Отстранившись, я подняла руки и расстегнула пуговку на блузке, а потом еще, и сердце заколотилось быстро-быстро, и даже в ушах зашумело от волнения. Надеюсь, у Мелани хватит такта, чтобы не подглядывать.

Сглотнув, мастер Гроув оттолкнулся от стола и выпрямился. Кончики его пальцев легонько коснулись моей кожи, по которой тут же рванули мурашки. А он неспешно погладил мою шею, ключицы. Пальцы медленно скользнули ниже, на холмик груди… а потом аккуратно застегнули пуговки на моей блузке, все до одной, до самого воротника.

— Я вынужден отказаться, Кэсси, — сказал Гроув.

Щеки вспыхнули, как будто меня хорошенько по ним отхлестали.

— Все, что произошло между нами, — большая ошибка, — решил он меня добить. — Я сожалею, что позволил себе лишнее.

Все расплылось перед глазами: и Гроув, и шкафы с дудками, и пламя факела на стене.

— Кэсси, только не плачь, пожалуйста, — его голос стал мягче. — Поверь, так будет лучше.

— Лучше, — тихонько повторила Мелани из колодца, и Гроув, нахмурившись, глянул в ее сторону.

— А зачет ты, увы, не сдала, — безжалостно добавил он. — Если помнишь, мы договаривались, что колесо времени будет первым вопросом. Ты его так и не показала.

— Оно существует, — всхлипнула я. — Мастер Гроув, поверьте мне! Поверьте!

— Даже если так, это ничего не меняет, — жестко ответил он и, склонившись, прошептал: — Держись от меня подальше, Кэсси Рок. Ты поняла? Держись. От меня. Подальше!

Слезы застили мне глаза, и губы дрожали, но удар получился точным и крепким.

— Ай! — вскликнул Гроув, пятясь и зажимая руками нос. — Ты что?!

— А это я демонстрирую боевые навыки! — рявкнула я, встряхивая рукой. Костяшки ныли, будто я не в нос кулаком заехала, а в кирпичную стену. — Отличный из меня получился бы боевик, разве нет?

— Сдурела? Ты нос мне разбила! — возмутился он.

— Так вам и надо! — запальчиво крикнула я.

— Так и надо! — подтвердила Мелани из колодца.

Вынув из сумки платок, я быстро зажала нос Гроуву. Однако он высвободился и посмотрел на меня ошалевшими глазами.

— Если вы пойдете на кладбище, то умрете, — повторила я, сминая в руке платок.

Гроув поиграл желваками и ушел, не ответив ни слова. Тяжелая дверь грохнула, я вздрогнула, а тени заплясали по стенам в диком танце.

— И правда не такой, — хмыкнула Мелани, вылетая из колодца и чинно присаживаясь на каменный бортик.

— Ты возвращайся, если что! Вернем все как было! — выкрикнула мне в спину Мелани, с которой я скомкано распрощалась.

Нет, ну какой же болван! Придурок! Козел! Не такой козел, как Кайл, но еще более вредной породы! Сперва сам признался, что мечтает меня «укутать», а когда я расстегнула перед ним блузку, смотался в кусты. Исцеловал до дрожи в коленках, а на следующий день заявил, что это ошибка. Говорил, что я с ума его свожу, а затем оттолкнул.

Да что с ним не так?!

Ответ на этот вопрос мне должен был дать доктор Шменге, и, пройдя мимо стражей некроса, которых Гроув заботливо накрыл еще и каким-то куполом, я направилась прямиком к лечебнице, бубня себе под нос ругательства.

— Зачет мне опять не поставил, скотина, — процедила я сквозь сжатые зубы.

Рука, ушибленная о нос мастера Гроува, прямо зачесалась врезать ему еще раз.

— Мы договаривались, Кэсси Рок… — бормотала я. — Держись от меня подальше, Кэсси Рок…

Еще и колесо не увидел, неудачник. Сам виноват, что не девственница.

Мои мысли перепрыгнули на колесо времени, и, шагая по тропинке, залитой светом полной луны, я размышляла о том, как мощно ошибся его создатель. Колесо времени могло стать жемчужиной его творчества, венцом карьеры. А теперь оно покоится в подвале среди дудок, в которые никто не хочет дудеть.

Мелани, жестоко обманутая артефактором, согласилась помочь мне из женской солидарности. Если бы она знала, что все это ради Гроува, то вряд ли пошевелила бы пальцем, не то что стрелкой от колеса.

