Я сама привела себя к беде, понадеявшись лишь на собственные ощущения и глупую надежду на то, что волк позволит приблизиться к себе, чтобы коснуться.

Не впадать в панику больше не получалось!

Я не могла мыслить здраво и придумать хоть что-нибудь, чтобы спасти себя.

Только продолжала надрывно кричать о том, что мне нужно увидеть Варга!

Только он мог помочь мне и спасти от собственной глупости!

Пусть накажет он, пусть снова достанет револьвер, и мы будем играть в эту чертову игру один на один!

Пусть сделает, что захочет, но только избавит меня от этого!

Я замолчала, захлебнувшись собственным криком, не в силах развернуться, когда дверь за моей спиной хлопнула, погружая в липкий холодный страх, когда я поняла, что больше не одна здесь.

Пришел тот, кто выкупил меня.

И больше всего на свете я хотела бы сейчас ощутить морозный резкий аромат уже знакомых духов…но не ощущала…

Надежды не просто рушились.

Они со стоном и криком рассыпались в горсть острых осколков, по которым мне предстояло пройти.

Варг не должен был мне помогать.

Зачем ему это? Особенно после того, что я натворила сама по своему разумению.

У меня была возможность остановиться и проглотить свои слова, прежде чем они вылетели, но я решила иначе.

Теперь же осталась только горечь сгоревших помыслов.

И омерзение.

Огромное. Бесконечное. Удушливое.

Я ничего не видела, но понимала, что тот мерзкий мужчина за дверью стоял не по ошибке. Вероятнее всего, сейчас именно он был позади меня. И пусть он молчал и, наверное, разглядывал то, что выкупил, лучше мне совсем не становилось.

Все крики застыли в глотке, когда я поняла, что лучше умру в этой комнате, чем начну просить его поговорить с Варгом…или позвать его сюда.

Что бы ни произошло дальше, я буду молчать.

А то, что не приходилось ждать ничего хорошего, уже и без того было ясно.

Не зря ведь меня привязали к кровати, как бесправное животное, и закрыли глаза.

Словно привели на убой.

Он молчал.

Долго. Настолько долго, что в какой-то момент я уже собралась ехидно поинтересоваться, нет ли у него каких-то проблем или он просто сильно смущается, когда ощутила, что он шагнул ближе, встав прямо за моей спиной.

По телу тут же пронеслись нехорошие мурашки, от которых тошнота застряла где-то в горле, а я упрямо закусила нижнюю губу, чтобы не взвыть и никак не выдавать себя.

Только думала разбито и устало: если бы я знала, что за мной стоит Варг, мне было бы легче?

И с ужасом понимала, что да.

Жаль, что невозможно подготовиться морально и физически к тому, что предстояло, и я всё равно вздрогнула и дернулась, когда руки мужчины коснулись моих бедер.

Совсем не нежно.

Он рывком стянул с меня штаны, оголив ягодицы и вцепившись в них с какой-то звериной жадностью и явным намерением причинить мне боль!

Несмотря на повязку, я зажмурилась так сильно, что почувствовала собственные ресницы, молясь только об одном: чтобы это закончилось как можно быстрее!

Я знала, что Варг не придет, но каждую секунду надеялась на то, что вот прямо сейчас дверь распахнется, ударяясь о стену, и он просто вышвырнет этого омерзительного типа из комнаты, отрубив ему руки за то, что он посмел прикоснуться ко мне.

Жизнь никак не хотела научить меня, что мечты и реальность далеко не одно и то же.

И в своих мечтах я была его Снежной королевой, в привязанности к которой Варг никак не хотел признаваться себе, а не мясом, до которого Варгу нет никакого дела.

Но безжалостные секунды убегали вперед, а дверь по-прежнему была закрыта.

Нет, я не выдержу этого!

Омерзение и тошнота были настолько сильными, что я вцепилась руками в холодную спинку кровати, тихо, но твердо проговорив:

— …Мне нужно поговорить с Варгом.

Я вскрикнула от неожиданности, когда ладонь мужчины с силой опустилась на мои ягодицы, отчего кожу словно обожгло огнем.

