— А ну хватит! Вы чего? Я не на всегда. Да, я уверен, там будет опасно, трудно, может быть невыносимо. Но у меня есть стимул. Этот стимул — вы. Да, вы все. Вы моя семья, самое дорогое что у меня есть. Я не погибну. Я так хочу вернуться к вам, что даже не знаю какая сила меня остановит. Хватит грустить, давайте праздновать. Я прошёл первый этап. Я смог и сделал это…

— Блестяще, — улыбается Игрок. — За Курьера. За моего ученика и будущего спасителя миров.

— На Игоря похож, — качает головой кот. — Не внешне. Но если присмотреться, один в один Скворец.

— Что за Игорь?

— Да так, — создав во рту кота здоровенный кусок рыбы пожимает плечами Игрок. — Не обращай внимания. А в� 1f40 � придурки, чтобы в том мире больше не шаркались.

— Так я же… — пытается возразить кот.

— В сфинкса превратить?

— В тапки отомщу! Два раза в каждый.

— Так значит это ты! — притянув его к себе и схватив за лапы рычит Игрок.

— Ай, больно лапки держишь. Не я это.

— Точно?

— Да! — орёт кот.

— Мамой клянись.

— Нет.

— Кастрировать его.

— Да блядь! — воет кот.

— Шучу, — отпуская кота кивает Игрок. — Расслабься, своих не трогаем. Ну, настроение всем подняли. Давайте праздновать.

Весело… А как весело мне. В меня верят люди. В меня вливается энергия веры. Холодный Бахионь успокаивает и приносит ясность. Нет, я не бог, я даже не архонт. Но теперь я не совсем демон. Я нечто большее. Кажется я что-то упускаю….

Десять дней спустя. Танзаку.

Пьяный в стельку Джирайя, не узнав меня под маскировкой и не распознав исходящей от меня угрозы, сидит за столом и покачиваясь рассказывает как ненавидит Дана.

Алкоголь, лёгкое влияние, слабенькое гендзюцу и Великий Извращенец выкладывает всё, как на духу. Его планы заставляют морщиться, сдерживаться, кривиться. Потому что по этим планам… Урод хочет убить Дана и Наваки. Вернуть Цунаде в изначальное состояние. А потом… Потом продолжать носится за ней, потому как его всё устраивает…

— Знаешь, друг, — бормочет Джирайя. — Я думал что бросив их в бою… Думал что без моей помощи… Дан и Наваки должны были сдохнуть. Но они выжили.

— Уроды, — наливая ещё качаю головой. — Что делать собираешься?

— Убивать.

— А Цунаде не жалко?

— Жалко… Но она моя. Она может быть только со мной. Ты не понимаешь…

— Понимаю. Хочешь помогу?

— Ты?

— По мне не скажешь, но я настоящий убийца. К тому же, на тебя не падёт никаких подозрений. Ты вообще не при делах.

— Сколько?

— Почти даром, — усиливая воздействие улыбаюсь. — Твоя душа после смерти перейдёт ко мне.

— Ха, смешно. Но Дан умрёт?

— Гарантирую.

— Что надо делать?

— Поставить вот тут свою подпись, — подавая контракт и иголку улыбаюсь. — Сделка. Твоя душа отходит мне, Дан умирает. Ознакомься. Прочитай.

— И Наваки?

— И Наваки.

Джирайя выпивает. Прокалывает палец и ставит под контрактом свою закорючку.

— А долго ждать?

— По моим меркам, всего лишь миг. Ты правильно поступил, Джирайя. Иногда проблемы, надо решать радикально.

— Да… Кха… Что?

Джирайя кашляет, прижав руку к груди бледнеет, задыхаясь встаёт и смотрит на меня…

— Сядь. Ты расстроен? Хм, а надо внимательно читать контракт, — взяв стакан выпиваю. — И слушать. Я же не сказал сколько ты после этого проживёшь. И да, Дан и Наваки гарантированно умрут, тут я не соврал. Но я опять же не сказал как. Если тебе интересно, то умрут они от старости. В окружении своих близких, детей и внуков. А вот ты… Ты какой-то бледный. Но сильный, инфаркт который я тебе организовал…

Джирайя хрипит, закатывает глаза и падает на пол. Его душа, встаёт у стола, с ужасом смотрит на меня, пытается сбежать, но залетает в ловушку.

— Нда…

Сколько же в этом мире гнили. Видимо из всех плохих вариаций, учитель нашёл для меня самую поганую. Надо попросить встретиться с Ноль Седьмым, всё таки Джирайя мо 656 й любимый персонаж. Не хочу убивать детские воспоминания.

Бросив на стол деньги, говорю служащим что мой друг перебрал, иду к выходу но вместо улицы попадаю в нашу спальню.

— Сними это отвратительное лицо и иди к нам, — командует лежащая на боку Люци. — У нас ещё четыре дня и я хочу взять от них всё.

— И от тебя тоже, — улыбается Дала. — Иди к нам.

— Можно я поем? Девочки, пожалуйста.

— Иди к нам! — кричат все трое.

— Понял. Уже…

Кажется эти четыре дня, будут самыми тяжёлыми. Но я инкуб! Я не сдохну! Не должен… Наверное… Да… Скорее бы уже на второй этап…