Нет, разумеется, Стрельницкий сначала нашёл досье и только потом был вынужден признать, что всё запомнил правильно.
«…Предположительно, командиром Драконьего корпуса каждый раз становится следующий пилот крупнейшего боевого дракона КОДА по кличке Арх [тип неизвестен (предп. огневой); масть лавовая; тяжеловес, I кат.; серия неизвестна; возраст неизвестен; текущий пилот Мирра Ярская]».
Интермедия
Мирру будит сигнал тревоги.
Не глобальный, с сиренами и красными всполохами ламп. Этот сигнал просто приходит на пульт рабочего стола мерзким прерывистым писком и миганием светодиода.
Мирра не успевает скатиться с матраса, как сверху на неё опускается крыло, отсекая внешний мир вместе со всеми его сигналами, и по связи долетает сонное раздражение Арха.
«Спи, птенец, всё уже закончилось».
– Что «всё»? – бормочет Мирра вслух и зевает в кулак. И только тут осознаёт, что сжимает в руке пистолет.
Вот уж рефлексы так рефлексы.
Разжав пальцы, она роняет пистолет обратно на матрас, садится, подогнув ноги, недовольно пихает кулаком в перепонку.
«Пусти!»
Сигнал как назло смолкает.
Арх послушно сдвигает крыло, но повода вылезать из этого уютно «шалаша» уже нет.
По связи Мирра чувствует, что Арх знает больше – уже успел выяснить детали от кого-то из драконов. Она безмолвно требует информацию, и Арх подчиняется.
Разбираться в том, как передают друг другу новости драконы, сложно: там по большей части раздробленные ощущения вперемешку с мыслями их напарников. Смазанный образ Малика, его отчаянный страх – и наивное доверие партнёру, гневный рёв Зиры, матюги кого-то из патрульных пилотов, так и не разобравшихся, что вообще произошло…
Мирра морщится, пытаясь вычленить главное. Смотрит на часы: половина шестого утра. Самый сладкий сон… был бы.
– Кто тревогу-то поднял? – сдаётся она наконец: хронология в драконьих ощущениях изрядно плавает.
Ответ её не радует.
Тревогу подняла Хельга.
«Она не сунется сейчас к тебе, ложись спать».
– Хотелось бы верить, – бормочет Мирра, откидываясь на тёплый бок партнёра. Ещё раз зевает. – Да как-то сомнительно.
«Я передал, что я не в духе. Она не сунется».
Мирра демонстративно злится на непрошенную заботу, и Арх виновато вздыхает.
Он хотел как лучше.
– Я глава Драконьего корпуса, – раздражённо бормочет Мирра, кутаясь в одеяло, – или кто?
«Ты глава. Я твой дракон… А Хельга уже упустила всё, что могла упустить. Тревогу надо было поднимать ещё два часа назад. Сейчас уже поздно. Спи».
Конечно, Арх не позволил бы себе так поступить, случись что-то серьёзное, требующее безотлагательной реакции главы Драконьего корпуса.
Мирра всё равно суёт ноги в ботинки и топает в «кабинетную» половину эллинга. Включает монитор, читает сообщение дежурного, уже безо всякого энтузиазма поминает бездну.
«Не ходи сегодня к Зире».
Просьба Арха в высшей степени неожиданна.
Мирра старательно превращается в один большой мысленный вопросительный знак, безмолвно требуя объяснений.
Она глава Драконьего корпуса. Но не только пилотов – драконов тоже.
«Она сильно зла. Завтра остынет. Тогда поговоришь».
Мирра язвительно советует Арху поговорить с Зирой самому, и тот неохотно соглашается: поговорит, если надо.
«И зря ты боишься, курочка-наседка, – Мирра не может удержаться от мысленной шпильки, – как-то же я находила всегда с Зирой общий язык!»
Арх выдаёт глухой, тревожный рык.
«Не сейчас. Она знает, что ты разрешила Хельге».
Мирра закатывает глаза и никак это не комментирует. Снова зевает в кулак, да так заразительно, что пронимает даже Арха.
«Давай спать, птенец…»
– Хельга точно к нам сейчас не заявится?
В этом Арх уверен.
Он бывает очень убедительным.
