– Кто это? – кричу сквозь шум я.
– Если бы я знал, – поддаёт голос мой телохранитель.
Постепенно звуки стихают, а крики становятся все тише и тише.
– Ждите здесь, я проверю все, – Даниэль заставляет отползти ещё на шаг и облокотится об ножку стола.
Становится страшно. Ухватываюсь за его руку, и мы оба замираем, глядя друг на друга.
– Все будет в порядке. Не высовывайся, – приказывает и с вытянутым пистолетом шагает в сторону двери. Резко поворачивает налево, после направо и наконец опускает оружие, когда слышится голос Марко.
– Конселло, – лишь злобное рычание.
Они не остановятся. Это лишь начало. И я поняла это.
Когда позже все в доме стихает и холодные трупы наших охранников уже не валяются по двору, могу тихо сесть на кровати, надеть наушники и включить музыку на всю громкость.
Даниэль стоит за дверью. И я наконец могу выдохнуть полной грудью. Покачивая ногой под ритм песни, пытаюсь забыть те окровавленные тела наших людей. У них были семьи. Любящие жены и дети. Какого же им плохо сейчас. Могу представить.
Вечером, когда мы собираемся за столом, отец злобно объявляет:
– Они начали мстить.
– Неудивительно, – добавляет бабушка Кора, – Ты убил его наследника. Я вовсе удивлена, как мы все ещё живы.
Да, оптимизм нашей семьи зашкаливает.
– Мама, – угрожая смотрит Марко, – Ты серьёзно думаешь, что их месть закончится на этом?
Я скучно утыкаюсь в тарелку, играя с салатом в разные стороны. Аппетита не было вовсе. Роберта ужинала со всем рабочим персоналом, и мне так хочется с ними. Даниэль стоял возле стены, как и другие несколько охранников. На самом деле, сторожить в доме не было нужды. Но после сегодняшнего, сомневаюсь, что даже на секунду кто-то останется без присмотра.
– Правильно говоришь, но чего они добиваются?
– Знать бы мне этого.
– Думаешь, они продолжат наносить удары дальше? – влезает в разговор Вивьен.
– Знаю, – кратко кивает Марко, – Они на этом не остановятся. Это был лишь знак для начала войны.
Ближе к ночи, Марко уезжает по поставке винного товара. Вот уже несколько лет наша семья занимается отправкой вина через порты. Но думаю, не будет секретом, если скажу, что половина тех коробок на корабле, в любом случае наполнены оружием или наркотиками.
Так вот. Именно таким образом отец получает и пересылает свой товар. А деньги кидает в банк, записанный на моё имя. Этим порошком он снабжает пол мира. Убивает пол мира. Марко зарабатывает на смерти других. Это грязные деньги, и мы живем на них.
Это и есть жизнь. Всё взаимосвязано друг с другом. Хорошее и плохое. Нет разницы. Весь мир и люди варятся в одной системе, даже если не осознают этого. Замкнутый круг, невозможный разрушить.
Приняв душ, наконец удосуживаюсь привести себя в порядок. Завернувшись в банное полотенце, выхожу из ванной комнаты и подпрыгиваю на месте.
– Какого черта, мать твою? – крепче прижимаю полотенце к себе, чувствуя, как тело пробирает мурашками под взглядом черных глаз.
Даниэль с важным видом расположился в углу моей комнаты. На моем чертовом кресле. И даже не удосуживается отвернуться. Сидит, не отрывая взгляда.
Всей силой прижимаю руки к полотенцу. Очень надеясь, что он не видит мои шрамы.
– Это был приказ твоего отца, – Даниэль совершенно спокоен и безразличен.
Не могу скрыть своего удивления.
– Не может быть, – хмурю брови и поджимаю губы, пытаясь унять злость.
– Может, – усмехается Даниэль, – Никто ведь не хочет, чтобы обещанная невеста сбежала, или была убита врагами, – его глаза сверкают, словно эти слова были шуткой для него.
– Я не невеста!
– Ты пытаешься убедить в этом саму себя, – внезапно Даниэль поднимается на ноги, давая ощутить, как тесно вокруг.
Он делает шаг в мою сторону. Делаю такой же назад. Снова шаг Даниэля. Снова мой.
Так продолжается пока не ощущаю бёдрами комод за спиной. Даниэль делает заключительный шаг. Оказываюсь в ловушке его тела. Становится нечем дышать. Черные глаза гипнотизируют, а тело отдаётся теплом. Ощущаю это, когда руки мужчины упираются в комод, расположившись с двух сторон от моих бёдер.
