Улучив момент, я пересек внутренний двор и подошел к главному крылу замка. Двери заперты, так что по платформам я забрался наверх и залез в подпотолочное окно. Раньше тут, видимо, красовались цветные витражи, но сейчас это всего лишь большие отверстия для вентиляции.

Повисев несколько секунд в проеме, подождал, когда глаза привыкнут к темноте, убедился, что никого нет, и спрыгнул с десятиметровой высоты. Да, любили в древности простор.

Замок казался тихим, спящим. Я не заметил внутри ни камер, ни растяжек, ни датчиков, никакой защиты от проникновения. Похоже, местные даже не брали в расчет, что найдется псих, который пройдет через Черную Зону и попытается проникнуть внутрь. В каком-то смысле я их даже понимаю. До сих пор сам с себя охреневаю.

Но все равно двигаться приходилось осторожно, полагаясь на слух, чутье и «Амбер, пронеси». За все время встретил лишь пару человек, идущих по своим делам, да в одном зале заметил нескольких уткнувшихся в мониторы.

Вообще, замок изнутри выглядел непривычно. Старинная кладка стен, колонны, высокие арочные своды, каменные плиты под ногами — прямо веяло холодом прошедших эпох. И тут же повсюду валяются связки проводов и кабелей, где-то слышится гул генераторов, повсюду стоят ящики, напоминающие военные контейнеры с номерами…

Проходя мимо залов, я замечал, что основная мебель — это складные стулья и столы, на которых стоят ноутбуки. По углам серверные стойки, тихо гудящие и перемигивающиеся лампочками в темноте. И провода, провода, провода. Они были везде, тянулись по коридорам, разветвлялись в комнаты, подключались к расставленным по углам прожекторам и различным аппаратам.

Вскоре я нашел спуск в подвал, где впервые пришлось столкнуться с живым человеком лицом к лицу. Но так как его лицо тихо посапывало, то встреча оказалась молчаливой. В ходе переговоров я привел весомые духовно-деревянные аргументы, и оппонент решил перейти на следующий уровень сновидений. Короче, вырубил его битой, чтоб наверняка.

Это был охранник, который должен следить за заключенными, как мне кажется. Я не уверен, но Авдеев говорил, что он не один такой, так что, вполне возможно, похищенных будет несколько.

Подвал оказался не замковой темницей, а именно подземным хранилищем, переоборудованным в какую-то помесь лаборатории и карцера. Вполне современный укрепленный металл, камеры со стальными дверями, много яркого света от ламп, да и в целом помещение выглядело чистым и ухоженным, так что за мной сразу нарисовалась дорожка грязных следов на белой плитке.

Я прошелся вдоль камер, заглядывая в окошки по очереди. В каждой была кровать с прикованным человеком, по углам стояло оборудование, напоминающее медицинское, от которого к заключенному тянулось множество проводов.

Я приложил пластиковую карту, взятую у охранника, к магнитному замку, и первая дверь легко открылась. Зайдя внутрь, осмотрел лежащего мужчину. Выглядел он неважно, иссохший, тело покрыто кровоподтеками, вены вздулись, но сам человек будто бы был в коме.

Что-то в нем казалось странным, но я никак не мог понять, что именно. Коснулся его лба и тут же отдернул руку. Показалось? Нет, быть не может. Взяв себя в руки, положил обе руки и коснулся его Потока.

Нет, сомнений быть не может. Это живой человек, не зомби, не нежить, я чувствую в нем жизнь, притом очень мощную. А еще силу. Дикую, древнюю, сверхъестественную. Но при этом у человека нет души. То есть передо мной живой труп. Однако он дышит, сердце бьется, легкие качают воздух, все вроде бы нормально. Сознание странное, но на месте, а души нет.

И внезапно его сознание почувствовало меня. Тело мужчины дернулось, изо рта пошла пена, раздался хрип. Я отскочил, наблюдая за странным существом, но через восемь секунд оно успокоилось и утихло, продолжая лишь тяжело дышать.

Я взял со столика скальпель и аккуратно срезал больничный халат. Тело человека было иссечено шрамами, которые вместе складывались в причудливый узор. Не руны, а именно узор. Нечто отдаленно похожее я видел на гомункулах, с которыми сражался. Осмотрел затылок человека, но никакого символа в виде красного глаза не нашел.

