- Еле уложила Тузика. Понравилось сыночку в карты маму дурочкой оставлять. Может, пригласишь к себе?

Марк печально посмотрел на соседку:

- Твой муж оставил флэшку. На ней вся наша космическая дурацкая прогулка. Туда и обратно. Он всё знает про нас. Понимаешь? Он всё время следил за нами. Он рассматривал нас, как насекомых, через лупу. Скажи мне, только честно. Ты знала об этом?

- Представь себе – да, – и молмутка положила руку на плечо землянина.

Марк тут же сделал шаг назад и освободился от неприятного жеста:

- Всё, с меня хватит. Вы извращенцы. Я не желаю с тобой больше встречаться. Я не желаю играть в ваши скотские игры. Вы тут все сдвинутые. По вам аминазин плачет. Прощай, – и он быстро ушёл в свою комнату.

Сукла осталась одна. Она долго смотрела на ночные огни перевалки, а потом тихо прошептала:

- Еще как поиграешь. Прости. Это только начало, мой любимый земной наивный и обидчивый идиотишка.

Часть третья

1

Космическая орбитальная станция махапской военной разведки с логотипом «ИКБ», мигая габаритными огнями, выплюнула в разряженное пространство маленький одноместный звездолёт марки «прилипун». Челнок быстро разогнался до скорости света и моментально исчез в космическом вакууме.

Инспектор по особо важным делам Стокар Ангивекстор, сжимая штурвал, слушал лёгкую музыку и посматривал на бортовой навигатор. Срочный вызов шефа на секретное совещание в штаб ГРУ заставил успешного аналитика быстро собраться и покинуть диспетчерский цех. В нагрудном кармане умного комбинезона лежала «флэшка» с записью посещения звездолёта с музыкальными символами и все последующие разговоры беглецов. Через двадцать минут полёта прилипун перешёл в режим экстренного торможения, сделал лёгкий дрифт влево, изменил курс на 90 градусов и пошел на посадку.

Искусственный спутник планеты Хап встретил разведчика унылым безжизненным ландшафтом. Стокар видел эту маскировку не один раз. И сейчас серые горные кряжи и чёрные утёсы не вызвали в душе махапа с натренированной и устойчивой психикой никаких эмоций. Он равнодушно направил прилипун в узкий каньон, скользя на малой скорости над каменистой поверхностью. С высоты двух километров хорошо было видно старое извилистое русло безымянной реки, уходящее в плотный мрак высокого каньона.

Как только челнок окунулся в темень ущелья, Стокар сбавил скорость и включил освещение. Через пять минут полёта ущелье пошло на расширение. Дальний свет фар хорошо освещал путь. Скоро взору инспектора открылась парковочная площадка – огромных размеров диск с габаритными огнями по периметру. Челнок плавно опустился в центр круга и прилип к металлической поверхности. Стокар набрал секретный код пропуска. Диск медленно завращался и стал опускаться вниз.

Инспектора встретил дежурный. Стокар быстро прошел идентификацию: прислонил к сенсорному экрану ладонь и, раздвинув пальцами верхнее и нижнее веки, показал в объектив камеры глаз. Тут же загорелась зелёная лампочка, и раздвинулся турникет. Разведчик быстро зашагал по коридору, на ходу приветствуя знакомых коллег и соратников.

Вот и кабинет шефа. Стокар, не мешкая, постучал костяшками пальцев в пуленепробиваемое дверное покрытие и решительно зашёл внутрь. Зорлиц был один. Он приветливо кивнул и жестом предложил подчинённому сесть в кресло. Стокар достал из кармана флэшку и положил на стол шефу.

- Спасибо. Обязательно послушаю еще раз, но позже, - улыбнулся начальник. Только вблизи Стокар заметил, каким уставшим было лицо генерала. – Совещание уже закончилось. Я специально всех отпустил, чтобы нам не мешали. Разговор будет длинным, очень важным и особо секретным. Но сперва скажи, ты активировал жучок в ухе землянина?

- Да, - Стокар провёл пальцем по щеке и ткнул себя в бровь. – Жучок отпочкуется в течение часа после того, как будет обнаружен. Нано микрофон переместится в лобовую часть и заякорится в гипофизе совести, надёжно защищённый от пеленга правой надбровной костью. Практически неуязвим.

