Марк нашел кусок арматуры, вернулся к ящику и с размаха ударил по блоку автоматики. Короткое замыкание вывело из строя функцию «возврат балконов».

- Зачем это? – не удержалась Сукла.

- Чтобы не смогли убрать. Нам по этой дорожке сейчас топать. Представляешь, что будет? Крысы не оставят нам шансов.

Беглецы собрали из двух половинок шести метровую лестницу и опустили на нижний ярус. Отвратительный запах грозил обмороком. Марк достал берносы и раздал команде. Маленькие фильтры устранили дискомфорт. Командир еще раз взглянул на схему пути. Беглецы намазались мазью «Антикрыс», натянули напальчники-невидимки и замерли перед крутой лестницей, ведущей вниз.

- Только не спешите, умоляю. Тузик, я буду тебя страховать. Сукла, ты замыкающая, - дал команду сталкер и взялся за холодные поручни.

Беглецы спустились на нижний ярус и, взявшись за руки, по решетчатому трапу без перил двинулись в путь. Под ногами в каких-нибудь двух-трёх метрах шумели сточные воды. Железная тропинка, покрытая слизью и ржавчиной, предательски скрипела и вздрагивала под ногами невидимых призраков. Огромные крысы, бродившие внизу, реагировали на вибрацию и в прыжке пытались достать неосязаемые объекты раздражения. Самые ловкие, клацая челюстями, врезались мордами в решётку и падали в грязь. От испуга и неожиданности невидимки одёргивали ноги и вскрикивали. В шуме сточных вод и крысиного визга мать с сыном едва услышали крик штурмана:

- Прижмитесь к стене и не отпускайте руки! Отдохнём немного!

Под красным фонарём на стене землянин увидел надпись «пикет №5». Марк посмотрел на схему и сделал в уме несложные арифметические расчёты:

- Пятьсот метров пути мы прошли за пять минут. Это нормально. Нам осталось еще два раза по столько же. И не ждите свет в конце тоннеля – на дворе ночь.

Беглецы оторвали спины от холодного бетона и, мягко ступая след в след, пошли дальше.

Кое-как прошли еще пятьсот метров. Под отметкой «пикет №10» Марк остановился.

- Я больше не могу, - Тузиан обессиленно стёк по стене и присел на корточки.

Решили перевести дух. Трудное и рискованное продвижение по шатающимся балконам давало о себе знать.

Марк взял малыша на руки и отдал фонарик:

- Держись, дружок, чуть-чуть осталось. Свети вперёд.

Беглецы двинулись дальше, всё чаще спотыкаясь о неровности железной тропинки в крупную клетку. То и дело, ржавая арматура трапа вздрагивала от ударов голодных и прыгучих крыс.

- Там кто-то есть, - Тузиан вдруг подал голос.

Луч обозначил впереди на дорожке чёрную фигуру. Марк похолодел: «Жертва банщицы? Списанный раб молмутской салтычихи? Но как он сюда попал? Услышал звук выдвигающегося балкона? Похоже, что так. Но тут три метра высоты. Наверно, решил, что попал под милость чертовки и награждён прощением. Скорее он увидел свет фонарика и решил, что мы – ремонтная бригада. Может, он не один?» - Марк посмотрел вниз, но кроме крыс никого не увидел. Тогда он поднял голову, взглянул на потолок и оцепенел от ужаса.

- Подожди-ка, сынок, - землянин поставил малыша на трап, взял фонарик и лучше осветил свод коллектора.

В проёме между арочными металлическими крепями не хватало несколько ж/б затяжек. Оттуда свисала ржавая скреперная цепь, по которой спускалась еще одна тёмная личность – потерянный и забытый узник перевалки.

«А ведь это самое безопасное место от крыс, - подумал Марк. – Как долго эти бедняги здесь находятся? Сколько их в этом логове? Что же делать? Они не дадут нам пройти. Может, их напугать?»

Брякнула цепь, и на трап опустилась вторая чёрная фигура, а из проёма показалась еще одна. Марк почувствовал на плече руку подруги. Сукла поняла, в чём дело и достала брелок:

- Надо их убирать.

- Подожди. Это ведь не молмуты, это пленники. Я сам до недавнего времени был в их рядах. Судя по очертанию, первый без затылка – это торонетянин. Я немного знаю его язык. Попробую поговорить. Ждите меня здесь, - Марк отпустил руку напуганного малыша.

