– Я ей совсем не мил, да?

У лешего как-то разом поникли все веточки и листочки.

– Не совсем, но я тебе этого не говорила.

Я покопалась опять в сумке и достала еще одну ленточку, купленнуюв деревне, вместе с той, что я уже подарила Кики.Не оставлять же влюбленных в разлуке, помочь надо.

– Вот, держи. Любит она украшения для волос. Если что – сам нашел. Венок ей можешь, какой, сплести. Все. Совет да любовь.

– Спасибо, ведьма! Спасибо тебе! Легкой дороги! – пожелал мне разом расцветший пенек.

А у меня еще водяной на очереди. Может хоть с ним повезет?

***

Не повезло.

Я сидела на берегу и уже час уговаривала эту рыбину пожертвовать мне чешуйки. Мне кровь сдавать больнее, чем ему эту чешуйку вытащить, у него их много!…Хм… вроде что-то похожее я уже думала?

–НуВодник, ну что тебе, жалко что ли? Чего упрямишься? Не первый раз ведь!

– Евочка, ведьмочка, да для тебя ж ничего не жалко! Но то ж неправильно как-то! это ж у вас законом запрещено, я же ж тебя жалею!

Кажется, где-то неподалеку улей.

– Пожалей мои нервы и время, дай чешуек и прими настоечку в знак благодарности. Крепкая в этот раз получилась, забористая, сама гнала! – помахала бутылочкой с вожделенным для водяного содержимым. Водник был не дурак выпить, чем я бессовестно пользовалась.

– Ох и непутевая ты. А вдруг поймают тебя? А вдруг узнают, чьи чешуйки? Это ж и меня могут повязать вместе с тобой.

А у самого глазки на бутылочку блестят, и подплывает все ближе и ближе….

– Чешуйки вперед! – пресекла поползновения я.

– Да забирай! Но если что, мы не знакомы.

Водяной достал изпод камня свернутый лист водоросли, и подкинул в мою сторону; после этого быстро сцапал бутылку и исчез, оставив после себя лишь круги на воде.

– Вот же нечисть, все ноги промочила! – возмутилась я и развернула листик. Там переливались на солнце небольшие полупрозрачные пластинки. – И стоило столько времени меня забалтывать, если все уже подготовил?!

Водная гладь ответила мне одиноко всплывшим пузырьком. Полдня на вредную нечисть угробила. С остальными договориться намного легче.

Чешуйки я как следует спрятала в недрах сумки за потайной подкладкой и продолжила свой путь. Использование темной магии строжайше запрещено и карается смертью, как на человеческих, так и на других землях. Любое использование крови живых существ, нанесение им вреда для проведения волшбы относится к запрещенной, темной магии. И это правильно, так и должно быть, темная магия страшна как в своих проявлениях, так и в последствиях, если бы не одно но…

«Черную кверу», страшную болезнь этого мира, вызванную неконтролируемой темной волшбой, можно вылечить только используя частицу сути кого-то из малых народов или ведьм. Это может быть кровь, волосы, чешуйки, листики, перья – все, что несет в себе жизненный рисунок. Все что относится к запрещенной магии. Именноу нечисти и ведьм есть такие рисунки жизненных токов, которые могут свести на нет действие этой болезни, и именно эта особенность не дает нам самим заразиться.

Солнце потихоньку поднималось все выше и выше, освещая мне дорогу и не давая хмурым мыслям полностью меня поглотить, но и не избавляя от них полностью.

Черной кверой можно заболеть при близком контакте с тварями темных земель. Радует только то, что не каждый контакт с ними вызывает заражение, но никогда не угадаешь, повезет или нет. Действие же этой болезни всегда разное. Она может сразу убить, может выжидать днями, неделями, месяцами, даже годами, скрытая ото всех, ожидая своего часа. Убивает она тоже с выдумкой. Несчастный может иссохнуть как мумия, может покрыться язвами, может просто внезапно упасть от остановки сердца. Разные твари – разные действия, время, последствия. Одинаково лишь одно – смерть в конце.

