Партизаны быстро собрались, получили и зарядили оружие, наполнили фляги водой и покинули штаб. Они поднялись по вертикальной ржавой лестнице на верхний горизонт. В локомотивном депо дежурили два шахтёра. Сонные часовые сидели на дрезине и скучали. Увидев в лучах фонарей знакомые фигуры, горняки вскинули автоматы и оживились:
- Стой, кто идёт? Пароль, товарищ командир!
- Брось, Верхняк, сейчас не до этого. Заводи паровоз. Надо торопиться.
- Пароль, мать вашу! А потом будете мне мозг выносить за плохую бдительность.
- Ну, хорошо, - Джавдет почесал затылок и сморщил лоб. – Ушла с уклона вагонетка.
- Правильно.
- Тогда и отзыв давай. Рано автомат опустил, - Джавдет был строг.
- Летит орёл – вжимайся в стенку.
- Верно. Давайте, мужики, готовьте тарантас. Пора выдвигаться, - Партизаны забрались в вагоны шахтного электропоезда и взялись за поручни.
- Куда едем-то, - машинист включил питание щелочных батарей, и состав тронулся с места.
- Квадрат «32-42». Нам нужна заброшенная штольня восточного поля вертикальных пластов.
- Знаю такую, - отозвался пожилой горняк, - через час будем, если, конечно, там пути еще не превратились в прах. Древняя ведь выработка, одна из первых.
- Поехали. Там видно будет, - Джавдет поудобнее устроился на сиденье, крепко сжав приваренные скобы.
Поезд разогнавшись, медленно набрал ход и, вздрагивая на рельсовых стыках, повёз отряд в нужном направлении, разгоняя мрак аккумуляторным прожектором.
8
В раздевалке было прохладно, пахло стерильностью и резиновыми половиками.
Шкафчики для одежды сверкали чистотой, а на журнальном столике красовались напитки, десерты и фрукты.
Жених и невеста расстались с одеждой и, закутавшись в белые простыни, прошли в сауну. Плеширей сразу направился к любимому массажному креслу. Старый чёрт сбросил покрывало, сел по удобней и включил программу «релакс на всё тело». Умное кресло обволокло молмутский организм со всех сторон и зашевелилось.
- О, как мне этого не хватало последние дни, - довольно простонал тиран и зажмурился.
- Отдыхай, дорогой, наслаждайся. У нас впереди целая ночь, - Сукла рассталась с простыней, включила музыку и стала кружиться. Танцуя, она заглянула в парилку, потрогала воду в бассейне и проверила пальцем упругую обшивку помещения.
Это был танец очищения и прощания с прошлым. С бархатного тела слетали невидимые прикосновения и поцелуи главного мучителя. Вдохновенно кружась в ритме танца, девушка почувствовала необычайную лёгкость и уверенность в себе. Плеширей с удовольствием наблюдал за движениями невесты, но кресло постепенно заставило закрыть глаза и впасть в дрёму. Сукла заметила это. Внутри танцовщицы звучали голоса:
- Смотри, как пялится, зенки вылупил.
- Кобель, он и есть кобель. Что с него взять?!
- Тише вы, - шепнула Сукла и направилась к выходу. Проходя на цыпочках мимо работающего кресла, она аккуратно нажала на кнопку «повтор сеанса». Девушка быстро выпорхнула наружу, закрыла дверь с другой стороны на защёлку, оделась и открыла шкафчик Плеширея. На секунду она замерла. Как ни готовилась шпионка к этому моменту, всё равно страх парализовал сознание. Сукла справилась с наваждением и, расстегнув молнию замка, опустила руку во внутренний карман рабочего мундира. Но там было пусто. Девушка мгновенно покрылась холодной испариной: «О, боже! Где он? Спокойно. Надо искать. У этого параноика карманов много».
Разозлившись, Сукла сорвала с вешалки серый мундир и вывернула наизнанку. Она быстро расстегнула молнию с другой стороны и опустила руку. Там тоже ничего не оказалось. На дне кармана пальцы нащупали еще один замок-змейку и расстегнули его. «Карман в кармане, всё ясно» - с облегчением выдохнула девушка. Казалось, прошла целая вечность. Сукла вытащила брелок и зажала в кулаке.
В соседней комнате для отдыха, накрывшись одеялом, мирно спал Тузиан. На пороге появилась мать и тихо позвала сына:
- Тузик, вставай. Мы же договорились.
- А я и не сплю. Я притворился, - малыш резко открыл глаза и сбросил одеяло. Он был в одежде.
В большом бассейне с вышками для ныряния неторопливо плавали жёны коменданта. Светские львицы фыркали, брызгались, поднимали волну, перекидывались плоскими шутками и хихикали.
