- Я знаю как минимум двоих. – Повертев в руках кружку, сделал большой глоток, ополовинив оставшееся. Остывает. – Античного, написавшего этику, риторику, поэмику и ещё кучу научно-философских трудов, учителя Александра Великого, Македонского. И Аристотеля Фиораванти. Правда, не помню, чем он знаменит, зато у него фамилия красиво звучит, вот и запомнилось.

- И откуда ты о них узнал? – С подозрением прищурившись, задала вопрос воспитательница.

- Из библиотеки, – я пожал плечами, – откуда же ещё?

Ну да, до появления интернета, как и оцифрованных копий печатных изданий в свободном доступе, пройдёт ещё очень много времени. Пришлось зарегистрироваться в городской библиотеке, ибо сейчас это единственный адекватный способ залегендировать знания, необычные для пятилетнего ребенка. В библиотеке, конечно, удивились, но я не зря привёл туда деда и принёс своё свидетельство о рождении, которым удостоверял личность. Так что читательский билет мне всё-таки оформили, и теперь два-три раза в неделю гулять я хожу туда.

Посещение этого храма знаний, кстати, оказалось крайне увлекательно, даже учитывая мой реальный возраст. Многое мне, конечно, уже известно, но пробелы в знаниях есть. Можно больше внимания уделить химии и биологии. Тем более что впереди будет знакомство с талантливым микробиологом, и нужно научиться хотя бы понимать, о чём он говорит.

- Ну да, откуда же ещё. – Отвлекла меня от размышлений воспитательница. – Но ты не ответил. Что это за исчисления?

- Пытаюсь вывести уравнение влияния концепций восприятия на реальную действительность.

- И как, получается? – Заинтересованно спросила она.

- Как видите, пока не очень. Не хватает… чего-то. Не могу пока понять - чего. Словно… ммм… словно классическая многомерная математика тут не подходит. – Посмотрев в потолок, я понял, что да, действительно не подходит. – Но и матанализ тоже… И что делать? Не изобретать же свой математический аппарат?..

- Кха?! Да, ты точно необычный ребёнок. – Покачала головой девушка. – Теперь мне становится понятно твоё нежелание ходить в детский сад. С такими знаниями тебе в институт надо. Курс эдак на третий матфака.

- Не-не-не, нафиг этот матфак. Я уже выяснил, что математика бесперспективна, ущербна и ошибочна. Уравнение не сходится. При чём не сходится не в плане процесса решения - в простых вычислениях ошибок нет. Всё куда серьёзней. – Краем губ усмехнувшись ошарашенному выражению лица воспитательницы, пояснил. – Сам по себе современный математический метод отвечает потребностям инженерных исчислений. И, по факту, оперирует объектами действительными и рациональными для данного слоя фрактальности…

- Чего? – Воспитательница аж заморгала.

- Слоя фрактальности. Фрактальность это…

- Я знаю, что такое фрактальность. – Перебила она. – При чём она здесь?

- При том, что видимая нам реальность, физическая реальность, является одним из слоёв фрактала. Сделай шаг назад, фрактальный шаг, и картина изменится, не изменяясь. Мир останется тем же самым миром, но, условно, формулы в нём будут другими. Действия - другими, понимаете?

- Нет. – Призналась воспитательница. – Теперь не понимаю ещё больше, чем раньше.

- Тяжёлый случай. – Картинно вздохнул и прервал решившую возмутиться девушку. – Из меня такой себе учитель. Да и тема, как видите, весьма и весьма далека от академической. Я уж молчу про концепцию восприятия, на которой эта тема построена.

- Кстати, что это? Ну, концепция эта твоя.

- Ооо, пожалуй, именно с этого и надо было начинать. Вот только объяснение сильно затянется.

- Ну, время у нас есть. Ты ведь не горишь желанием возвращаться к одногруппникам, я правильно поняла?

- В точку. – С улыбкой кивнул. – Но… с объяснением ПэПэКа в один день мы явно не уложимся.

- Ммм? ПэПэКа? Что это?

- Потоково-Пространственная Концепция. И нет, я не готов сейчас о ней рассказывать. Для начала нужно, хотя бы, систематизировать имеющиеся знания. Иначе запутаю вас ещё больше.

