Тут в глубине пещеры послышалась возня, и наружу, шумя и толкаясь, вывалились птенцы. Кондор преградил им дорогу своим широким крылом и строго взглянул на них; те тут же угомонились.

– Когда они научатся летать, нам станет гораздо легче, – сказал он и, посмотрев на ламу, спросил: – Видел ли ты, как дышит гора?

– Да, – ответил лама. – Это просто удивительно!

– Бывали дни, – сказал кондор, – когда дыхание затихало. Тогда в пещере становилось холодно, и малыши забирались к нам под крылья. – Да, было время, ещё совсем недавно… – задумчиво добавил он, и лама с удивлением заметил, что шея птицы из розовой сделалась пунцовой.

– А бывало и так, – помолчав, продолжал кондор, – что пар с шумом вырывался из расщелин, и тогда густой туман застилал гору до самого подножья.

– Скажи, кондор, – поинтересовался лама, – а где живёт птичка, которую ты посылал к нам за помощью?

– Этого я, к сожалению, не знаю, – ответил кондор. – Она повстречалась мне случайно, и в моём тогдашнем положении я не смог по достоинству оценить её помощь. Но теперь я понимаю, как она меня выручила!

Когда наступило время прощаться, кондор раскрыл крылья и торжественно произнёс:

– Друзья мои, знайте: я всегда буду готов прийти к вам на помощь!

– Будь здоров, дружище! – сказал пума, наклонив голову набок.

– До свиданья, кондор! Побыстрее выздоравливай! – пожелал ему лама.

Благополучно добравшись до подножья горы уже знакомым им путём, приятели напились воды из ручья и прилегли отдохнуть в тени кустарника. Был полдень; солнце стояло над самой головой, и далёкие холмы поминутно меняли свои очертания. Лама был вполне счастлив от того, что они с пумой сумели вовремя прийти на помощь кондору, но счастье это омрачалось мыслью о предстоящей разлуке с другом.

"Вернусь повидать стадо – и сразу обратно! – думал он, глядя вдаль. – А что, если вожак не отпустит меня? Скажет, мол, твоё место здесь, в стаде и, конечно же, по-своему будет прав… – и лама попытался поставить себя на место вожака. – Нет, он поймёт, он должен понять, ведь он такой умный!"

– Ну, что, приятель, – послышался рядом голос пумы, – не пора ли нам в дорогу?

Лама нехотя поднялся на ноги.

"Быстрее пойду – быстрее вернусь", – сказал он себе.

– Дойдём вместе до пруда, – продолжил пума, – а там я укажу тебе дорогу до твоего холма и пройдусь немного с тобой, чтобы ты не заплутал. Наши холмы, знаешь ли, очень похожи друг на друга…

– Пума, я завтра же вернусь к тебе. Обещаю!

– Ну, знаешь ли, это как получится… Конечно же, я буду этому очень рад.

– Значит, договорились! – воскликнул лама, подпрыгнув на месте.

– Да разве же так прыгают? – добродушно усмехнулся пума. – Давай я покажу тебе, что такое настоящий прыжок. Поставь-ка ноги вон на тот камень, – и пума указал на глыбу, лежавшую неподалёку, – и вытянись во весь рост.

Лама поставил передние ноги на камень и вытянул шею, с любопытством ожидая, что пума выкинет на этот раз. А тот сел на землю в нескольких шагах от ламы и внимательно оглядел своего приятеля, казавшегося втрое выше него.

– Хорош, ничего не скажешь! – заключил он… – Но и я тоже не плох! – добавил он и, прижавшись к земле, резким толчком выбросил своё тело вверх.

У ламы аж дыхание перехватило: пума, вытянувшись в струну, проделывал над ним высокую дугу. Мягко приземлившись, пума задорно посмотрел на своего друга и сказал:

– Ну, лама, ты молодец – даже глазом не моргнул!

– Это я-то молодец? – воскликнул тот. – Да ведь ты чуть не полетел!

– Да, от таких крыльев, как у кондора я бы не отказался! – весело ответил пума.

"Ну, как можно покинуть такого замечательного друга?" – подумал лама…

Когда они уже шагали по равнине, лама обратил внимание своего спутника на странное поведение жуков: те суетились и метались из стороны в сторону по сухому грунту.

