Передо мной возвышалась странная конструкция, явно созданная не для временного отдыха. Каркас, сложенный из массивных бревен, выглядел настолько прочным, что казался способным выдержать вообще всё. Вместо привычной ткани покрытие представляло собой толстые, иссечённые временем и погодой звериные шкуры. Они были натянуты на деревянные стойки так плотно, что казалось ни один порыв ветра не проникнет внутрь.

Моё внимание тут же привлекли символы, словно выжженные на бревнах каркаса. Красная краска, ярко выделялась на фоне потемневшей древесины, привлекая взгляд. Я прищурилась, чтобы рассмотреть их получше. Что это? Очертания этих знаков казались до боли знакомыми. Очень похоже на древние руны — те самые, которыми когда-то увлекалась бабушка. Пока я пыталась осмыслить увиденное, из глубины палатки донеслись голоса. Я невольно напряглась, когда полог палатки колыхнулся, и наружу вышли несколько человек. Ещё пара силуэтов показалась между деревьями, и мои глаза расширились от страха. Все они были мужчинами, высокими, с крупными телосложениями и большинство с длинными волосами. Грубые, потемневшие одежды скрывали их тела, и только на некоторых было что-то вроде кожаных... доспехов с металлическими вставками. Плечи их покрывали плащи из шкур диких зверей — шерсть и мех создавали впечатление, что они сами были частью леса, хищниками, которые слились с природой. Волосы, заплетённые в тугие узлы и сложные косы, придавали им ещё более суровый вид, а пояса, на которых висели мечи, ножи и топоры, окончательно убедили меня в их воинском предназначении. Они двигались осторожно, будто медленно окружая добычу, и их взгляды, холодные и пронзительные, будто ощупывали меня. Двое из них, сверкающие сталью мечей, казались готовыми броситься вперёд по первому сигналу. Воздух наэлектризовался, напряжение висело тяжёлым облаком. Я моментально вытянулась, как струна, боясь пошевелиться. Страх скрутил внутренности тугим узлом. Кто это такие? Почему они так выглядят? Маньяки какие-то? Или вообще сектанты? Минуту назад я надеялась найти здесь помощь, а теперь всё указывало на то, что походу я нашла новую смерть.

Один из мужчин, тот, что стоял ближе всех, сделал шаг вперёд и махнул рукой, посылая молчаливое послание своим товарищам. Светлые волосы, перевязанные кожаной повязкой, отливали золотом в солнечных лучах, придавая ему почти мифический облик. Глаза — холодные, синие, как ледяная глубина северного моря — сузились, вглядываясь в моё лицо, будто пытались прочесть на нём ответы на вопросы, которые он даже не озвучил. Молча, не отводя взгляда, он протянул руку к поясу и с резким звуком вытащил меч из ножен. Сталь блеснула на солнце, и её мерцающий отблеск будто прошёлся остриём по моим нервам.

Я хотела развернуться и броситься прочь, подальше отсюда, но ноги предательски дрожали, отказываясь повиноваться. Да и бежать не имело смысла — каждый мускул тела кричал о безнадёжной усталости, и даже если бы я каким-то чудом смогла сделать несколько шагов, они всё-равно поймают меня за считаные секунды. — Ты кто? — его серьёзный и грубый голос раздался так резко, что я ощутила, как отголосок вибрации прошёлся по коже, словно удар. Он смотрел на меня с таким напряжением, что мои колени начали дрожать ещё сильнее. — Откуда ты здесь взялась? Несколько пар глаз, настороженно следили за каждым моим движением, сжимая меня невидимыми тисками. Казалось, что воздух вокруг густел, затрудняя дыхание. Я прочистила горло, отчаянно пытаясь собрать воедино разбегающиеся мысли. Голос, хриплый и надломленный, всё-таки прорвался наружу: — Не... знаю. Я просто очнулась в лесу, и... синица, — мои слова звучали так бессвязно, что я сама себя не поняла бы, услышав это со стороны. Мой взгляд метнулся в сторону, в надежде увидеть свою крошечную спасительницу, но пернатая спутница исчезла, будто её и не было.

— Какая ещё синица? Ты что несёшь? — его резкий голос, с нотками раздражения, снова привлёк моё внимание.

Мужчина нахмурился, в его глазах мелькнуло сомнение, и он быстро оглянулся по сторонам, будто проверяя, не прячется ли кто-то ещё в тени деревьев. Затем его холодный взгляд вновь впился в меня.

