Этого просто не может быть. Это был ее почерк, это была ее подпись внизу документа. Что происходит? Она не могла просто так дать свое согласие. Почерк был спокойным и уверенным, но я знала, что если моя мама нервничает, ее буквы становятся неровными, а некоторые вовсе искажались. Я знала это, потому что постоянно отправляла от ее имени письма в налоговую.

Я вылетела из кабинета, не заметив даже с какой силой громко захлопнулась от моей руки дверь.

В оставшуюся поездку до дома мы с каменным лицом мы ехали молча.

Я рассматривала город, подмечая его унылую прохладную погоду, он же отслеживал ровность разметочной полосы дороги. Наверно такого как он, могли развлечь только противозаконные собачьи бои или извращенные фильма про убийства.

Нажимая на педаль тормоза, черный Mercedes остановился у дома. Каменное лицо импульсивно постукивало по рулю указательным пальцем, ожидая момента, когда я покину машину.

– И вам спасибо, – бросила я, закрыв за собой черную лакированную дверь автомобиля.

Погруженная в свои мысли о том письме, я шла по засыпанной маленькими белыми камушками дороге, с желанием побыстрее вернуться в спальню. Громкий визг тормозящего автомобиля опустошил мою голову за долю секунд. Он остановился передо мной в паре сантиметров.

Второй день в этом доме, а меня пытается сбить машина.

Я стояла на месте, как будто меня сковали цепями и готовилась к наихудшему исходу событий. Я только невольно вытянула вперед свою руку, в надежде, что она сможет хоть как-то меня защитить. На одну секунду мне даже показалась, что такой исход решит все проблемы и облегчит мою жизнь, если я буду мертва.

Но ничего не произошло.

Я посмотрела в сторону автомобиля и увидела в нем сидящего за рулем Кайла. Он вышел из машины и хлопнув с размаха дверью подошел ко мне, облокотившись на капот, перед моим оцепеневшим телом.

Идеально уложенные белобрысые волосы, сощуренные глаза и темно-синий благородный свитшот подчеркивали его мускулистое тело. Но, твою мать! Он пытался сбить меня машиной!

– Ты чуть не сбил меня! Эта дорога из гребаного камня, машина могла забуксовать и не затормозить вовремя! – я не знаю, что со мной случилось в этот момент, но я больше не могла закрыть свой рот. За меня говорила моя злость и переполненное страхом тело.

– Она и не затормозила вовремя, идиотка! Я вообще-то слишком рано нажал на педаль, – прозвучал холодный жестокий голос, похожий на его отца. Нашего отца.

Неужели я заслужила этот шанс оказаться под колесами машины? Я не была плохим человеком. По сравнению со всеми, уж точно не была.

Он всматривался в меня, будто видел перед собой собственное отражение, которое ему не нравилось, вызывая брезгливость. Да, мы похожи, но только внешне.

– Ты по-прежнему считаешь себя лучше нас или тебе вдруг понравилась перспектива быть богатенькой наследницей компании нашего папочки, что ты готова стать ласковой и услужливой для него?

Он назвал его нашим “папочкой”. Такого я никогда себе не позволяла, да и давно забыла в голове это слово. Мне было интересно, Кайл действительно идиот или только им прикидывается. Увы, все что я видела в нем – это жестокость. И его поступок сегодня это доказал.

Я проигнорировала его слова, стараясь как можно быстрее уйти от ядовитого взгляда брата. Мои ноги сделали первый шаг, который дался мне с таким же трудом, наверно, как тогда, когда я впервые начинала ходить.

Они не оставят меня в покое.

– Ты должна будешь трахнуться с половиной его друзей, чтобы у тебя появился хоть малюсенький шанс на крошечную долю нашего состояния, ты это понимаешь? – крикнул он мне в спину.

Отец сказал мне молчать и даже не смотреть в сторону Кайла, но такого унижения я никогда не испытывала. Да, у меня не было столько денег, как у них, но была гордость, которая сейчас всего лишь бесполезное слово в моем лексиконе. Я слишком сильно переживала за свою мать, чтобы позволить себе дать достойный ему ответ. Могла им только подыгрывать, чтобы они побыстрее от меня отстали.

