Каждая его мысль, каждое движение… Я проживаю всю его жалкую и никчёмную, полную ложных убеждений, обмана и долбанутых целей жизнь. И жизнь эта, по сути сплошной обман, идиотизм и глупость. В бредовых видениях, разбивая свою несчастную голову о стены мягкой комнаты, всё больше убеждаюсь что этот мир дохлая мышь в конфетном фантике. Здесь нет практически ничего светлого, кроме того что местные сами для себя придумывают. Здесь нет великих целей, это ложь придуманная одним и подхваченная другим. Это ядовитый шёпот Обито в ухо двинотуму на войне Итачи. Это образы самого Итачи, который давным давно свихнулся, потерял себя и прикрываясь заботой о брате с улыбкой на лице вырезающего родственников.

Этот мир, на самом деле обычная выгребная яма, в которой личинки мух возятся с непонятными целями. Этот мир порождение безумцев, старых переполненных амбициями маразматиков и их дураков последователей. Это ночной кошмар, крик обезумевшего зверя, смрад трупов. Это грёбаная помойка обвешаная разноцветными бантиками. Это как розовый куст растущий из разлагающегося трупа и привлекающий не пчёл, а мух.

Когда начинает отпускать, уползаю в угол и разглядывая на руках, неснимаемые мягкие варежки, доезжаю почему учитель выбрал для моей тренировки именно это место. Оно обречено, уже похоронено, забыто другими богами. Оно само воняя трупным смрадом катится к пропасти. Это место не жалко.

Конечно, с помощью попавшей в тело Карин, моей соотечественницы Любы Учитель попытается всё исправить. И даже больше, он это сделает, я не сомневаюсь. Но вот сейчас…

— Почему всё так…

— Потому что, — возникает среди комнаты Санёк.

— Хороший ответ. А какой подробный.

— Извини. Ты пока не в состоянии понять.

— Понять слова — потому что?

— Мы общаемся не только словами, — присаживаясь напротив меня улыбается он. — Наше слово, каждое, подкреплено мыслеобразами, звуками, видениями. Которые ты пока не можешь принимать. Так что если Игрок говорит мне нет, это совсем не значит что он произнёс три звука объединённых в слово. Возможно, там целая тирада, чаще всего матерная.

— Понятно. А как это, быть богом?

— Кому как. Одним нравится, другим не очень. Некоторые честно выполняют свои обязанности, другие кое-как. Такие как ты, многие из вас, плывут в процессе становления. Когда начинают слышать мольбы страждущих. Этот многоголосый хор, который ничем не заткнуть, многих сводит с ума.

— А ты злой или добрый?

— Я умный, — широко улыбается Санёк. — Хотя, по мнению Игрока, я просто пень. И тут сложно не согласиться. Про добро и зло наставник уже рассказывал тебе. Но я всё же дополню. В этом деле, всё зависит от восприятия.

— Это как? — ничего не понимая спрашиваю.

— Как бы тебе объяснить… Вот! Возьми девушку, белую, голубоглазую блондинку. Выдерни её из ночного клуба и отправь в племя пигмеев. Что они увидят? Шикарную фотомодель или белобрысую, уродливую дылду кутающуюся в стрёмные одежды? Скорее всего последнее. Точно так же и в остальном. Один видит в демонах идеал красоты и грации, другой увидит страшных монстров которые совращают и отбирают души. Ты со мной согласен?

— Тут сложно спорить. Хотя… Я дешёвая подделка Шан Сунга. Человек, кто стал демоном. Пожиратель душь. Я ни с кем…

Я вне любого банча. Я бибов пожиратель.

— Ну, ты не один. У тебя есть Игрок, три очаровательные демоницы, архидьявол и два её воплощения. У тебя есть я.

— Ты? Серьёзно?

— Ты мне симпатичен, — разводит руками Санёк.

— Ой, ты мне тоже. Это судьба. Когда узаконим отношения?

— Аха-ха-ха! — заваливается на бок Санёк. — Ну ты выдал. Нет, извини, но свадьбы не будет. Но, ты мне всё же симпатичен.

— Чем?

— Трудно объяснить. Возможно потому что раньше я обращал на тебя внимание. А может быть потому, что ты не боишься. Меня, Игрока, Люциану. Поверь мне, многие, превосходящие тебя по силе разума в сотни раз, оказавшись ко мне так близко, прекращали своё существование. Особенно быстро это случалось, когда они узнавали моё имя.