— Ты за кого меня принимаешь? — он шагнул ближе. — Я задал тебе вопрос, и хочу получить ответ. Кто ты такая? Я тебя впервые вижу, а здесь я всех знаю в лицо. Отвечай, Хель тебя забери!

Я знала, что должна сохранять хладнокровие, но страх и нервозность наполняли меня до краёв, заставляя мысли метаться, как рыба, отчаянно бьющаяся в сети. Блондин стоял так близко, что я чувствовала запах его пота, смешанный с запахом ветра и железа, а его взгляд пронизывал меня насквозь. Осознание того, что ситуация была намного серьёзнее, чем я могла предположить, становилось с каждой секундой всё более невыносимым. Внутренний голос, обычно игривый и даже язвительный, сейчас молчал, только твердил: с этим человеком лучше не шутить. Просто скажу всё, как есть. — Элла, — наконец, с трудом выдавила я, голос предательски дрогнул, вырываясь из пересохшего горла. — Меня зовут Элла. И я понятия не имею, как тут оказалась, клянусь. Внезапно я почувствовала покалывание на щеке, словно легкий электрический разряд, и мой взгляд машинально скользнул в сторону. Среди группы мужчин один выделялся особенно: он стоял немного дальше, неподвижный, словно вырезанный из камня, но его присутствие было ощутимым, давящим. Светлые глаза, чистое серебро, выглядывали из-под тёмных волос, цвета вороньего крыла. Они пристально смотрели на меня, как на добычу. Он не выглядел злым или хмурым, но от его взгляда у меня мурашки побежали по спине. Странно, ведь сейчас угрожает мне вовсе не он. — И что же ты делала в лесу, Элла? — светловолосый снова заговорил своим ледяным голосом. Его взгляд, острый и недоверчивый, словно буравил меня насквозь. — Ритуалы какие-то проводила? Или следила? — Да не понимаю я о чём ты! — внезапный порыв гнева вспыхнул во мне, и слова сорвались с губ громче, чем я ожидала. Я зло посмотрела на него, чувствуя, как моё сердце бешено колотится. — Меня сбила машина и я очнулась в лесу, чуть не умерла от холода, у меня ужасно болит голова, я ели стою на ногах и хочу есть! Я просто шла за синицей, пока не наткнулась на вас. Мне просто нужна помощь! Мой голос предательски дрожал, и вместе с ним начала дрожать нижняя губа. Я уже не знала, чего больше хочу — расплакаться или упасть в обморок. Почему он так давит на меня? Волком смотрят, словно я кого-то убила. А я ведь ничего не сделала, впервые вижу их! Светловолосый застыл. На миг в его глазах мелькнули удивление и растерянность, что заставило меня почувствовать странное удовлетворение. Он явно не ожидал такой вспышки — да и я, если честно, тоже. Взгляд его изменился, теперь в нём читалась странная смесь подозрительности и лёгкого сомнения, как будто он пытался разобраться, что перед ним: безрассудная девчонка или хитрая лгунья. Сердце бешено колотилось, и кровь так шумела в ушах, что заглушала всё вокруг. Но теперь, в этом бешеном ритме, помимо паники, звучало упрямство. Отчаяние способно пробудить самые неожиданные наши стороны. Терять мне больше нечего. Если бы они хотели убить меня, сделали бы это сразу. Тишину нарушили шаги того, кто до сих пор стоял в стороне, молча наблюдая за происходящим. Его фигура, высокая и внушительная, двигалась с волчьей грацией. Он шагнул вперёд, и воздух словно сгустился, когда светловолосый, услышав приближение, кашлянул и обернулся. — Рагнард, она... — Я слышал, — произнёс он с ледяным спокойствием, не отводя от меня своего проницательного взгляда. Затем он обернулся к одному из мужчин позади, его голос стал командным, резким: — Собирайтесь, мы возвращаемся. Светловолосый на мгновение замешкался, а затем бросил на меня последний, полный недоверия взгляд и обратился к остальным: — Вы слышали ярла, собираемся! Ярла? Мой взгляд тут же метнулся к тёмноволосому мужчине — Рагнард, как я поняла. Так он здесь главный. Мужчина заметил мой взгляд и слегка приподнял бровь. Его глаза смотрели внимательно, изучающе, словно каждый лоскут моей потрёпанной одежды рассказывал ему мою историю. Я почувствовала, как уязвимость захлестнула меня с новой силой. — Итак, Элла, — заговорил он. — Ты же не думаешь, что мы тебе поверили? — Я правду сказала, — буркнула в ответ, сжав губы. Мужчина ничего не ответил, лишь вновь окинул