– Как пожелаешь, – сказала я, желая побыстрее прекратить этот разговор. Я не знала на что способен Кайл. Вдруг он решит закончить начатое.

Разве мы не должны изображать образцовую семью? Или он собирается делать это только на публике, а в остальное время пытаться навредить мне всеми возможными способами?

Кристофер

Я вернулся с университета на такси к себе домой, где одна из надежных строительных компаний уже вовсю сносила лишние стены дома.

Как только Райан заметил меня, стоящего перед наполовину разрушенным домом в горе щепок и строительного мусора, то подбежал, приветливо махая над своей головой рукой. На нем была клетчатая рубашка, заправленная в темно-синие джинсы с множеством карманов по всей длине. На голове неряшливо болталась желтая каска, не до конца утянутая на подбородке, а на половине лица был легкий осадок в виде строительной пыли.

– Мистер Райт, здравствуйте! Не знал, что вы вернулись! – Райан протянул мне руку в знак приветствия. – Если вы планировали уже заехать, то мы только начали, – усмехнулся он.

Тот редкий экземпляр счастливого парня, который заключил свой первый договор с очень влиятельной семьей Сиэтла. Ему теперь открыта дорога в мир крупного строительного бизнеса, стоит только упомянуть наш контракт. Хотел бы я сказать, что мы старались поддерживать начинающих бизнесменов, но в нашем договоре был один важный пункт, который не все могли выполнить, в отличии от Райана.

– Вы неплохо справляетесь, – заметил я, глядя на очередную падающую стену от механической руки экскаватора. Он засветился от счастья. Причиной моей лести и правда были его усердные старания.

– Могу узнать почему вы решили приехать? Миссис Райт и так контролирует стройку по телефону. Я отчитываюсь почти каждый день. Правда с ней немного тяжело работать… она очень часто меняет дизайн некоторых участков, – он скованно поджал свои губы, подумав, что сболтнул лишнего. – Но я обещаю, все будет сдано ровно в срок, даже с учетом переделок.

– Не переживай, мама будет довольна любым результатом, лишь бы от старого дома ничего не осталось.

Он понимающе кивнул головой.

– Куда вы потащили это! – завопил Райан и бегом направился к двум высокими загорелыми парнями, тянущих какие-то провода.

Я подошел ближе, рассматривая под своими ногами битые куски мраморной плитки, принадлежавшие старому кухонному полу, но не утратившие прежнего блеска.

Казалось, что стиралась и та невидимая часть дома, в которой я все еще оставался маленьким и счастливым ребенком, изредка играющим с отцом в бейсбол на заднем дворе. Непривычно было видеть это место таким разрушенным, все же я провел в нем большую часть осознанной жизни. К счастью, перемены были той самой постоянной величиной, к которой моя жизнь вынужденно адаптировалась ещё пару лет назад.

Оглушительный рев мотора техники постепенно стихал. Из кабины вылез смуглый парень, держа в руке потрепанный рюкзак. Рабочий день заканчивался и люди начали медленно покидали стройку, садясь в машины и возвращаясь по домам.

Райан уехал почти самым последним, проследив до этого за каждым выезжающим седаном и что-то отмечая в блокноте. Первое время отчеты по стройке приходили по каждому поводу и любое время суток, но уровень доверия постепенно рос и наблюдения за процессом стали не такими необходимыми. В любом случае, если что-то пойдет не так, мы узнаем об этом из новостей.

Телефон, лежавший в переднем кармане брюк, завибрировал. Сначала подумал, что это очередная присланная родителями фотография из Италии, в которой они отдыхали на время ремонта, но череда назойливых сообщений с разницей в долях секунд могла быть только от одного не менее назойливого человека.

“Поторопись”

Перед тем как покинуть этот дом, я еще раз пробежался глазами по горе строительных отходов, которых завтра уже не должно было быть здесь. Я выдохнул с облегчением и готов был развернутся, распрощавшись с проснувшимися воспоминаниями, как заметил в глубине мусора четко выделяющееся ярко красное пятно. Тело сковало цепями и волна незримой боли медленно достигала своего апогея.