Парня выгибает дугой, и он падает. А его палец я придерживаю на кнопке активации. Да, вот такая вот маленькая месть. Самое смешное, что парень даже понимать не будет, почему так сработало. Да и вряд-ли запомнит хоть что — слишком неприятный букет ощущений получает.

После второго разряда в тело, молодой полицейский теряет сознание. Ну, это и понятно — их амулеты именно для этого и предназначены. На несколько мгновений в комнате стоит тишина.

— Маг, слыш, ты не дури. Что с Семеном? — доносится из-за проема двери голос. Этот товарищ вроде несколько старше первого полицейского.

— Да вроде жив твой Семен. А! шшш…- опять простреливает боль.

— Все-все, теперь только мышцы. — Облегченно говорит Ольга.

— Вас там двое чтоль? — доносится из-за двери.

— А ты не слышал? — отвечаю, — девушка же представлялась твоему Семену. Да и я тоже.

— Не, не слышал. Это… Маг, не дури, сейчас здесь еще наряды будут. — Полицейский отчаянно трусит, но с места из-за стены не уходит. И в фоне упертость. Молодец, наверное.

— Да я даже встать не могу пока — переломан весь был. Меня сейчас целитель из охотников лечит, мы твоему Семену сказать пытались, а он из амулета палить во все стороны начал. В себя раза два попал. Чего-то не сдержанный он у тебя напарник.

— Да, Сема может, он все подвигов ищет. — Полицейский задумывается. — А помощь ему нужна?

— Вроде нет, лежит, дышит. Без сознания. — кстати, «проявитель» же принесут точно. — Но я сейчас не могу тебе ничего сказать, я ходить не могу, а целитель прерваться не может. — Ольга с закрытыми глазами что-то шаманит над моими ногами. На лбу даже пара капель пота выступает. Видимо «исцеление» напрямую помочь не могло бы.

Ускорение опять. «Просматриваю» то, где и кто стоял. Не знаю как работает «проявитель», но он точно не может работать по пси-полю, маги его даже в очках не видят. А магию свою я только в щите применял. Ладно. Нормальная версия. Убираю ускорение.

— Я могу взглянуть? — доносится от полицейского. — На улицу ты все равно не выйдешь. Там тебя ждут. — А я действительно вижу, что перед зданием собираются еще три сигнатуры. А еще одна, очень знакомая, быстро приближается от банка. Ну вот и ладно.

— Валяй. Я вообще не понимаю, чего вы так с напарником на нас напали. — Говорю.

— А на кого? — в проеме появляется и тут же исчезает голова полицейского.

Через пару секунд в комнату заходит второй служивый. Этот как раз уже лет тридцати, и, очевидно, служащий не первый год.

— А на кого? — повторяет он, заходя в комнату. Мужик держит руки на виду, амулета в них нет. Не поворачиваясь к нам спиной, подходит к своему напарнику и щупает пульс. — Только что вы зачем-то на площади запустили круговую стену огня, потом вломились в частное жилище. Так нельзя. Все эксперименты с опасными техниками должны проходить в контролируемом пространстве, и в городе так себя вести нельзя. Да еще это вторжение. В общем, сейчас дежурные маги подскочат — с ними и объясняйтесь. — Опускается рядом с напарником на колени и слегка бьет его по щекам. — Сёма! Сём, очнись!

Молодой напарник приходит в себя и непонимающе смотрит на второго полицейского.

— Где я? — потом внезапно вспоминает, и почти подскакивает. — Там!..

— Да лежи ты, — говорит старший. — Сегодня повоевал, хватит с тебя. Сюда наряд с дежурным магом едет, задержанные маги не барагозят, а госпожа целительница, как закончит, может и тебя глянет, дурака. Надо же, в себя несколько молний всадить. Да над тобой участок ржать будет.

— Я не сам! — парень возмущается. — Амулет сработал нештатно!

— Начальство придет, вот ему и расскажешь. Мне-то оно зачем? — спокойно, даже немного уставше, говорит второй полицейский. — Может это и к лучшему, говорил я нашему — рано тебя в поля. Надо было еще немного в участке подержать. Горяч ты для нашей работы. А городок у нас тут непростой ведь. Тут вон лицеист и госпожа охотница, оба точно маги, ведь задумай плохое — с твоим амулетом ничего бы ты им не смог сделать. Хорошо тебе вот в таком виде досталось, а были бы контрабанды, как вон недавно? Не, парень, рановато.