Но вот интересно, раз уж Мелани сказала, что Гроув «не такой», то, может, она включит его в наш кружок девственниц-недоучек, если на этот раз он, конечно, выживет…

— Сделайте ему анализ, — выпалила я с порога, швырнув окровавленный платок на стол доктора Шменге.

— Я так с-смотрю, зачет прошел результативно, — заметил он, откладывая вязание. — Это кровь Гроува?

— Да, — буркнула я, садясь напротив и обхватывая себя руками.

А ведь у меня есть повод гордиться собой: мне одной удалось то, что братья Джага не сумели сделать на пару. Правда, он не ожидал нападения, да еще и склонился, как будто напрашиваясь на удар.

Но если доктор скажет, что у Гроува, допустим, гемоглобин низковат и на этом все, то мне останется только бежать на кладбище и попытаться увидеть своими глазами, что же там произошло. Бегаю я быстро, но не на каблуках. Разоделась как дура, пуговки расстегнула, мерзла в одной блузочке — все ради него. А он…

— Он меня бросил, — призналась я. Обида так и душила, но я нашла в себе силы продолжить: — Сказал, что все это ошибка и мне надо держаться подальше. И ушел.

— Я ведь с-сразу предлагал оставить его в покое, — напомнил доктор Шменге. — С-судьба у него такая. Вам стоит с-смириться и забыть.

— Кровь проверьте, — кивнула я на платок, шмыгнув носом. — Достаточно для анализа?

— Вполне, — заверил он.

Доктор поднялся с кресла, взял из шкафа хрустальный бокал, налил туда воды из графина, а после макнул в нее платок.

Мы молча наблюдали, как вода окрашивается в розовый. Было странно и немножко противно. По сути, я скармливаю Гроува вампиру.

— А ничего, что разбавлено? — поинтересовалась я.

— Ничего.

Вынув платок, доктор Шменге слегка покрутил бокал в руке, поднес к лицу и понюхал. Затем пригубил глоток, облизнул покрасневшие губы и поморщился.

— Что? — спросила я, когда он укоризненно на меня посмотрел.

— Это какая-то шутка? — уточнил доктор.

— Да какие там шутки! — воскликнула я. — С Гроувом что-то не так, да? Я знала!

— А это точно его кровь? — въедливо спросил он. — Не Жозефины? Допустим, она поранила лапку, вы прижали кровь, а после забыли…

— С лапками Жозефины все в полном порядке, — отрезала я. — Это кровь Гроува. Свеженькая. Что не так?

Выдохнув и сморщив нос, доктор Шменге выпил весь бокал подкрашенной кровью воды и облизнул выступившие клыки. Взяв платок, прикусил испачканную ткань и задумчиво пожевал.

— Отвратительный вкус, — пожаловался он.

— Он болен?

Точно болен. Какой-то жуткой заразой, от которой сердце выламывается из груди.

— Так-то ваш Гроув вполне здоров, — заверил доктор. — Отличный гемоглобин, никаких воспалительных процессов, витамины в норме. Вот только…

Я замерла, ожидая вердикта и кусая губы, и Шменге меня не подвел.

— Вот только мастер Гроув — вервольф, — сказал он.

Хорошо, что я сидела.

— Это многое объясняет, — задумчиво протянула я, расплываясь в улыбке.

— Чему ты радуешься, Кэсси? — сердито спросил доктор Шменге. — Если вы еще не проходили на занятиях, так я расскажу: вервольф — опасная тварь, получеловек-полуволк.

Зато не козел. Вот почему Гроув пытался меня оттолкнуть! Вот почему говорил держаться подальше! В каком-то смысле это даже благородно. Хотя было бы куда проще, если бы он все мне рассказал.

В принципе, подумаешь, вервольф… Собак я люблю. Интересно, как воспримет его Жозефина.

— Ты меня с-слышишь? — Шменге так разволновался, что даже клыки втянулись. — Вервольф — с-смертоносная тварь!

— Точно, — спохватилась я, поднимаясь. — Смерть. Его же скоро убьют! Я пойду, доктор Шменге. Спасибо вам большое. Вы — отличный диагност. Лучший!

— Ты куда это с-собралась? — нахмурился он, загораживая мне дорогу.

— На кладбище, — ответила я. — Скажу Гроуву, что вервольф — это ничего. Уведу его оттуда, и он останется жив. А потом мы вместе все выясним: и кто его убивает, и что он там копает…