- Милый, слишком близко не подходи, прошу тебя. Держи дистанцию. И не забывай про время, - Сукла убрала руку с мужского плеча и прижалась к стене, не отпуская сына.

Узники явно забыли, в какую сторону им идти и что делать, когда светящийся огонёк приблизился на то расстояние, когда стало видно, что за ним никого нет. Их было трое. По цепи спускалась четвёртая фигура. Вдруг лучик света подал голос. На ломаном торонетянском прозвучало:

- Давно здесь?

- Пятый день, - быстро ответил напуганный пленник. – О, торонетянская царица небесная, спаси и сохрани! Кто вы? Чей голос мы слышим?

- Я – землянин Марк, бывший отметчик с первой смотровой вышки. Вы меня не видите. Так надо. Сколько вас?

- Три торонетянина и один фиостианин, тоже бывший отметчик.

- Барока?

- Он самый, - четвертый узник спрыгнул на трап, выпрямил спину и продолжил на ломаном русском. – Узнаю твой голос, Марк. Давно не виделись.

- Ты знаешь мой язык?

- Слегка. Зубрил на досуге, всё хотел с тобой наладить контакт. Искал компаньонов для побега, но ты меня опередил.

- Значит, я не один думал об этом, - Марк невольно вспомнил жизненное пространство на вышке, невыносимую рутину бытия, безжалостное одиночество и дефицит общения. – У нас мало времени. Как вам удалось столько протопать? Откуда вы идёте?

- Слиняли из сборочного цеха. Я достал «Антикрыс». Сначала действовало безотказно, но потом пришлось искать спасение на потолке. Нас было семеро, троих потеряли.

Марк подошёл ближе и узнал Бароку. Невидимка стянул напальчник и материализацией еще раз напугал беглых каторжников. Землянин и фиостианин обнялись:

- Как же вы тут, в этом смраде, без воды и пищи? – Марк сочувственно посмотрел на старого знакомого.

- Были запасы. Вчера закончились. Вонь, конечно, ужасная. Ничего, потерпим. Аромат свободы все компенсирует. А вы как?

- У нас берносы, - землянин с достоинством ткнул себя в нос. – Но мы без запасов, даже воды нет. Так получилось. Вообще-то мы здесь долго оставаться не собираемся. Со мной еще двое. Нам по пути. Я сейчас.

Марк пробежал двадцать метров и остановился:

- Сукла, Тузик, вы где? Отзовитесь!

- Ты зачем снял напальчник? – над ухом раздался недовольный голос боевой подруги. – Что, без этого нельзя было поговорить?

- Извини. Что-то нахлынуло. Бдительность потерял. Но вы не снимайте, пока до финиша не дойдём.

Вдруг под ногами задрожали решётки. Марк повернул голову – в той стороне, откуда они пришли, пляшущие огоньки погони разгоняли мрак.

- О, нет! – землянин презрительно плюнул. – Сукла доставай всемогунчик.

Молмутский спецназ быстро приближался. Снайпер группы на ходу посмотрел в оптический прибор ночного видения, выделил ближнюю мишень и хладнокровно нажал на курок. Пуля ударила Марка в плечо и опрокинула на трап. Кровь брызнула из раны и потекла вниз, возбуждая крысиный аппетит. Громкий визг заглушил еще три выстрела. Дальние мишени, одна за другой, упали на решётку балкона. Четвёртого выстрела не последовало. Сукла направила брелок в сторону группы захвата и с ненавистью в глазах принялась стирать с полотна реальности вражеские силуэты.

- Убей их всех! – она повторила команду несколько раз.

Когда последний солдат исчез, как мыльный пузырь, а оружие с лязгом упало на балкон, Сукла с облегчением выдохнула и бросилась к Марку. Потерявший бдительность начальник лежал на спине, зажимая рану рукой, и стонал от боли.

- Потерпи, мой хороший, сейчас помогу. Пуля прошла навылет, это радует, - подруга направила всемогунчик и распорядилась. – Останови кровь и вылечи рану.

Брелок выпустил тонкий лучик. На глазах запеклась кровь и зарубцевалось пулевое отверстие.

- Спасибо, детка, - Марк попытался встать, но вскрикнул от боли. – Я подвернул ногу.