Османа последний сук укрепили и облагородили. Не спеши только – утро акации

– солнечным кустарником сплетать остроту в дорогу хвостами белок по плечам, углами поездов и листьями самолетов. Ночь – ожидающий нераскрывшийся каштан

– перехожу на суп и кофе

– чуть боюсь твоей усталости, суп её смывает, а кофе консервирует?

– суп смывает дождём и балконом. Усталость приближается к локтям, но совсем короткая, моя радостью, сумерками, темнеющими камнями, беспокоюсь о твоей

– кажется, что в Париже архитектура бежит. Не останавливается ни в готике, ни в модерне, разве что выпить горячего вина или съесть супа. Как за ней угнаться – или как обойти?

– остаюсь на неделю дольше под крышей с радио и вдольоконными ананасами

– течёт и уносит, завтра иду менять страховку, с когда?

– не могу выяснить, когда конференция. Пусть с часу?

– думаю под землей весна можжевельником, с часу хорошо. Под землёй морские анемоны и морские уточки, с Америкой всё запутано, плыву по дождю

– Сан-Джиминьяно равноудалён от Флоренции и Сиены, совместить поездку туда с переездом из Флоренции в Сиену? Удобно ли с рюкзаками? поездом до Поджибонси (станция между Флоренцией и Сиеной, оттуда автобус в Сан-Джиминьяно)

– от бумаг можно замерзнуть. Но согреемся в беге с поезда на автобус. Ты, конечно, выбираешь самый напряжённый вариант

– листьями солнца нести

– ночь прогрызла гриб в горле ореха фонари богомолами над изгибающим тонкость днём не успевают следом и собираются в усреднённое собрание тепла от камня к полуночи