Марк, в статусе телохранителя, не спеша прохаживался вдоль бассейна по ковровой дорожке, рассеянно слушал болтовню молмутских аристократок и посматривал на часы.
- Иди к нам, красавчик! – Крикнула широкоплечая Глупинда. – Погоняй нас немного, как окунь мальков, пощекочи нутро своим коловоротом.
- Я твоя русалка! Запуталась в сетях любви. Спаси меня, морячок, - басовито засмеялась Саланта-бегемотик.
- Я твоя жемчужина! Достань меня с холодного дна, - подхватила Мрася-худышка.
- Ну что, мой сладкий шоколадный батончик, решил, кому бонусы отдашь? С кем тебе было лучше всех? – хохотнула и подмигнула акульим глазом Аквая.
- Мой юный друг, не теряй голову. Духовная близость, вот что главное. Всё остальное – ерунда, пошлятина и пустая трата времени. Только духовное родство не даст тебе низко пасть и превратиться в животное, - вставила Лодрия и многозначительно улыбнулась.
Марк боковым зрением увидел, как входная дверь слегка приоткрылась. В проёме показалась Сукла. Девушка рукой поманила к себе. Телохранитель обрадовался и ответил купальщицам:
- Вы все, красавицы, мне дороги по-своему. Я вас люблю, но странною любовью! О, даже стихами заговорил. Лодрия, ночь с вами всё никак не отпустит. Девочки, я сейчас. Только разденусь и плавки натяну.
Марк поспешил к выходу. Спиной он услышал: «Хорошо сказал», «Моя школа», «Он наш», «Я его съем» и «Мне его мало».
Отчаянная троица бежала по коридору к спасительной железной двери, то и дело, оглядываясь назад. Взрослые крепко держали малыша за руки, а Тузик, не успевая переставлять короткие ножки, поджимал их под себя и висел в воздухе. Улыбка не сходила с лица чертёнка. В диверсионной группе «пушинка» он был единственным членом, которому по-настоящему было не страшно и очень интересно.
- Еще минут десять кресло не отпустит Плеширея. Потом я не знаю, что будет, - сообщила Сукла. Беглецы остановились, тяжело дыша.
- У нас мало времени для отрыва. Дверь за углом. Включи брелок. Надо вывести из строя камеру наблюдения, - выдохнул Марк и упёрся руками в колени.
Сукла вытащила из кармана прибор и поднесла к губам:
- Да будет тьма, - брелок подтвердил включение миганием лампочки. Девушка высунула из-за угла руку, направила всемогунчик на цель и шепнула. – Сломай камеру.
Красный тонкий луч выскочил из прибора и коснулся объектива. Аппаратура скрипнула и выпустила струйку дыма.
Взрослые переглянулись:
- Работает! Теперь замок.
Троица покинула укрытие и вплотную подошла к входу в канализацию. Сукла направила брелок и шепнула:
- Открой дверь.
Замки, а их было три, один за другим щёлкнули, и дверь со скрипом подалась вперёд.
Вдруг из глубины коридора послышался топот босых ног и женские крики:
- Не покидай меня, Маркуша! Невидимка, отзовись!
- Вернись, паршивец! Я накормлю тебя соусом из крысиных хвостиков!
- Где ты, мой лекарь? Твоя куколка хочет любви! Выходи! Тебя ждут неповторимые запахи детства!
- Марк, не дури! Покажись! Я тебе приготовила медовый облизон!
- Мой юный друг, хватит играть в прятки! Я отложила нам превосходный поэтический томик молмутской готики! Я научу твоё альтер эго отделяться от бренной оболочки и воспарять к потолку!
Марк с отвращением плюнул и, пропустив вперёд Суклу и Тузиана, исчез за железной дверью. Подруга направила прибор и закрыла изнутри все замки и засовы. Под ногами был железный продуваемый балкон в мелкую сеточку. На стене горел дежурный фонарь, освещая электро-ящик с надписью «Балконы. Техническое обслуживание». Внутри, помимо автоматов, находился ряд кнопок. Марк нашел нужную с надписью «Весь маршрут. Полное выдвижение» и уверенно утопил палец. На нижнем ярусе послышался скрежет металла. Марк огляделся и подошёл к ржавым перилам. Внизу из бетонной стены медленно выехали решетчатые площадки. Настилы, соприкоснувшись, образовали длинную дорожку шириной в метр. Под спасительным трапом шумела канализация. Угрюм-ручей, стремительный поток отрицательных эмоций бурлил и спешил во мрак вечности, огибая островки мусора, на которых под светом дежурных фонарей блестели человеческие кости и копошились крысы.