– Но мы оба знаем, что у тебя нет выхода, – его голос слишком тих.
И почему все еще бегут мурашки?
– Выход есть всегда, – не отступаю.
Взгляд резко падает на его губы. Они так близко. Так опасно близко.
– Боже, дьяволица, ты веришь в эти сказки? – смеется Даниэль.
От его смеха нервные окончания сжимаются. Испугавшись своих же желаний, резко отталкиваю Даниэля. Он с лёгкостью отходит. Сердце пробивает слишком быстрый ритм.
– Не называй меня так! – изъявляю громко, – Сущий дьявол.
– Видишь? – ухмыляется он, – Мы с тобой два сапога пара.
Все тело заливается яростью. Бью его в грудь одной рукой, другой придерживая край полотенца.
– Какая пара? Какая пара? – срываюсь на крик, – Думаешь, спас меня и все? – смотрю прямо в глаза, тяжело дыша, – Чего ты добиваешься? – бью еще и еще.
В этот момент Даниэль перехватывает мою руку и тянет к себе, всей силой заставляя врезаться в его грудь. Глаза расширяются, а губы раскрываются от изумления. Но больше всего в ступор вводит то, что мне нравится это. Нравится чувствовать теплоту его тела.
Господи, что со мной не так?
– А ты выглядишь возбужденной, когда злишься, – губы дьявола растягиваются ещё шире.
– Какой же ты мерзавец, – сжимаю челюсть, не переставая буравить его взглядом.
– Я хуже, чем ты думаешь, – Даниэль отпускает меня, – Теперь тебе лучше переодеться, – окидывает мое тело сверху вниз, что разжигает желание ударить снова.
– Не приказывай мне. Не забывайся, ты…
– Хочешь передо мной расхаживать полуголой? – Даниэль направляется к креслу; расстегивает пуговицы пиджака и снимает, прежде чем сесть, словно король на свой золотой трон, – Да пожалуйста, – раскидывает руки, смотря сверкающим взглядом, – Я не против посмотреть на это.
– Невыносим! – забирая свою пижаму, скрываюсь за ванной, пытаясь привести в норму дыхание.
Кто он? Откуда столько смелости? Чего он хочет? Чего добивается? И.…почему так сильно бьётся сердце?
Щеки заливаются краской. Точно от злости.
Быстро переодевшись в шорты и тонкий свитшот с длинными рукавами, выхожу из ванной. Даниэль листает журнал, за которым прикрыто его лицо.
– Ты будешь тут всю ночь? Как же со сном?
Он убирает журнал. Оглядывает с ног до головы и отвечает:
– Посплю утром.
– Неужели тебе не захочется спать?
– Не захочется.
– Так невозможно, – говорю со смешком.
Даниэль хмурится и закрывает глянцевое издание.
– Я привык. Теперь спи, – он снова скрывается за бумагой.
Бесит!
– Боже, – недовольно закатываю глаза, – Ты только и приказывать умеешь.
– А ты язвить.
– Не правда.
– Я не буду спорить с тобой.
– Я и не спорю.
Даниэль поднимает взгляд, а я присаживаюсь на кровати, подтягивая ноги.
– Спи, Андреа.
– Господи, какой же ты зануда, – разочаровано выдыхаю, плюхаясь на постели.
– Могу показать тебе насколько «занудным» иногда бываю. Боюсь, ты разбудишь весь дом своими стонами. И нас обоих отправят в могилу, – не вижу его лица, но по голосу понимаю, что он вполне серьёзно.
Мерзавец!
Хочется взять и выгнать его за дверь, но тут вспоминаю, что совершенно забыла о Лии и Локи.
Мне нужно их покормить.
– Слушай, – резко привстаю, забыв о недавнем диалоге, – Ты должен мне помочь.
– Я ничего тебе не должен, – отвечает сухо.
– Ну! Мои собаки останутся голодными, – на помощь приходят жалобный взгляд, – Помоги выйти из дома и накормить их.
– А что мне за это будет? – наконец он убирает журнал в сторону, выдвигая одну бровь.
– Твоя зарплата, мой дорогой, – отбрасываю волосы назад, гордо дернув подбородком. —Разве ты не должен ходить за мной по пятам? Вот и сейчас пойдешь, – скрещиваю руки на груди, показывая тем самым, что не приму отказа.