Черт! Шлепок был такой силы, что его эхо отдалось от стен комнаты, а я судорожно проглотила вопль оттого, как было больно.

Казалось, что сотни раскаленных иголок вошли в мою кожу и продолжали жалить меня, когда я прохрипела:

— Какого черта?!

Но снова получила, кусая губы, чтобы не застонать вслух от боли.

Гребаный маньяк-извращенец!

Он бил от души и явно не жалея своей силы и не сдерживаясь.

И для жирного омерзительного типа она казалась просто какой-то немыслимой!

Ударил еще раз, но я молчала упрямо и воинственно, всем своим видом стараясь показать, что хрена лысого он меня сломит, даже если забьет до полусмерти.

Знала, что викинги не позволят меня убить.

Только потому, что им я тоже была нужна для других игр… Но теперь я не знала, что страшнее. Получить пулю или оказаться в руках того, кто был тебе искренне противен.

По жуткой иронии судьбы свой единственный и первый раз близости с мужчиной я совершенно не помнила.

Остались лишь не самые приятные ощущения в теле и полностью растерзанная душа, когда я очнулась в стенах больницы, узнав, что мужчина, которого я любила, оказался аферистом и в погоне за легкими деньгами умело соблазнил меня.

Думаю, желчь и боль того дня преследовали меня все полгода.

До сегодняшнего дня.

Когда я поняла, что есть то, что может быть гораздо страшнее беспамятства, — быть отданной тому, кто вызывает только омерзение. Причем по собственной глупости.

Воистину, всё познается в сравнении…

Я старалась не жить этим днем. Думать о чем-либо другом. Но ничего не получалось.

Меня просто выворачивало наизнанку от одного осознания того, что я стою полуобнаженная и со спущенными штанами перед совершенно чужим мужчиной, который может делать со мной всё, что ему вздумается. И никто его не остановит.

Боль на коже не остывала.

Она жалила меня, словно я получила ожог.

А я ждала новой боли и унижения, о которых даже не могла помыслить.

Стискивала зубы до хруста, цеплялась руками за поручни кровати, и молилась…так глупо, но так отчаянно.

Больше он не бил.

Словно прислушивался ко мне.

Может, размышлял, как еще причинить боль?

Но я была согласна даже на это, вздрогнув истерично и нервно, когда чужие пальцы коснулись моей кожи теперь осторожно, даже, наверное, поглаживая, но разнося по телу дрожь полного неприятия и отвращения.

И он это, конечно же, чувствовал.

Оставалось надеться только на то, что мужчина понимал, что это происходит не от возбуждения, а от неприятия его прикосновений ко мне.

Жаль, что его это никак не останавливало, когда он пошел дальше и провел двумя пальцами по ложбинке между ягодицами вниз, легко задевая складочки лона… и больше терпеть я не смогла.

Меня просто вырвало…

Господи, если бы знала, что от этого мужчина уберет руки, застывая снова на расстоянии от меня, то не сдерживалась бы так долго!

Дверь открылась, а затем хлопнула, на секунду впуская в комнату низкий гул голосов из бара и громкую музыку, а я судорожно глотнула прохладного воздуха, задрожав от ощущения того, что теперь осталась одна.

Только бы он не вернулся!

Только бы не пошел в поисках чего-нибудь, отчего мое пребывание здесь станет еще более невыносимым!

Последующий хлопок двери был подобен выстрелу в голову.

— Тихо, тихо! Это я! — Я истерично забилась у кровати, пытаясь вырвать руки из стальных браслетов, даже не ощущая боли, как бы они ни впивались в кожу, сдирая ее, и громко всхлипывая от облегчения, когда меня окутал уже знакомый голос Эйнара — Не дергайся!

Я притихла и замерла, когда он быстро натянул мои штаны на место, стащил повязку с глаз и принялся расстегивать наручники.

— Ведь это всё?.. — прохрипела я, дрожа так сильно, что меня буквально подбрасывало на месте. — Ты отведешь меня в каюту?..

— Отведу. Только знай, что теперь тебе нет доверия, Эльза. Ты наказана и снова будешь взаперти.