меня скептическим взглядом. Не верит. Ну, логично. Честно говоря, я и сама едва верила в происходящее, и вообще я не до конца понимаю, что происходит. В их глазах я — всего лишь незнакомка, появившаяся из ниоткуда и не внушающая доверия. Моя история звучала нелепо даже для меня самой, но это ведь правда. А что, если они сейчас просто уйдут, а меня оставят тут? Эта мысль сжала горло ледяной хваткой. Я не могла позволить себе потерять этот шанс. Осознание того, что эти люди, возможно, не намерены причинить мне вред — по крайней мере, пока, — пробудило во мне слабую надежду. Внимательно разглядывая лица, покрытые шрамами, я поняла, что если они действительно не опасны, я должна сделать всё, чтобы удержаться рядом с ними. Это мой единственный способ выжить, моя единственная надежда не умереть в этом проклятом лесу. — Послушайте, — начала я, делая всё возможное, чтобы голос звучал твёрдо и уверенно. — я сама до конца не понимаю, что произошло, но... Я правда не знаю, как сюда попала и что вообще происходит, но прошу вас... помогите мне. Рагнард продолжал смотреть на меня, его взгляд оставался напряжённым, холодным, но что-то в его выражении мелькнуло, едва уловимое. Он на мгновение отвёл глаза в сторону, словно размышляя над чем-то, что только ему было известно. Затем его суровый взор снова приковал меня к месту. — Почему я должен тебе верить? — его голос был резким, почти угрожающим. — Являешься из ниоткуда, одна. В этом лесу нельзя просто так выжить. — У меня нет причин вам лгать. Его глаза сузились, сверкая серебряным блеском. Он склонил голову набок, и уголок его рта чуть дёрнулся. — Ошибаешься, — он снял с одной руки перчатку, двигаясь ближе ко мне. — Тебя никто не знает, а это говорит о том, что ты не из наших. Либо ты та, кто прячется в тенях. Поэтому советую говорить правду, если жизнь дорога. Его слова прозвучали, как приговор, окончательный и бесповоротный, от которого внутри всё оборвалось. Я замерла, словно мои ноги прибили к земле. Ветер лениво поднимал снежные хлопья, которые кружились, почти замедляя время. — Ну нельзя же так, вы чего... — Последний шанс, — он вновь сделал шаг ко мне. Он что, убьёт меня сейчас? Сердце застучало так громко, что гул отдавался эхом по всему телу, будто в унисон шепча: «Беги, спасайся!» Да это безумие, преступление! Но кто меня найдёт в этом лесу? Надо что-то делать, что-то срочно придумать! Краем глаза я заметила, как остальные мужчины продолжали разбирать палатку, но их взгляды метались к нам, полные настороженного любопытства. В голове вихрем пронеслись отрывки статей, которые я когда-то читала: маньяки, говорилось там, нередко отступают, если жертва начинает проявлять покорность, льстить, угождать. Если я сейчас дёрнусь, он меня может схватить и убить. Я где-то читала, что маньяки в основном любят, когда им льстят, хвалят и пытаются угодить. Тогда они могу не убивать жертву, наслаждаясь её покладистостью. Ну, а что, вдруг сработает? Собрав всю волю в кулак и пересилив оцепенение, я сделала шаг вперёд. — Послушайте, давайте просто поговорим. Сердце грохотало в груди, готовое разорваться, когда я с замиранием протянула руку и мои пальцы коснулись его кожи — тёплой и шершавой, покрытой рубцами и мозолями. Это прикосновение длилось лишь мгновение, но внезапно мужчина весь дёрнулся, словно оно обожгло его, и резко выдернул руку, отступая назад. Я вздрогнула вместе с ним. В его глазах мелькнуло что-то новое — шок. Он смотрел на меня так, будто пришельца увидел. — Ч... чего это вы? — спросила я, непонимающе хлопая глазами. — Ты совсем дура? Что ты вытворяешь?! — выкрикнул темноволосый, его лицо исказилось гневом. Я застыла, заторможено переводя взгляд с его руки на свою. О нет, я перешла грань? Меня оставят здесь или, что хуже, убьют? Страх сдавил горло, и я сглотнула, стараясь подавить подкатившую панику. Глупая, вечно всё порчу! — П-простите, — заикнулась я, чувствуя, как в горле застрял ком. — Я не знала, что вас нельзя трогать. Я просто хотела поговорить. Вы начали угрожать мне и я испугалась, и... — Она всё ещё стоит, — возле нас материализовался блондин и ошарашенно смотрел на меня. — Рагнард, она всё ещё стоит.