— У нас оба амулета щита кончились, и магии на дне, — усмехаюсь. — Так что этот твой Сема девушке реально повредить мог. Так что, боюсь, у него теперь определенные проблемы.

— С чего бы, лицеист? — усмехается второй. — Ты о себе думай больше. Боевая техника в черте города без угрозы жизни — это исключение почти наверняка.

— Ну, положим, огонь вызвали не мы, — начинаю уточнять. Все равно лежу. Боли больше нет, но Ольгу отвлекать не хочется.

— А мне это вот совсем без разницы, — равнодушно говорит полицейский. — Со стороны смотрится, как — лицеист хотел произвести впечатление на девушку, не справился с техникой, и сбежал с помощью полета. Хорошо еще, в стену огня мало сил было вложено. Простояла стена десяток секунд и сдулась.

— Все, Макс, лежишь пять минут, — Ольга кастует «исцеление», судя по-всему — даже среднее. — У тебя не ноги были, а каша. Если бы еще этот, — кивает на первого полицейского, — молнией долбанул меня, идиот, то ты бы на недельку в больничку бы лег, не меньше.

— Спасибо! — улыбаюсь девушке. Знакомая сигнатура уже входит в дом.

— Почему это я идиот⁈ — дергается тот, которого напарник Семеном обзывает. Второй полицейский с силой укладывает его обратно на пол.

— А точно нужно его смотреть? — удивленно спрашивает Ольга. — Может лучше так оставить?

— Не обращайте внимания, госпожа целительница, — напарник Семена ему даже рот зажимает. — Молодой еще, глупый. — оборачивается к парню и с нажимом говорит, делая большие глаза. — Он полежит тихо, и точно-точно не будет вам мешать.

— Ну, смотрите, — Ольга с усмешкой пожимает плечами. Надевает очки уже нормально и запускает диагностику.

— Да что ты будешь делать! Опять ты, Рысев. Не удивлен уже, знаете ли, — спокойно входит в комнату Степанов. Как раз та самая знакомая сигнатура. — Госпожа Прозоровская, вам тоже добрый день. Рассказывайте. Что у вас тут опять происходит.

— И вам, Павел Андреевич, доброе утро! — здороваюсь. Ольга тоже кивает — сейчас она уже занята диагностикой полицейского. — А чего вы в партикулярном?

— Я ближе всех по вызову был в банке. Наряд еще едет, будет минуты через две.

— А вас в столицу еще не перевели?

— Нет, — Степанов заходит в комнату, оглядывается. Берет стул из непострадавшей части помещения и садится. — Не перевели. Оставили курировать этот городок, но теперь официально. Вы, Рысев, давайте уже свою версию событий. Сейчас наряд подъедет, и если меня ничего не заинтересует, поедете с дежурным магом оформляться. Вы теряете время. — Ольга тоже бросает на меня удивленный взгляд.

Ну, к делу, так к делу.

— У кафе почти удалось покушение на мою или Ольгину жизнь. Огонь запускали не мы, даже больше скажу, огонь был запущен без участия человека рядом это вот абсолютно точно. Если существуют огненные мины — то вот это как раз такой случай. Кроме того, огонь был не простой. Два армейских амулета смогли его приостановить секунды на три, от силы. Щиты огонь прожег очень легко.

— Так, — вздыхает Степанов. — То есть ты утверждаешь, что в имперском городе…

— Да что вы его слушаете! — взрывается полицейский Семен. Ольга тут же прекращает диагностику, а полицейский постарше закрывет на секунду глаза рукой. — У него просто техника сорвалась! Ну скажи им, Леш!

— Извините, моего напарника, он под свои же разряды попал, — на вопросительный взгляд Степанова, второй полицейский чуть пожимает плечами. — Мы не очень уверены. Внешне выглядит так, что действительно у лицеиста сорвалась техника, но мы не эксперты. Утверждать не будем. Да и госпожа целительница Семена уже посмотрела, а значит, скорее всего, не при чем. — Не очень логично, но жизненно, добавляет старший в двойке.

— Повреждений нет, — Ольга спокойно отвечает на такой же взгляд Степанова, — больше так попадать под разряд я бы неделю-две не рекомендовала бы. Укрепляющих отваров немного, да и по этому вопросу все, пожалуй. А вот почками и искривлением я бы вам рекомендовала обратиться к целителю, иначе можете сильно ухудшить свое состояние. И больше, — Ольго усмехается, — я ничего сказать не могу, так как меня прервали.