– Хороший вопрос, – задумчиво отозвалась Ива: – Не знаю.
– Нет здесь никакой тайны, – отозвался Эрих, голос его звучал отдаленно в трубке: – Не сказали, потому что сами толком не изучили ее, да и непонятно, как Ива отреагирует и что будет делать. Сейчас они ее изучают и пытаются спрогнозировать, что будет. Ты уж лучше выясни при чем тут Совет. Они редко, когда спускаются со своих высоких башенок и теплых кресел. Я слышал, Совет Матриархов похуже наших всех министерств вместе взятых будет, они чуть ли не небожители для почти любого магического существа в Империи, а уж если они тобой плотно интересуются, значит, вообще все, что могло пойти не так, уже случилось.
– Постараюсь, – со вздохом отозвалась Ива: – Спасибо. Мне полегчало.
– Обращайся, Ива, – отозвался Эрих: – Мы поможем, куда ж ты от нас денешься.
В ответ она лишь похихикала и звонок прервался. Стало ли ей легче от новости – было не ясно. С одной стороны, теперь были понятны причины такого обходительного отношения, с другой – какое дело Совету до неучтенной ведьмы? Даже если она чистокровка, то достаточно отправить пару-тройку наставниц, которые бы обучили всем премудростям. Этого Ива не знала, а внутренний голос сошелся на том, что не нужно никуда торопиться и лезть на рожон: в конце концов, Ива сама все скоро узнает. Остаток вечера она бродила по зимнему саду и оранжереям Изабелл, и помня о совете Кэссэди, не решалась прикоснуться к особо привлекательным цветам. Травология не была ее сильным коньком, потому как, даже в Академии, этому предмету был отдан на откуп всего один семестр второго курса. Травологию традиционно считали уделом боевых магов и медичек, да и сама Ива едва ли не завалила этот предмет, потому как еле-еле смогла наскрести оценку на тройку: слишком уж нудно и тяжело ей было запомнить миллионы рецептов одного и того же противоядия, а затем налету выдать их.
«Хорошо, что здесь нет Эльги, эвкалипт бы довел его до белого каления», – улыбнулась самой себе Ива, рассматривая растение. В свою комнату она вернулась почти в десять вечера и снова легла спать, только теперь уже намереваясь полноценно отдохнуть.
Утро началось рано. Комнату залило лучами рассветного бледно-оранжевого солнца, и Ива тоже открыла глаза: сна не было ни в одном глазу, а сама она ощущала небывалую легкость и бодрость, какая обычно была до Обряда. Душ она приняла наскоро, расчесала волосы, свернув их в пучок и поспешила вниз, поискать Изабелл, чтобы вместе позавтракать. В столовой же ее ждала не только Изабелл: они вместе с Валери пили чай.
– Доброе утро, Ива, – первой отозвалась Валери, внимательными взглядом скользнув по лицу: – Как самочувствие?
– Неплохо, – ответила Ива, присаживаясь напротив обеих женщин и принимаясь за завтрак: – Почему-то я очень голодная, со мной такое впервые, честно говоря. Я бы слона съела, если можно было бы…
– О, твой возросший аппетит – это хороший признак, – добродушно отозвалась Изабелл и добавила: – В конце концов, тебя ждет физическая нарузка.
– М-м-м… Мне говорили, что важно оставаться физически сильной, – буквально проглатывая еду, отозвалась Ива: – Моя профессор из Академии мне вручила целый талмуд на изучение.
– Это лишь малая толика того, что может пригодиться, но ты права: твоя физическая форма способна значительно влиять на твою ментальную силу. Странно, что в Академии на твоем отделении этим до сих пор никто не озаботился, – как бы между прочим заметила Валери и добавила, отставив чашку с чаем в сторону: – Жду тебя на там же, где тебя встретила Изабелл после поезда. Проводишь?
Этот вопрос уже был адресован самой Изабелл, и та лишь кивнула и тоже вышла из-за стола, оставляя Иву один на один с рыбным стейком. Впервые Ива смогла при свете дня и без тяжелых портьер осмотреть столовую: ей казалось будто бы все вокруг выполнено из воздушного, почти невесомого материала, и даже элементы орнамента стен, потолка, зеркала и камина, который был в разы меньше, чем тот, что в холле, казались тончайшими, почти нарисованными вручную, узорами. Сама столовая была небольшая по размерам и явно не предполагала вмещать более десяти гостей.
«Неужели, это все ручная работа?» – изумлённо спросила саму себя Ива, рассматривая искусно выполненные гравюры под потолком и то, как синие прожилки тончайшими венками разрезают белоснежный мрамор.