Единственный общий внешний признак этой напасти– чернеющие вены незадолго до конца. Для всех единственный, кроме ведьм и нечисти. Но, в отличие от малых народов,ведьмы могут еще и лечить ее. Мы видим сидящую в живом существе тьму, она черной паутиной застревает в нем. У каждой такойпаутинки свой рисунок. Он позволяет нам определить, с кем связался заразившийся, и как ему можно помочь. Вот эта помощь и может аукнуться ведьме казнью. Изготовление зелий с особенными составляющими, которые я и собираю таким своеобразным способом, является в глазах закона темной магией. Хотя вообще-то это совсем не та магия, которая была запрещена еще много лет назад, но распространяться об этом тоже не стоит.

О том, что ведьмы видятчерную кверу – почти никто не знает; о том, что могут приготовить лекарство – и подавно. Мы бережно охраняем эту тайну и берем клятву с каждого, кто узнал оней.Если нас раскроют, то всех попросту истребят ради вожделенного исцеления. Выкачают всю кровушку как из ведьм, так и из представителей малых народов. Разумные бывают крайне безжалостными в достижении своих целей, особенно когда речь идет о жизни или деньгах. А тут и то и другое.Уже было такое, не на пустом же месте появились темные земли и их проклятие. В любом случае, ведьмы уже много лет живут обособленно, не привлекая внимания.

В деревню я вошла за полдень, уже порядком уставшая и голодная. Меня встретил запах прелой травы, домашнего скота, парного молока и свежевыпеченного хлеба, даже запах железа, что доносился из кузницы. Удивительным образом все эти ароматы переплетались, рассказывая историю деревенской жизни. По двору носились дети, перекрикивая кудахтанье кур и стук молотка по наковальне. Жизнь в деревне кипела.

Спелые Вишни – одна из трех деревень, которые мы с наставницей часто посещали, и самая большая из них. Дом старосты, к которому я направлялась, находился почти в центре деревни. Пока дошла, успела переговорить с половиной ее жителей. Даже с ребятней, которая носилась с криками и улюлюканьем по всей деревне, изображая то ли доблестных стражников и трусливых разбойников, то ли наоборот. В общем, носились друг за другом, не разбирая кто и где.

Дети… интересно, смогу ли я когда-нибудь обзавестись семьей? Вот же, Герда! Разбередила душу, чего только привязалась?

На крыльце меня встречала Мирта, жена старосты. Очаровательная пухленькая женщина с добрыми, лучистыми глазами. Она с первого же нашего знакомства отнеслась ко мне очень тепло и всегда подкармливала, когда я приходила в деревню. А какие она печет пирожки! Вот и сейчас, подталкивая меня в дом, она щебетала о том, что я слишком худенькая, – «это не так!», – уставшая, – «а это так!», – и мне просто необходимо попробовать ее пирожки с картошкой, – «да!»

– Мирта, что ты ее тащишь, она сама сейчас вперед тебя побежит. Вон как взгляд к твоим пирожкам прилип, —мужчина поднялся из-за стола, встречая нас.

Неправда, я еще под ноги поглядываю, у них тут пороги высокие.

– Здравствуй, Зоран! А ты, никак, пирожков мне пожалел? Хотя я бы тоже такой вкуснотой делиться не захотела.

– Ой, скажете тоже! Обычные пирожки, – махнула рукой хозяйка, а у самой щечки от похвалы заалели.

– Правильно говоришь, Ева. Таких пирожков ты больше нигде не попробуешь, только у моей Миртушки такие мягонькие выходят!

До чего же красивая пара из них получилась! Мягкая, нежная Мирта и серьезный, с тяжелым взглядом Зоран. Они женаты уже лет десять. Тогда, молодая вдова привечала у себя возвращавшегося с заставы в город раненого война. До города мужчина так и не дошел, оставшись у Мирты, которая очаровала хмурого мужчину с первого взгляда. Вскоре они сыграли свадьбу, а следом появились два смешливых мальчишки-погодки, в которых оба родителя души не чают. Десять лет прошло, а глаза так и светятся любовью друг к другу.

Я улыбнулась своим мыслям, наблюдая за воркованием пары. Люблю к ним приходить в гости, тут всегда по-особенному уютно, дом наполнен светом и теплом.

– Зоран, Герда вам передала лекарства,– с этими словами я начала выгружать обозначенное на стол, попутно рассказывая что, для чего, и как пользоваться.– Я сегодня отправлюсь на заставу, потом, скорее всего в Империю, так что в следующий раз наставница сама все принесет. Вы ей когда корзинку с овощами собирать будете, кладите побольше репки, она ее очень любит, а сама не скажет, постесняется,– продолжала напутствовать я.