– ЧТО!? – кричала она Каре, но та ее не слышала в реве толпы.

В глазах девушки блеснули отсветы софитов. На мгновение Бажена почувствовала пряный запах восточных трав, горячего ветра и пустыни. На неё смотрела девушка в чёрном, а сама Клеопатра, правительница Империи. Стучали барабаны, боевые слоны шли в бой. Но вот наваждение схлынуло. Стук барабанов слился в удары ладоней тысяч Дракулешти на площади Миорицы.

– Пойдем, – крикнула черноволосая Бажене, наклонившись к самому её уху – все будет хорошо, обещаю.

Коварная Клеопатра, хитро щуря глаза, потащила ее в сторону сцены.

Люди быстро образовали дорожку до самой сцены, приветствуя Бажену и поздравляя на незнакомом языке.

– Я не знаю, как вы это все сделали, но нельзя было заранее сказать? – шептала она Каре, одновременно пожимая руки, тянущиеся к ней вдоль всего живого коридора..

– Мы не успели, – шептала Кара в ответ, – Раки слишком углубился в историю, – в голосе Кары почему-то не слышалось ни капли сожаления.

– Но как вы это провернули? – Бажена отметила, что в толпе мелькнула белая рубашка инспектора полиции.

Мелькнула и пропала.

– Голосование онлайн. Двадцать первый век, мы начали оформлять документы еще в марте. Тогда стало ясно, что новый примар – дело недалекого времени. Когда Серхио нашел тебя, оставалось только вписать имя. Все жители города проголосовали еще утром.

– Даже инспектор? – Бажена помахала девушкам, стоящим плотной стайкой на балконе на противоположной улице.

Девушки заметили и бросили в ее сторону букет цветов.

– Нет, он не житель города. Два года назад прислали из столицы, – она пожала плечами, – мы стараемся не конфликтовать со светскими властями. Это, кстати, основная причина, почему ты теперь приор.

– Потому что я бальса? – букет не долетел до Бажены каких-то пару метров. Место приземления отметилось в толпе веселым смехом.

– Да. У нас принято, что глава семьи и глава города – одно лицо. Лет триста назад тебе бы нашли знатного мужа. Правила бы этими землями как жена господаря.

– Славься двадцать первый век, славься демократия, славься эмансипация и электронное голосование, – мрачно ответила Бажена, радушно улыбаясь людям вокруг.

Сцена была недалеко, но пожимания рук и приветствия снизили скорость Бажены до минимума.

– Все так. До тебя главой рода была Милена, но она не хотела править и переложила все на мужа. Потому он был примаром города. Сейчас долина по праву твоя. А право на власть принято оформлять официально.

– Ловко. Теперь даже те, кто не знает про мою страшную магическую силу, знают, что я тут главная.

– Верно, и не будут удивляться, когда тебе будут оказывать почести или когда твоя подпись будет на всех важных документах.

– Почести – это хорошо, почести – это я люблю. – приговаривала Бажена, уже поднимаясь по лестнице на сценашафот.

Толпа приветствовала Бажену так, будто она родилась и выросла в этой горной деревушке. И буквально вчера лично завоевала на олимпийских играх все золотые медали. А сегодня вернулась домой и сейчас героически продемонстрирует добычу, прославившую это никому не известное селение в веках.

– Что говорить то? – шепнула она Каре, прикрыв микрофон рукой.

Девушка встала на сцене рядом с Баженой.

Толпа умолкла. Люди решили, видимо, что речь уже началась.

– Да что угодно, – черноволосая протянула руку в сторону, принимая от Теодора второй микрофон, – по-русски понимают не все, а речь у меня давно готова, – она достала из кармашка своего чёрного платья сложенный вчетверо листок, – ты говори что-нибудь, а я зачитаю на румынском. Со стороны будет выглядеть, будто это перевод.

– Кара, напомни потом, что я тебя люблю, но однажды я тебя придушу,. – Бажена вздохнула и осуждающе посмотрела на улыбающуюся Кару, – погнали.

И они погнали.

Начала Бажена скромненько. Но толпа так бурно аплодировала Кариному «переводу», что минут через пять девушка дала волю фантазии:

– И я также обещаю, что не буду воровать и брать взятки! Искореню коррупцию, если она тут есть! Буду делать так, чтобы всем было в Мурчащей доле жить лучше, чтобы жить было веселей!

