— Офигеть! — выдохнула я, задыхаясь от горечи и того, как алкоголем опалило пищевод. — Откуда… Откуда в детском кафе коньяк?

— Сам в шоке. Закусывай, — от придвинул ко мне тарелочку с мармеладными червями. Так как ничего другого не было, а у меня уже горел пустой желудок, я зажевала их сразу несколько.

Пока я приходила в себя, Лёша вынул из кармана джинсов телефон и что-то нажимал там пальцами. Затем замер и, чем дольше смотрел в экран, тем серьёзнее и суровее становились черты его лица.

— Дебилы, — выронил он вдруг и, заблокировав экран, швырнул телефон на столик.

— Что? — спросила я.

— Вместо того, чтобы бежать вниз с палками или хотя бы вениками, наши милые соседи сейчас в чате хвастаются, кто и с какого ракурса лучше снял нападение собак на видео, — отрывисто ответил парень. Я тоже потянулась к своему телефону, который был в кармане пальто. — Не надо, — остановил меня Лёша, поймав меня за руку. — Ты, блин, только успокоилась. Нет, если хочешь, чтобы мы поцеловались, то, конечно, можешь опять начать трястись и плакать… Я даже чуть-чуть завёлся, — подмигнул он мне.

— Дурак, — тихо обронила я, но за телефоном тянуться перестала.

Мы несколько минут молча наблюдали за тем, как Варя резвилась за стеклом с другими детьми.

И каждую секунду мне становилось всё легче, ведь на лице дочери я видела широкую улыбку. Счастливую. Настоящую.

— А где её отец? — вдруг спросил Лёша.

Мистер, блин, тактичность.

— Понятия не имею, — бросила я небрежно и опустила взгляд в кружку, которая, к сожалению, оказалась пустой.

— Типа, в разводе?

— Типа, — кивнула я. Разговаривать о бывшем мне хотелось меньше всего.

— Алименты-то хоть платит?

— Угу, — выдохнула я насмешливо.

Платит он. Как же…

Его долги по алиментам только растут, а сам он иногда всплывает в моей жизни, пытаясь взять деньги у меня.

Говорит, что взаймы, но я знаю, что из себя представляет это лживое чудовище. Внешне он хорош, красив, с манерами, в рубашке. Всё как мама любит. Но внутри там содержится столько гнили, о которой я узнала только тогда, когда вышла за него замуж и родила.

— Стрёмный тип?

Боковым зрением я уловила, как Лёша подался ближе ко мне. Сложил руки на столе и задел меня локтем.

— Мягко говоря, — ответила я обтекаемо.

— А малая про него знает?

— Тебе правда нужно всё это знать? — я заглянула в его яркие голубые глаза. — Или ты просто так неудачно пытаешься меня разговорить и отвлечь?

— Просто хочу знать, есть у нас шанс на потрахаться или нет. Всё-таки, я герой, а героям дают. Я в кино видел, — Лёша смотрел на меня, нисколько не смутившись. Как ребенок, который ляпнул что-то несуразное, но его спасает, что смысл многих слов он не знает. — Ну, так что? Есть, нет?

— Боже, — я прикрыла глаза и, что странно, тоже нисколько не смутилась. — Нет. Нет у нас шанса на потрахаться, Лёш.

— Почему?

— Потому что я взрослая тётя с кучей проблем, большой жопой, и с ребенком на руках. И, поверь, меньшее, что меня интересует, секс на один раз. Такие, как я, ищут надежное плечо, а не член. Даже самый большой. А с тобой у меня ещё и лактация начнётся по старой памяти, — усмехнулась я.

— В смысле? — не понял Лёша, слегка нахмурившись.

— Ты младше.

— И чё? Ты прям сильно старая?

— Тридцать два.

— Пф… мне двадцать пять. Вообще разницы нет. Может, даже прикольно будет. Ты, как дама в возрасте, научишь меня чему-нибудь новому в сексе. А я тебе поясницу за это помассирую.

Заканчивал говорить он уже с очень широкой улыбкой.

— Не смешно, — ответила я, а сама улыбалась во все тридцать два, глядя на парня.

Если не кричать на него из-за парковочного места, оказывается, он очень даже приятный собеседник. Лёгкий.

— Не, реально. Что с бывшим? Расскажи, все свои.

— Я родила ему дочь.

— И? — нахмурился Лёша, искренно, не понимая.

— Он хотел сына.

— И в чём прикол? Типа, наследник? Он имперских кровей каких-то?