Да и узоры все же отличались. И механизмов подачи энергии нет. К тому же гомункулы были не просто бездушными созданиями, а имели сходство с тварями Бездны. Здесь же сознание есть, а эманаций Бездны — нет.

Пока что увиденное напоминало мне одержимость демоном. Но никаких признаков инфернального присутствия, да и про демонов в этом мире я не слышал.

Прошелся по другим камерам, но везде плюс-минус одно и то же. Разные люди, разных полов и возрастов, все истощены, введены в подобие комы, души нет, зато имеется сознание. Но при этом каждый человек источал разную ауру, словно каждый одержим — но по своему.

А вот дальше ждал сюрприз. Нет, не двое охранников, которых я тихо отправил на покой. В одной из камер находился пациент, в отличие от прочих прикованный к стене, да и медицинского оборудования не было. Эта камера больше напоминала палату психбольницы: стены и пол мягкие, под потолком телевизор, повсюду разбросаны подушки и плюшевые игрушки.

Внутри сидел паренек, к ноге которого и тянулась цепь. Увидев лицо парня, я сравнил его с фотографией, которую мне показывал виконт Авдеев. Ну да, немного исхудал и на фото ему было лет тринадцать, но это точно он. Только года на три старше и куда выше.

Я зашел внутрь и остановился на пороге. Парень с безразличием посмотрел на меня, сплюнул в стену, всю в подсохших разводах, и улыбнулся какой-то диковатой улыбкой.

— Ни хера се какие люди, — произнес он. — Тебя в какой жопе так помотало? Похавать принес?

— Константин Авдеев? — на всякий случай уточнил я.

— Да вроде как, — пожал он плечами. — А какой хрен интересуется?

— Меня послал твой отец, чтобы вытащить тебя.

— О, ничего себе поворот. Папаша вспомнил про кровиночку? А яйца облизать он мне не хочет? А ты?

— Так… — нахмурился я, разглядывая парня.

Виконт говорил что-то про скверный характер и чтобы я не обращал внимания. Но этот скалящийся мелкий говнюк совсем уж не походит на отпрыска аристократического рода.

— Ты чего такой дерзкий? — спросил я. — Хочешь сгнить здесь, что ли?

— Хочу трахнуть твою мамашу еще раз. Тебя вообще не должно колыхать, чё я хочу. Раз папка тебе бабосиков отсыпал, будь добр, делай свою работу. Или хотя бы метнись кабанчиком и приведи сюда пару шлюшек.

В голове поселилась одна догадка, так что я пересек комнату и замахнулся на наглеца. Но он лишь продолжал скалиться, глядя мне в лицо. Ни один мускул не дрогнул. И тогда я ударил. Потоком. Чистой волной энергии. Хотя и хотелось дать подзатыльник.

Обычный человек от такого максимум легкий озноб почувствует да плечами передернет. Пацана же выкрутило так, что он чуть сам себе позвоночник не сломал. Хруст был слышен даже через визги.

Я отступил на шаг, оценивая проделанную работу, а парень тем временем, пуская слюни, кое-как поднялся на ноги и посмотрел на меня безумным взглядом.

— Ни хера себе, — выдохнул он. — Да у нас тут амберовское отродье. Ты откуда здесь взялся?

— Тебя вообще не должно это колыхать, — вернул я ему его же слова.

— Это каким же нужно быть неудачником. Пошел по пути Амбера, а сам родился в запечатанном мире. И че, далеко успел нагуляться? Тут для тебя только одна дорога — на х-р-р…

Я схватил парня и прижал к стене. Для такого хлипкого тела он сопротивлялся весьма активно, пришлось приложить все физические силы, чтобы удержать. Одна рука на лоб, вторая на грудь, правая отдает, левая принимает.

— Именем Амбера Всесоздателя, — начал я ритуал на высшей речи, которую ублюдок прекрасно понял. — Я изгоняю тебя из этого тела. Изыди, нечисть, оставь сей сосуд и возвращайся туда, откуда пришел.

Ритуал, обращенный не к парню, а к его жильцу, я сопровождал высвобождаемой мощью Потока, стараясь очистить тело от поселившейся заразы. Благодаря опыту в подобных делах справился за двенадцать секунд, после чего тело парня обмякло.