– Скажи, Тарас, как ты дожил до этого дня? – сквозь зубы спросила я у парня, а потом снова кувыркнулась, изогнувшись в подобие мостика. – С такой страстью к самоубийственным выходкам ты должен был кончить очень плохо ещё лет пять назад.

– О, Всевидящий хранил меня, чтобы я мог встретиться с тобой, Ярина Войтова, – хмыкнул он, рубанув мечом тварь. Лапа отлетела в мою сторону, но я даже не вздрогнула.

– Да уж, та ещё встреча получилась, – заметила я.

– Ты пришла в школу, и на полигоне открылся разлом, – разве это не весело? – на губах княжича расцвела счастливая улыбка. Мечом он работал прекрасно, но было заметно, что парень устал.

– Псих ненормальный, – тихо сказала я, наконец распрямляясь и вставая рядом с Тарасом.

– А ты другая? Ломанулась в разлом, да ещё и без оружия, – он перебросил мне меч и создал ледяные клинки. – Я, кстати, видел тех тварей у входа. У меня много вопросов, Ярина.

– И я обязательно отвечу на них, если мы сегодня выживем, – ответила я, размахивая родовым мечом княжеского рода Чебуковых.

Тарас сражался яростно. Я даже восхитилась – ему семнадцать, а сражается как бывалый воин. Опыт и мастерство выдавали в этом юноше хорошего физика. Вот что значит универсал. И магией шарахнет, и мечом голову отрубит.

Вообще-то, я думала, что если кто и сунется за мной в разлом, то не Чебуков, а Наумов. Он же фактически следил за мной с той битвы в тоннелях Вардановой Гряды. Раньше бы я решила, что Алексей делал это ради каких-то своих целей, но после той сводки обо мне всё стало гораздо сложнее.

– Яра?! Яра, ты жива?! – о, вот и он. И чего кричать издалека, тоннель не такой уж и длинный – прошёл бы его и сам всё увидел.

– Вы там очередь заняли по спасению моей тушки? – спросила я у Тараса.

– Ну вроде того, – пожал он плечами.

– Серьёзно что ли?

– Ну да. Белкин хотел за тобой пойти, мы его удержали, – княжич отразил атаку крыла и отрубил ледяным клинком это почти атрофированное недоразумение. – Пока Наумов нашего героя отвлекал, я в разлом сунулся.

– То есть тут ещё и Белкин скоро появится? – я не отставала от Тараса, рубила Ледяным Когтём направо и налево, подныривая под ящеров и отходя в сторону, чтоб парень мог их добить.

– Ага.

– И чего его твари не порвали на полигоне… – выдохнула я еле слышно.

Потеря для Империи была бы грандиозной, но мне такие шпионы за спиной не нужны. Тем более, я ещё не выяснила, с кем он так мило о моей персоне общался. Ощущения после того разговора до сих пор холодили кожу.

– Ярина!

Наумов уже пробежал по тоннелю и вывалился на развилке. Он оглядел туши убитых тварей и разочарованно нахмурился. Ну да, пока он бежал, мы с Тарасом добили последнего ящера.

– Это всё? Вы зачистили разлом? – спросил он с выражением надежды на лице.

– Мечтать не вредно, – устало сказала я, рухнув на каменный пол пещеры.

– То есть, там дальше ещё твари? – уточнил Наумов. – Такие же огромные?

– Больше, – устало ответила я. – Огромные, злые и хитрые. Примерно два десятка.

– А ты откуда знаешь? – спросил Тарас, прищурившись и сделав шаг ко мне.

– Посчитала. Во время первой волны из разлома хлынуло около тридцати летунов. Дальше примерно двадцать дракончиков – это была вторая, – я отправила зов жизни, проверяя, не сдвинулись ли с места твари, засевшие в большой пещере. – В третью и четвертую количество тварей примерно такое же, как во второй. Восемь у входа и двенадцать тут. Остались вожак и его личная охрана. Судя по количеству тварей и их размерам, можно сказать что?

– Что? – подавшись вперёд спросил Наумов.

– Что их около двадцати и они в два-три раза больше первых, – предположил княжич.

– Всё верно, Тарас, – выдохнула я.

– Надо выходить отсюда, – до Наумова наконец дошло, что мы тут не погулять вышли. – Если твари будут под три метра и их много, нам не выстоять.

– Дожидаться помощи неоткуда, – Тарас – умничка. Действительно соображает. – Извне купол не сломать.

– Именно, – сказала я.