— Обычный… долбоёб, — закончил я, не в силах подобрать более подходящий эпитет.

— Какая разница, вообще, пацан или девчонка? — вдруг начал рассуждать Лёша вслух. — Твоё же. Ты вдул. Нянчись и кайфуй. Хотя, я, наверное, первой дочку хочу. Да и вторую тоже, — говорил он, мечтательно глядя на стекло, за которым бегали дети. — Вот у Камаза… — начал было он, но затем осекся. — Ладно. Ты его не знаешь… Короче, у него две дочки малые. Младшая, наверное, ровесница твоей. Прикольно с ними.

— С детьми может быть прикольно, пока она не твои. Ты приходишь в их жизнь на несколько часов, поиграешь, половишь вот эти все приколы и уходишь. А родителям достается большой пласт ответственности, колики, зубики, истерики… Прикольно тоже бывает, я не спорю, но, в основном, это ответственность, боязнь, что не вывезешь, и, конечно, любовь, которая локомотивом тянет материнство.

— Ну, вот, — хмыкнул Лёша. — Разговорил. А там, глядишь, и до потрахаться дойдёт.

— Размечтался, — фыркнула я.

Варин час подошёл к концу. За это время мы с Лёшей успели поговорить и даже ни разу не поругаться. О себе он почти ничего не рассказывал, зато обо мне узнал, наверное, всё.

Я забрала Варю и привела к нашему столику, где Лёша остался охранять мороженое, которое мы заказали специально для Вари.

Дочка, похоже, забыла о собаках. Рассказывала о ребятах, с которыми успела познакомиться за этот час, и уплетала между делом мороженое за обе щеки.

— А помнишь, мама, как тебя в плошлый лаз какой-то дядя за луку держал? Ты тоже здесь сидела. Только Лёши не было.

— Дядя? — Лёша тут же с интересом подался к Варе и мазнул по мне подозрительным взглядом. — Что за дядя держал маму за руку?

— Не знаю, — дёрнула дочка узкими плечиками, уже теряя интерес к этому разговору. — Ну, такой… класивый. Только на нём никто не лисовал, как на тебе.

Как она, вообще, всё помнит? Это было больше двух недель назад.

— Андрей! — опомнилась вдруг и я. — Чёрт! Я совсем забыла!

— Андрей? — повёл Лёша бровью.

Я лихорадочно потянулась к телефону, обнаружила уже один пропущенный от Андрея и, отойдя немного от стола, позвонила ему.

— Прости, — выдохнула я виновато, едва он ответил.

— Ну, раз так, то принимается, — спокойно ответил мужчина. — Что-то случилось? У тебя голос странный.

— На меня с дочкой во дворе напала стая бродячих собак. Сам понимаешь, я не могу оставить её одну после случившегося.

— С вами всё нормально? Травмы, укусы? — с беспокойством вопросил Андрей.

— Всё хорошо, правда. Просто мы очень сильно испугались.

— А что за двор? Улица? Я пробью по своим каналам, может, можно будет что-то с этими псами сделать.

Я назвала Андрею улицу, ещё раз извинилась за то, что наше свидание снова сорвалось и, получив в ответ, что он всё прекрасно понимает и сам поступил бы так же, попрощалась с ним и вернулась за столик.

Варя уже съела мороженое и допивала сок, а Лёша странно на меня смотрел, чуть сощурившись.

— Что? — не выдержала я его взгляда.

— Ничего, — ответил он с нотками загадочности в голосе.

После игровой мы вернулись во двор. Варя притихла. Очевидно, она не забыла о случившемся совсем, просто предпочла не вспоминать об этом некоторое время.

— Мам, там плавда больше нет собачек? — спросила она с неподдельным страхом в голосе, не спеша покидать Лёшиных рук, в которых снова ехала за рулём обратно в наш двор.

— Правда, Варь. Пока никого нет, но лучше нам поторопиться. Уже поздно. Видишь, как темно?

— Можно меня Лёша домой понесёт?

Я вопросительно посмотрела на Лёшу. Уже было неудобно пользоваться его расположением.

— Конечно, Валвала. Донесу с ветерком. Погнали! — пропел он и вынес Варю из машины так, будто делал самолётик. — И быстро-быстро! Обгоним маму!

Варя взвизгнула, задергала ногами в воздухе, будто так помогала ускориться Лёше, а я побежала за ними, спеша достать ключи и самой не начать визжать от страха, что подкрадывался к затылку и щёлкал у самых волос собачьей пастью.