Соблазн вернуться под одеяло – и под тёплый бок Арха, – силён как никогда, но Мирра продолжает читать сообщения, накладывая поступающую информацию на тот сумбур драконьих ощущений, который ей передал Арх, пока не получает хотя бы приблизительную картину произошедшего.
– Белый уже в курсе, – сообщает она Арху. Обращаться к нему вслух нет нужды, но это всяко лучше, чем разговаривать сама с собой. – Рвёт, мечет, требует информации в течение двух часов, к совещанию. Артур собирает, что может, но без нас с тобой никак.
Значит, утреннее совещание придётся начать с разбора произошедшего…
От этой мысли Мирра испытывает малодушное облегчение.
Это откладывает голосование по Лавру – ещё хотя бы на полдня.
Глава 2. Тварь, что была драконом
– Это тебе, – устало объявил за ужином полковник, щелчком пальцев запуская через стол стержень одноразовой флешки.
Тамара Георгиевна быстро пресекла их попытки есть на кухне, и завтраки-обеды-ужины проходили теперь в самой настоящей столовой. Правда, в ней не было ни хрустальных люстр, ни накрытого белоснежной скатертью длинного стола персон эдак на двадцать, как в исторических фильмах, – ну и какая же это тогда «столовая»?
Но человек восемь разместиться бы смогли без проблем.
…и ещё место любопытной Дариной морде бы осталось, если распахнуть широченное окно в сад.
– Имей в виду, что это вообще-то ДСП, – заметил Стрельницкий с перерывом на жаркое, – но соответствующие бумажки ты всё равно пока подписать не можешь в силу своего неясного статуса.
– А, то есть, могу спокойно разглашать? – отшутился Дима, вертя в руках флешку. – Крайним вы будете?
Аппетит куда-то резко пропал.
От Дары, тоже ужинавшей у себя в эллинге, долетело беспокойство-утешение-вопрос, и Дима торопливо её успокоил: ничего не случилось. Просто Сергей Александрович умеет удивлять…
Но связь чуть придержал.
…ну, хотя бы потому что привкус брикетов драконьего корма перебивал вкус жаркого.
– Не думаю, что тебе захочется, – неожиданно ответил Стрельницкий.
Дима опасливо потрогал стержень флешки.
Что он хранит?
…какая разница, если он таким образом получит доступ к закрытой информации СГБ? Люди Артура Второго разберутся, что там такое и как может повлиять на Андар разглашение этих данных.
Если, конечно, Дима когда-нибудь сможет им информацию передать.
И выжить.
Думать об этом не хотелось.
– За флешку, конечно, спасибо, но к ней бы ноутбук, что ли… А то куда я её себе засуну.
Шутка была дурацкая. Детская, мягко говоря.
…Док бы за такую словесно раскатал по паркету парой фраз – причём даже без напрашивающегося ответа, куда именно.
Стрельницкий же сделал вид, что просто не заметил.
– Ноут у меня в кабинете. Поднимемся после ужина, выдам… И, нет, – он наконец усмехнулся, – из гостевой учётки к секретным данным доступа нету. Да и к сети тоже.
– Увы.
– Да ладно, если тебе так надо, могу внештатным специалистом к себе устроить.
Не то чтобы было непонятно, когда господин полковник изволит шутить, а когда говорит всерьёз…
Но его шутки вечно содержали какие-то дополнительные смыслы, подтексты и второе-третье-пятое дно.
– Подпишешь все бумажки, принесёшь присягу, дашь необходимые показания…
– Давайте обойдёмся ноутом на один вечер, – перебил Дима, с силой вонзая вилку в половинку картофеля.
Шутка окончательно перестала быть шуткой.
– Как скажешь, – покладисто согласился Стрельницкий. – Но предложение имеет неограниченный срок действия, если что. Мне в Третьем отделе правда не помешает действующий пилот.
Дима так резко заглушил связь, что Дара наверняка забеспокоилась – но он этого не услышал.
…нет, он не готов отвечать на её вопрос «Что случилось».
Господин полковник госбезопасности случился, бездна его забери.
Заканчивали ужин в молчании. Дима закидал еду в себя, не замечала вкуса, и дальше сверлил мрачным взглядом издевательски неторопливо кушающего Стрельницкого, пока тот не сжалился и не отодвинул наконец тарелку.
