— Я приготовлю тонизирующий отвар, но перед приемом вам лучше поесть, — сообщил лекарь, затем откланялся и удалился.

Когда лекарь оставил их, принцесса попросила Сон У подождать снаружи. Он быстро вышел, а за дверьми ждала интересная компания: серьезный и молчаливый Юй Го и Чжао Де, который судя по лицу, был чем-то обеспокоен.

— Брат Де, что-то случилось?

— Да всё в порядке, брат Сон У, — отозвался Чжао Де.

Сон У пожал плечами и не стал ничего больше спрашивать.

Принцесса тем временем села на край кровати, напротив Сон Хэ и спросила:

— Есть ли что-то, о чём ты мечтаешь?

— Почему вы спрашиваете, госпожа?

— Понимаешь... Я чувствую вину за то, что случилось. Если бы не моё любопытство...

— Нет-нет, — запротестовал Сон Хэ, — Если кто виноват, так это мой дядя. Из-за него я оказался в таком положении.

— Но я хочу сделать что-нибудь для тебя! — возразила принцесса. — Если не ради прощения, то чтобы унять чувство вины. Пожалуйста, только скажи! Всё, что угодно!

— Тогда помогите найти моего брата, — без раздумий ответил принц.

— Твоего брата? Разве Сон У не твой брат?

— У меня есть единокровный младший брат — третий принц Ён Су. Я знаю, что он тоже смог выжить. Его, похоже, спасла служанка. Мой дядя, к счастью, не заметил подвоха, потому что был слишком увлечён захватом трона. У меня не было возможности даже попрощаться с ним. Я не мог подбодрить его... Хотел сказать, что вернусь и спасу его, но как оказалось, даже о себе позаботиться не смог... Поэтому, прошу вас, найдите Ён Су, госпожа. Сделайте это для меня.

— Так просто! — воскликнула принцесса.

— Просто? Неужели это так просто для вас?

— Да! Я найму художника и мы в два счета найдём твоего младшего брата! А ещё найму людей, да я и сама не прочь прогуляться.

— Мы расстались здесь, в столице. Слуг женщин и детей разделили с мужчинами. И больше мы с ним не виделись. Ему уже исполнилось четырнадцать лет.

— Отлично! Как только я приведу художника, расскажешь ему о том, как выглядит Ён Су.

— Я и сам пытался нарисовать его, но думаю, он уже изменился в лице и заметно вырос.

Несколькими днями позже, когда принц уже окончательно поправился по словам лекаря, а не по своим ощущениям, Ю Мин привела художника и они вместе с Сон Хэ нарисовали портрет Ён Су.

— Глаза как у вас, господин? С двойным веком?

— Глаза, нет... Почти как у него, только чуть уже, — Сон Хэ указал на Сон У и художник кивнул, делая набросок.

— А овал лица?

— Подбородок довольно круглый, лицо такое не широкое.

— Уши?

— Уши немного торчат. Особенно правое сильно.

— А нос?

— Нос небольшой, широкий к низу. А к переносице — узкий.

— Губы?

— Губы полные, почти что круглые.

— Отлично... Смотрите, господин, вот так?

Сон Хэ подтвердил набросок и художник продолжил добавлять детали, чтобы портрет вышел более точным. Таких портретов он по указу госпожи Цзинь сделал несколько. Закончив работу, он поблагодарил принцессу, а потом сказал ей:

— Вы знаете, ваше высочество, лицо этого молодого господина — произведение искусства! Я ещё не видел таких лиц во всей Великой Цин, — добавил художник, обнажив зубы в улыбке.

— А, он не местный, — улыбнулась ему в ответ принцесса.

— Надо же! А так хорошо говорит на местном диалекте, — удивился художник.

Теперь, наняв специальных людей и с портретом Ён Су на руках, принцесса отправилась на поиски лично. С ней вместе пошли Юй Го и Сон У, а Чжао Де она велела остаться и присматривать за принцем. Сон Хэ в свою очередь решил попытаться найти того, кто распускал о принцессе грязные слухи и попросил о помощи Чжао Де.

— Господин, — прошептал Чжао, — император уже занялся этим. Зачем это вам?

Сон Хэ усмехнулся:

— И ты туда же? Брат Де, не переходи на формальности, прошу. Для тебя я всё тот же слуга Сон Хэ.

— Прости меня, Сон Хэ. Это я рассказал о тебе императору... — вздохнул Чжао Де. — Но я не мог иначе! А то его величество бы сразу казнил тебя...