Бажена заметила, что Кара делает ей какие-то знаки. Присмотрелась – на листке оставалось еще пара абзацев румынского текста. А значит, до конца речи нужно сказать что-то еще. Должен же «переводчик» переводить какие-то слова?

Еще мгновение назад Бажене показалось, что у нее закончились все идеи для экспромтов. Хотя нет, не все!

– А также пополню запасы чеснока и зеркал, закуплю осиновые колья или хотя бы зубочистки. Осветим побольше воды и дадим отпор кровопийцам! – продолжила свежеиспеченная примарша.

Кара показала ей большой палец и зачитала завершающую часть «перевода». Что она там говорила, Бажена, впрочем, все равно не поняла.

Толпа рукоплескала. Бажена помахала тем, кого ей было еще более-менее видно, то есть, первым десяти метрам. Дальше лица терялись в наступающем на горный городок вечере.

Зажглись фонари.

– Кара, а инспектор точно не понимает по-русски? – спросила Бажена, когда они отошли к краю площади и нырнули в знакомый джип. – Он на выступлении подошел к сцене так странно смотрел. И еще он не улыбался. Вообще. Будто что-то понимает.

– Дин Алес, немец. По-румынски говорит сносно, конечно. Но русского не знает, я проверяла. – успокоила ее Кара. – А что до его хмурого лица, это он из-за Миклоша. Понимаешь, он у нас уже почти два года работает. У нас не происходило вообще ничего. Отдыхай в свое удовольствие на свежем воздухе. А тут – загадочная смерть и явно насильственная. Естественно, ему теперь и писать отчеты, перед начальством объясняться, в столицу ездить – одни хлопоты.

– И преступника искать.

– При том – безрезультатно. Даже немного жаль инспектора.

– Думаешь, не найдет? – Бажена, за неимением конкурентов, села на переднее пассажирское и теперь безнадежно ощупывала все вокруг в поисках ремня безопасности, которого, похоже, тут никогда не было.

– Не думаю, – Кара повернула ключ и панель перед ней загорелась, – я уверена. – она посмотрела мельком в зеркало заднего вида, убедилась, что никого нет и осторожно поехала вдоль площади, – ни маг, ни, тем более, человек не сможет поймать другого вампира. Если только вампир не хочет, чтобы его поймали.

Бажена представила Дина Алеса, бегущего за жутким окровавленным чудовищем с макаровым наперевес.

«Хенде Хох!» – закричал он одну их тех редких фраз на немецком, которые осели в голове за тридцатилетнюю жизнь.

«Какой макаров, я в Румынии!» – осекла Бажена саму себя.

– Даже другой вампир с трудом может найти неизвестного вампира, – продолжала Кара, сворачивая на безлюдную боковую улочку, – а тот, кто посмел убить старика из рода Дракулешти на территории Влада… Тот вряд ли захочет общаться с властями.

– Кара, так говоришь, будто они тут на каждом углу!

Они проехали несколько узких улочек, Кара остановилась у темного дома. Фонарь выхватил из стены массивную резную дверь. Девушка не спешила выходить, а Бажене, в общем-то, торопиться было некуда.

– Один точно есть.

В темноте не было видно ее глаз, но Бажена была уверена, что Кара вглядывается в черноту за ее спиной. Обернулась, но ничего не увидела.

– У вас что, в городе живет вампир. Настоящий?

– Не живет. Он спит уже сотню лет. И его давно уже пора разбудить.

– Может быть, не надо? Спал себе человек, ой, вампир. Никого не трогал.

– Бажена, нам придется его разбудить. После смерти Миклоша, он – единственный, кто знает, как завершить ритуал и передать тебе силу бальсы. Кроме того, только Влад может научить тебя пользоваться этой силой.

– Подожди-ка, что еще за Влад?

– Влад Четвертый, Дракулешти.

– Который был, – Бажена покосилась на Кару с подозрением, – внуком Александры и Дракона? Сын Влада Цепеша?

Собеседница кивнула. Действительно, упомянутый Влад был настолько близко к корням родового древа, что Бажена его хорошо запомнила. Как и то, что он..