— Ух, жути нагнал. Мне даже страшно стало. А как твоё имя?

— Пока секрет. Пока об этом тебе знать не надо. Но как будешь готов, я представлюсь и явлю тебе свой настоящий облик.

— Ты просто поговорить или по делу зашёл? — желая прекратить этот полный тайн разговор спрашиваю.

— Никаких дел, — поднимает руки Санёк. — Игрок узнает — зашибёт.

— Так он сильнее.

— Ну как тебе объяснить. О! Представь нас как поединок двух спортсменов. А теперь представь что я шахматист, а Игрок боксёр тяжеловес. Удары я, конечно, просчитаю. Тактику намечу, причём тактику гарантирующую мне победу. Но! Удастся ли мне что-нибудь сделать? Только красиво упасть на ринг после первого же удара и не менее красиво дёргать ногой пока рефери считает.

— То есть он сильнее?

— То есть да. Игрок неусидчив, постоянно что-то делает, меняет, улучшает. Он беспокоен, всё время наводит суету. Стравливает богов, подставляет. Может со своими агентами ворваться в другой мир и порвать в лоскуты весь местный пантеон. А может тысячелетиями выжидать, как крокодил, сидеть у берега и ждать пока к нему кто-нибудь сунется. Среди нас, репутация у Игрока, мягко скажем дурная. Псих, выскочка, сумасброд, исключение из правил. Но, эффект от этого есть. Многие из тех, кто в открытую насмехался над Игроком сейчас развоплощены. А те кто пытался вставлять палки в колёса, развоплощены практически все. С Игроком не связываются, его обходят десятой дорогой через сто двадцатое измерение. О его мстительности и изобретательности ходят легенды. Стоит кому-нибудь охренеть до крайней степени и перейти дорогу Игроку, он эту жертву в покое не оставит. Никогда. Пока не развоплотит. Кого-то сразу, а кто-то миллионы лет живёт в неведении.

— Он мне нравится.

— Он и мне нравится, — улыбается Санёк. — А ещё ты. Я бы предложил тебе сменить наставника, но не стану. Но, я могу помочь тебе в обучении. Ага. Мне только в радость. Я глядя на вас сам учусь, совершенствуюсь. Скоро так усовершенствуюсь, что даже страшно становится. Ну и, я понимаю в чём ошибался.

— Боги ошибаются?

— Тут опять же всё не просто. Чтобы понять надо знать как устроен мир. Давай с малого. Вот например, есть планета. Земля. А вокруг неё сфера из отражений этой Земли. В этой сфере триллионы отражений, то есть других вариаций планеты. Не сильно отличающихся, но всё же немного не таких. За этой сферой идёт вторая, где отражений вариаций не оригинала, а первой сферы, многократно больше. И если ты думаешь что на этом всё, то ошибаешься. Сфер множество, их сотни тысяч. Количество отражений-вариаций в этих сферах не подсчитают даже боги. И чем дальше мы будем отходит, тем больше будет изменений. Если в первой сфере отличия едва заметно, то в мирах десятой может быть такое… Такое что ни один безумец не придумает. Вот и я. Я не из оригинального мира, я из пятнадцатой сферы отражения планеты Земля. Ты оттуда же, но после перерождения жил во второй.

— Как то…

— В отражениях вселенные, — морщится Санёк. — Не только планета. Планета это вход, центр пусть даже он в ебенях. Вселенная это непонятное государство в долине между двух рек, это город. Это чёрт возьми одинокая башня в пустыне. Мультивселенная всё это объединяющая, просто губка в которой каждый пузырёк своя вселенная.

— Совсем запутал. Давай о чем-нибудь попроще. Спасибо, за такую важную информацию. Но…

— Да я тебе и процента о мироустройстве не рассказал, — подсаживается ближе Санёк. — И о добре и зле. В общем слушай. Чудища, они не всегда чудища. Красота относительна. Добро и зло… Добро для одних — истинное зло для других. Вот взять к примеру расу…

Никакую расу взять не успеваем. В комнате открывается портал. Оттуда показывается красный от злости Игрок, отвешивает Саньку подзатыльник и утаскивает его за ухо. Санёк обещает что мы ещё не раз встретимся, без этой грымзы Игрока. И тогда он мне точно всё расскажет.

— Блять, — мотаю головой. — И так хреново, этот ещё все мозги запудрил.