- Вот как? – Оценивающим взглядом окинула меня воспитательница. – И что тебе для этого нужно?

- В идеале - хотя бы четыре часа ежедневно вне ада, бумага, писчие принадлежности… и кофе. Много-много кофе.

- Вообще-то кофе детям вредно. – Где-то я это уже слышал, да.

- Тогда почему вы его мне заварили?

- А?

- Кофе. – Отсалютовал я ей почти пустой кружкой, после чего допил напиток.

- Эээ… прости, я не заметила.

- Не-не-не, никаких прости. Я, можно сказать, только из-за него и решился вам всё рассказать. А вы тут хотите лишить меня этого божественного напитка. Так дело не пойдёт! – Погрозил воспитательнице пальцем.

Прошёл месяц.

Воспитательница с каждым днём смотрит на меня всё страньше и страньше. Видимо, чтение моих рукописей всё же как-то влияет на психику неподготовленного человека. А записей скопилось уже солидная стопка. Мне пока удается маскировать её среди отцовских бумаг, но скоро их наберётся полноценная коробка, и кто-то обязательно на неё наткнётся. Например, во время очередной уборки. Так что, чтобы мой сверхгениальный труд не посчитали мусором, каждый том приходится нумеровать, подшивать и подписывать.

Хе, интересно будет посмотреть на физиономии родителей, если таки найдут. Хотя я всё больше сомневаюсь, что современных взрослых, а уж тем более родственников, стоит посвящать в премудрости Концепции, её Методики и Алгоритмики. Воспитательница… она мне – никто, её не жалко. Если бы она сама не взялась читать мои работы – не предложил бы. Но, раз уж она сама решила стать экспериментальным мышонком – кто я такой, чтобы взрослую, хе-хе, женщину останавливать?

Впрочем, я не один из сумасшедших учёных-разработчиков ядерных реакторов, указавших в проекте давление в барах, а на испытательном образце – в гектопаскалях. В той истории (к счастью – выдуманной. Выдуманной же, правда?) реактор проплавил дыру и сбежал от экспериментаторов под землю. Я так делать не собираюсь. Не с ядерным реактором, в смысле, а с некорректной подачей информации. Да, я добрый. Поэтому «Введение в Концепцию» написал. Как и «Введение в Алгоритмику». И «Введение в Основы Восприятия».

Воспитательница, кстати, вопреки моему запрету, не удержалась и прочла их. А вот «Терминологию» и «Базовую Философию», над которыми я сейчас работаю – нет. А это, чтобы вы понимали, первые два тома из цикла введений. И нет, это не была моя злая шутка над возомнившей себя самой умной «взрослой», просто так получилось. Для «Терминологии» нужно было собрать все употребляемые в работе термины воедино, а потом уже их описывать и объяснять. «Философия», как ни удивительно, требовала того же – ибо была не классической говорильней о поиске смысла жизни, а сугубо научной, формирующей основу всего «Введения» в принципе. Можно сказать, что это было введение во «Введение».

Вот так незаметно для меня детский сад из концлагеря превратился во вполне себе удобный офис. Свой стол и стул в кабинете воспитательницы, мерзкий и противный растворимый кофе со сгущёнкой и отсутствие бесячей толпы мелких чертят. Из отвлечений от работы остались только приёмы пищи, прогулки и послеобеденный сон, от которого я и не думал отказываться.

Хорошо иметь привилегированное положение… в детском саду, да…

Но иначе… даже не знаю, как бы выходил из ситуации. Иллюзий, что детишки дадут мне больше одного-двух часов времени на работу, у меня не было. Так что воспитательнице я был благодарен и позволял читать всё написанное, невзирая на секретность тех или иных знаний.

Вот, завершу сейчас «Введения», начну «Информатику Сознания» - нужно написать про информационные вирусы и способы защиты от них. А то обмолвился как-то воспитательнице об этом, теперь вот расхлёбывай. Правда, интересно будет посмотреть в глаза взрослого человека, когда его (её) мир перевернётся.

В один из вечеров мне на глаза внезапно попался батин Зенит, и я понял – вот оно! Вот то, без чего все мои побеги были пусты. То, без чего они были бесцельным шатанием по городу в попытках доказать родителям свою самостоятельность и взрослость.