— Так значит, ты спас меня. Не за что корить себя, брат Де! — успокоил его Сон Хэ.

— И всё же, зачем тебе нужен тот, кто распускал слухи?

— Хочу знать, кто устроил заговор против меня и очернил имя принцессы.

— Ладно. Я сообщу, как только что-то выясню.

— Спасибо, Чжао Де.

— Не благодари, брат Сон Хэ. Когда ещё мне удастся назвать кого-то вроде тебя братом! — он улыбнулся.

— Я мечтаю о том, чтобы все люди были равны, — сказал принц.

— Хорошая мечта, но не стоит говорить об этом во дворце.

— Пожалуй, ты прав. Ладно, попробую выяснить что-нибудь у служанок. Но вряд ли мне что-то расскажут, — объявил Сон Хэ.

— И я, пожалуй, займусь делом.

Позже в тот же день под двери покоев Сон Хэ кто-то подложил записку. В ней было сказано: "Я выяснил, кто распускал слухи. Приходи к Северным воротам в час обезьяны [прим. время с 15:00 до 17:00], поговорим там". Принц подумал, что записку оставил Чжао Де, ведь их разговор никто не слышал. Но к чему вдруг такая скрытность? Может, всё дело в том, кто именно был виновником? Зная это, Чжао решил поговорить подальше от чужих глаз и ушей и позвал принца на окраину дворца. Похоже, что так. Согласившись с собственными догадками, Сон Хэ смело пошёл на встречу, оставив записку в комнате.

У Северных ворот он был всего раз, когда в один из дней принцесса решила провести экскурсию по своему дворцу. По словам принцессы, воротами давно не пользовались, но тем не менее, вокруг них ни было ни сорной травы, ни колючек, только ухоженные осенние деревья и кусты. Сон Хэ огляделся и вздохнул. "Что-то брат Де не торопится", — подумал он и тут ему на встречу вышел евнух Ван. Ему было около тридцати пяти, и он возглавлял евнухов во дворце принцессы. В свои годы он уже смог подняться до высокого ранга, от чего смотрел на других слуг свысока. За ним следовали молодой евнух Цао и слуга Син. Син занимался садом и потому часто крутился под окнами дворца или рядом с домом для гостей.

— Это вы позвали меня сюда, евнух Ван?

— Именно.

Не успел Сон Хэ подумать о том, что это ловушка, как Син и Цао схватили его и прижали к воротам с такой силой, что древние деревяшки заскрипели. Он дёрнулся, но понял, что эти двое превосходят его в силе. Сон Хэ собирался закричать, но дыхание сбил мощный удар под дых толстой рукой евнуха. Он согнулся от резкой боли, разлившейся от живота по всему телу. Точно ловушка!

— Так это ты... распустил слухи... Но зачем? — еле отойдя от удара, спросил Сон Хэ, — Что я тебе сделал?

— Глупые вопросы! Кто ты такой, что принцесса так возвысила тебя? — евнух со злостью схватил принца за волосы. — Тебя даже император помиловал, несмотря на слухи!

— Отпустите меня, давайте поговорим, — предложил Сон Хэ, хотя сам понимал, что это звучит весьма глупо. — Мы же цивилизованные люди! Помогите!

За возглас о помощи он вновь получил удар всё в то же место. Из уст вырвался болезненный всхлип и Сон Хэ зажмурился.

— Скажи, чем ты заслужил такое возвышение? Мы столько лет служим принцессе и она никогда не дарила нам подарков!

— Она делает всё, что ей заблагорассудится! Так при чем здесь я? — воскликнул Сон Хэ.

На этот раз евнух Ван отвесил Сон Хэ пощёчину, такую, что он едва не ударился о тяжелые ворота. Ван тем временем достал из кармана довольно крупный осколок фарфоровой вазы. Отколотый кусочек выглядел очень острым. И когда евнух поднёс импровизированное оружие к лицу Сон Хэ, у того внутри всё сжалось. Он однажды в детстве порезался об осколки любимой вазы матушки и если детским рукам было больно, то что говорить о лице. Раны заживали не быстро, но, к счастью небольшой шрам на руке стал со временем почти незаметным.

— Останешься ли ты фаворитом госпожи, если я испорчу твоё прекрасное лицо? — прошипел евнух, прижав холодный фарфор к раскрасневшейся после удара щеке принца.