– Что это с ними? – удивился пума. – Вроде бы поблизости нет ни ящериц, ни птиц…

Но он не успел договорить: из-под земли раздался глухой рокот, от которого жуки бросились врассыпную, а камешки, лежавшие под ногами, стали подпрыгивать.

– Землетрясение! – воскликнул пума.

И тотчас же путников с такой силой рвануло вбок, что они кубарем полетели на землю. Лама попытался было подняться, но последовал новый толчок, вновь выбивший землю из-под его ног.

– Бежим! – закричал он.

– Куда? Здесь негде укрыться! – удерживая своего друга, ответил пума. – Лежи и не двигайся!

Толчки на время прекратились, но камни всё ещё продолжали дрожать. Лама приложил ухо к земле: из глубины доносился приглушённый гул и скрежет, будто бы громадный зверь недовольно ворочался, пробуждаясь ото сна.

– Ещё не окончилось… – робко промолвил он.

– Так скоро не окончится, – ответил пума. – Хорошо ещё, что мы успели спуститься с горы!

"А как же кондор с птенцами?" – подумал лама, но тут гул усилился, а затем раздался оглушительный треск, и равнину стала покрывать сеть тёмных трещин. Земля снова заходила из стороны в сторону, и бедолаг стало подбрасывать и катать по земле.

– Держись! – донёсся до ламы голос его друга.

От страха он крепко зажмурился и старался ни о чём не думать. Но к счастью, толчки становились всё реже и слабее, и вскоре земля полностью успокоилась.

– Вроде бы, обошлось, – послышался хриплый голос пумы.

Весь в пыли и ушибах, лама с трудом поднялся с земли и, оглядевшись, застыл в изумлении: прямо перед ним зиял широкий ров, уходящий далеко в обе стороны.

– Глазам своим не верю! – воскликнул лама, заглянув в расщелину. – Да тут настоящая река!

– Отойди-ка лучше от края! – посоветовал ему пума.

Но лама стоял как зачарованный, не в силах оторвать взгляд от необыкновенного зрелища…

Внезапно последовал ещё один, последний толчок. Земля ушла из-под копыт ламы, и он, не успев ничего понять, полетел вниз головой в ров.

Глава 8: Подземная река

Падение, как показалось ламе, продолжалось целую вечность: сначала до него долетел отчаянный крик пумы, потом он увидел небо у себя под ногами, а затем все звуки разом заглохли, и что-то холодное и плотное подхватило и закрутило его. Когда же ему удалось всплыть и глотнуть воздуха, до его слуха снова донёсся крик пумы, прерываемый шумом потока. Усиленно работая под водой ногами, лама поднял голову и разглядел своего друга, бегущего по краю рва и кричащего: "Держись!" Лама тоже что-то крикнул в ответ, но его накрыло волной, а когда он вынырнул, пумы уже не было.

Вдруг где-то впереди раздался всплеск, и, приглядевшись, лама различил силуэт своего друга, плывущего к нему против течения.

– Пума, ты здесь! – только и сумел воскликнуть лама.

– А где же мне ещё быть? – ответил тот, поравнявшись с ним. – Ведь ты только что научился плавать!

– Прости меня, – виновато ответил лама. – Если бы я только мог подумать…

Между тем поток набирал силу, и на поворотах друзей стало нещадно бросать на стены рва. Со склонов же то и дело срывались в воду камни.

– Как ты думаешь, долго нас будет так носить? – спросил лама.

– Не знаю, – ответил ему пума. – Сейчас главное – держаться на воде и беречь силы…

Так, в борьбе с потоком и с надеждой на лучшее прошло какое-то время. Лама уже гораздо увереннее держался на воде; он усвоил, что главное – не делать резких движений, от которых сразу же начинало крутить.

Тем временем стены рва начали сужаться, и на поверхности стеснённого течения разбушевались волны. Сталкиваясь и разбиваясь друг о друга, они застилали глаза, а то и накрывали с головой, так что пловцы поневоле наглотались воды. А чтобы держаться на безопасном расстоянии от камней, которые всё чаще срывались со стен рва, приятелям приходилось плыть плечом к плечу в самой середине течения.

На одном из поворотов поток с такой яростью налетел на сдерживающую его стену, что та стала обрушиваться в воду, и ламу точно бы завалило камнями, если бы пума вовремя не оттащил его в сторону.