«Конечно, – отозвался голос: – Твоя прабабушка любит подобное, а если дело касается домашней обстановки, то она настоящий ас по части ремонтов любого рода. Такая древняя ведьма, как она, собаку съела, обустраивая свое жилище».
Ива, доедая стейк из лосося, собралась было приняться за заварные пирожные, как голос остановил ее:
«Настоятельно не рекомендую. То, что ты начала с рыбы, а не мяса – это ты молодец, но вот пироженки оставь на потом. Поверь мне, Валери на тебе живого места не оставит, будешь еле ворочая ногами добираться домой.»
«Я не очень люблю сладкое, но меня как-то странно тянет на все жирное и жаренное.»
Пространно заметила Ива и голос тут же вторил:
«Неудивительно. Считай, что твоя жизнь заново началась и твое тело перерождается. Молодые ведьмы обожают поесть».
Ива неуверенно вышла из столовой, оглядываясь по сторонам и, решив, что Изабелл в любом случае должна быть где-то снаружи, последовала на улицу. На крыльце перед Ивой открылся вид на густую стену из елей и сосен, перед которой простиралось широкое сочное зеленое поле. Она неуверенно сошла по каменным ступенькам вниз, ступая на гальку и осмотрелась по сторонам: Изабелл нигде не было, а Ива сама не понимала, как именно ей добраться до поля. Если бы она знала точную дорогу, то с удовольствием бы согласилась прогуляться пешком, благо, и погода располагала: почти не было ветра и тепло пригревало майское солнце, а небо было высоким, кристально чистым, без намека на облачко.
– О, ты уже покончила с завтраком?
Изабелл появилась тихо и неожиданно, мягко касаясь ладонью спины Ивы и одним движением головы указывая куда-то на луг перед лесом:
– Нам туда. Я провожу тебя на поле, ну а там ты будешь полностью в распоряжении Валери. У нас с ней договоренность не вмешиваться в твоё обучение. Знаешь ли, у семи нянек – дитя без глазу.
За все это время Ивы не проронила ни слова, предпочитая не заваливать Изабелл вопросами, а молча и покорно следуя за ней по мокрой траве. Изабелл же расценила молчание внучки ровно так, как Ива и сама предполагала: покорность и послушание. В одно мгновение они оказались на вчерашней опушке и не успела Ива и рта раскрыть, как Изабелл, мягко чмокнула ее в щеку и испарилась, а через несколько минут перед ней как из неоткуда выросла Валери: привыкнуть к такому стилю появлений Ива все никак не могла. Уж слишком это было жутко, особенно посреди невероятной тишины и легкого шума крон елей.
– Приятно видеть, что ты не задерживаешь начало наших занятий, – миролюбиво отозвалась Валери, жестом указывая куда-то на глубь леса: – Идем, я покажу тебе наш сегодняшний фронт работ.
Ива едва поспевала за ней: создавалось впечатление будто бы Валери парит, а не идет, настолько ее тело казалось легким, воздушным и гибким. На секунды Ива уж было решила, что ведьма не более, чем мираж. Они остановились на небольшой полянке глубоко в лесу, дорогу Ива почти не запоминала, да и не могла это сделать, уж слишком однотипным был пейзаж вокруг: фиолетовые, розовые, оранжевые, белые цветы как в калейдоскопе сменяли друг друга, за ними следовали стройные ряды колючих кустарников с темными, опасно разбухшими, ягодами, а пушистые ветви елей временами приходилось даже отодвигать, чтобы не получить острыми иголками по лицу. Даже сама тренировочная опушка выглядела абсолютно незапоминающееся: попроси Иву найти ее именно эту среди тысячи таких же, то она бы попросту отказалась от такой затеи.
– Начнем с обычной разминки, – отозвалась Валери, ловко снимая свитер и оставаясь в одной футболке, Ива последовала ее примеру и сняла ветровку.
Ива, хоть и привыкшая к тому, что ее работа предполагает некоторую физическую подготовку, все же была не из отдела Эльги, а потому никогда особенно ретиво не занималась спортом: для ее способностей было достаточно упражнений из йоги и гимнастики, полусиловых, по движениям похожих на танец, упражнений. Занятие с Валери же оказалось именно таким, каким его описывало существо: Ива почти не чувствовала ни ног, ни рук, ни корпуса, все движения сливались в единый причудливый изворотливый танец, который не спешил поддаваться ей, а потому на фоне ловких и изящных четко отточенных движений Валери, Ива выглядела весьма неуклюже, пару раз чуть не потеряв равновесие на балансе. По лицу градом катился пот, а тело ныло от изнурения, сердце колотилось так, будто бы было готово выпрыгнуть через уши, вместе с шумящей кровью. Одним движением Валери завершила тренировку: она же даже не вспотела и выглядела ровно также как и в начале занятия.