- Это хорошо, - отозвался Зорлиц. – Значит, подстраховались. Землянин нам еще, ой, как нужен. Кстати, насчёт гипофиза совести. Твои снимки я отправлял на экспертизу на самый верх, - шеф показал пальцем в потолок. – Сам Пицкразоц смотрел доброкачественную опухоль Марка, этот феномен, и дал подробный отчёт. В общем, наш землянин обладает уникальной способностью подчинять своей воле действие молмутской назюбоки. Она его просто не возьмёт. Крепкий орешек этот Марк. Впрочем, как и все земляне. До недавнего времени я думал, что мы одни такие, что наша махапская раса самая волевая, редкая, избранная. Я думал, что наш гипофиз совести, эта железа, генерирующая добрые помыслы – пик совершенства, был уверен, что размеры нашего празиса самые большие. Но теперь есть земляне. У Марка гипофиз лишь на одну десятую в объёме меньше нашего. К примеру у вайваев размер празиса в пять раз меньше чем у нас. Они, как дети малые, ей богу, - шеф хохотнул, - знаний ноль, а любопытства – выше крыши. И не умеют с огнём бороться огнём, поворачивать на 360 градусов злую энергию. Извини, отвлёкся. Доброй должно быть с кулаками.

Стокар принял меморандум. В правом верхнем углу папки стоял гриф «совершенно секретно» высшей категории. В центре маячила большая буква «О» во второй степени. И больше ничего не было. Инспектор посмотрел на шефа:

- Как это понимать?

- Как хочешь, так и понимай, - шеф устало брызнул смехом и хлопнул сотрудника по плечу. – Что тут понимать? Операция под кодовым названием – «освобождение». Всё ясно?

- Кто в помощниках?

- Команду возьмёшь старую, проверенную: Мялер, Бялер, Вирзус, Мирзус…э…кто там еще?

- Стэчус и Гревер, - Стокар помог шефу.

- Да, точно, шесть человек. Ты – седьмой. И смотри, даже в ИКБ никто не должен знать о ходе и результатах операции. Будете базироваться на конспиративной семиместной разведстанции нового поколения марки «Следопыт». Связь только со мной. Силовую завершающую часть операции возглавит генерал Крепсон. Но это потом, а сейчас слушай внимательно. Начну издалека, чтобы тебе в дальнейшем было легче координировать действия землянина. Сейчас ты узнаешь великую тайну, - Зорлиц с улыбкой на устах заговорщически подмигнул сотруднику. Стокар не удивился. В этом не было легкомысленности. Он давно привык к стилю начальника разбавлять серьёзность разговора юмором и остротами. – У нас в ближайшем окружении Плеширея есть свой спящий агент. И, как ты думаешь, кто? – шеф пытливо, не убирая улыбки с лица, смотрел на собеседника.

Стокар ляпнул наобум:

- Ну, не знаю. Наверно, кто-нибудь из гарема коменданта.

- Очень тепло. А точнее?

- Не знаю. Может, кто-нибудь из жен или из генералов? Хотя друзей среди вояк у коменданта нет. Остаются жены.

- Правильно! Угадал, - Зорлиц довольно хлопнул Стокара по плечу. – Дальше давай.

Инспектор напряг аналитический отдел мозга и предположил, чувствуя, как вспотели ладони:

- Думаю, что это Сукла в образе стюардессы космических авиалиний. Она может быть полезней всего, раз это касается Марка.

- Молодец, Стокар! Так и есть, - шеф еще сильнее хлопнул разведчика по плечу. – Ты уже, конечно, догадался из прослушки, когда она кричала молмутские заклинания на снятие блокировки, что вся база данных старой шпионки перекочевала в молодое тело новой разносчицы. Но есть у молмутки в душевных потёмках одна крепкая дверь, за которую она еще не заглядывала. Бьётся головой, толкает плечом, но тщетно. Смотрит в замочную скважину, но там кромешная тьма.

Зорлиц налил себе в стакан минералки и заходил по кабинету:

- Когда-то очень давно, это была моя первая большая операция, меня внедрили через передовую к молмутам. Был загримирован так, что родная мама при всём желании не смогла бы узнать. На поле боя занял место погибшего молмутского боевика, приняв его облик. Сходство было стопроцентным. Сукла тогда уже училась в разведшколе и встречалась с укисракским отпрыском. На этом участке фронта она проходила практику по санитарному делу. У нее на маршруте оказался я – слегка контуженный и тяжелораненый рядовой боец. Контузия была выбрана не случайно. Всего полчаса отсутствовал мёртвый солдат. За это время нам нужно было изготовить маску лица, нанести татуировки и вывернуть все его карманы, чтобы изучить содержимое. Но кроме личного жетона, пачки сигарет и зажигалки там ничего не было. Пришлось сыграть на полную амнезию и пожертвовать половым органом.