– И? – теперь уже хором спросили парни.

– Что «и»? Чего вы на меня уставились? – я поднялась с пола и с трудом выпрямила спину. Болеть будет всё тело не меньше недели. – Я что, полковник? Или, может, я генерал и у меня за плечами тысячи сражений? Что вы хотите услышать от шестнадцатилетней девицы?

– Может быть, они хотят услышать, как этой самой девице повезло выжить в разломе и голыми руками убить почти десяток не самых слабых тварей у входа, а потом пойти дальше и выстоять против ещё стольких же? Или они хотят услышать, как она в одиночку остановила вторжение тварей на землях своего рода, разметала вражескую армию и отделалась переломом? – донёсся до нас из тоннеля голос Бориса Белкина.

Конечно, я знала, что он уже в разломе. Даже знала, как близко стоит, но виду не подала – вопросов у моих соглядатаев и так накопилось немерено.

– Вообще-то меня в спину кинжалом пырнули… и был выброс… и вообще это случайность.

Три пары глаз сверлили меня с такой осязаемой настойчивостью, что я скривилась. Вон и глаз даже дёрнулся. Не у меня, а у самого молодого героя Империи. Молодцы какие, загнали в угол школьницу. Три мужика на одну девчонку, да после интенсивного боя. Врезать бы каждому в холёную морду, но, боюсь, сил не хватит.

– А давайте мы сначала разлом зачистим, а уже потом отношения будем выяснять? – предложила я, не особо надеясь, что меня послушают. – Нужно убить оставшихся тварей и закрыть разлом. Вы же знаете, что будет, если оставить разлом открытым?

– В купол продолжат бить молнии, напитанные разломной энергией, – мрачно сказал Наумов и скривился. – Нас никто не спасёт.

– Да, Лёш, всё так, – я устало пошевелила плечами, разминаясь и проверяя раны. – Итог один. Вопрос только в том, стоит ли нам тащить сюда уставших старшеклассников.

– Ну ты же здесь, – выгнул бровь Алексей, намекая на то, что я тоже всего лишь старшеклассница. А я… я обиделась. Да, имею право, между прочим.

– Могу уйти.

Я развернулась и зашагала к выходу. Нет, умом я понимаю, что они правы. Где разломные твари и битвы, и где девчонка с третьим рангом? Да и не выглядела я грозным бойцом.

– Ярина, подожди!

Алексей догнал меня в середине тоннеля. Я поймала себя на мысли, что всё повторяется – мы в пещере, сражаемся с тварями. Правда, сейчас нам не нужно тащить на себе раненого Семёна, но смысл тот же – выжить и дождаться помощи.

Наумов схватил меня за руку, и я поморщилась от боли в плече. Чувствительность возвращалась. Ненадолго её хватило, хотя при моём третьем ранге рассчитывать на большее не стоило.

– Ты правда думаешь, что мне нравится быть здесь и терпеть боль от ран, едва стоять на ногах от усталости и выслушивать невнятные обвинения? – спросила я у него.

Знал бы он, чего мне стоил сам факт того, что я убиваю. Да, не своими руками… но ведь убиваю. Магия позволяет бороться с запретами предков и обетами Всевидящему, но рано или поздно я отрублю голову очередной напавшей на меня твари. И тогда на моей душе снова появится клеймо убийцы.

Забавно, что стрелы и пращи не клеймят душу. Считается, что они выпущены не рукой, а орудием. А вот копья и мечи – да. Даже мои выращенные хлысты были порождением магии, а не полноценным оружием, выкованным рукой человека.

– Нам тоже не хочется находиться здесь, – Алексей сжал челюсти и раздул ноздри. В полумраке его лицо со шрамами казалось зловещим. – Мы набросились на тебя, потому что… потому что нам стыдно, – он ударил кулаком по стене и выругался. – Да, стыдно! Мелкая девчонка утёрла нос мужчинам. А ведь каждый из нас уже побывал в бою, даже Тарас Чебуков. Ты знаешь его историю?

– Избавь меня от жалостливых речей и самобичевания, – попросила я его.

– На имение Чебуковых напали. Объявили войну, когда Старшие рода отсутствовали почти в полном составе, – начал рассказывать Наумов, даже не услышав меня. – Он потерял мать, младшую сестру и поместье. На пепелище нашли только Тараса, старого конюха и трупы. Врагов он не сумел убить, но выжил. А потом отправился с отцом на войну против Березиных. Ему было тринадцать, когда он пошёл воевать.