Ива аккуратно провела пальцами по корешку фолианта, сощурилась, поднесла огонек свечи ближе и, не издавая ни звука, прочитала его название. Точнее, попыталась прочитать. От времени краска почти стерлась, и угадывались лишь очертания букв.

– Получилось? – гаркнул над ухом Эльги, отчего Ива подпрыгнула и чуть было не подпалила краешек книги. За это старый библиотекарь точно не сказал бы ей спасибо.

– Тихо ты! – шикнула она, поморщившись. – Если Ровид увидит, что я хоть краешек этой книги тронула огнем, он меня взгреет. У него там метла у входа стоит…

– У нее толстая ручка, – пространно заметил Эльги, веселясь и отступая на шаг от Ивы, видимо, понимая, что та не настроена шутить.

– Нет, Эльги, ничего не получилось, – вздохнула она, беря тяжелую книжку под мышку и следуя к столу. – Я примерно предполагаю, что нам нужен этот том, но сомневаюсь, что удача на нашей стороне. Буквы совсем истерлись, я не могу разобрать, какое это издание.

Ива тихо опустилась на стул, одним движением руки зажигая магический светильник, который в целях безопасности был привинчен к столу толстыми болтами.

– О боги… – протянула она, едва удержавшись от того, чтобы не схватиться за голову. Ее напарник с интересом посмотрел на нее, и Ива, подняв на него глаза, ткнула пальцем в пожелтевшие страницы. Эльги наклонился, присмотрелся и даже по волчьей привычке потянул носом воздух, но, не обнаружив ничего, что могло бы вызвать такую реакцию Ивы, вопросительно посмотрел на нее.

– Шрифт. Просто посмотри на этот шрифт и краску. Он мелкий, а краска выцвела, и это не то издание. Тут нечего нам искать, – она покачала головой, нервно потеребив кольцо на пальце.

– А что, таких книжек много?

– Пятьдесят и еще четыре обновленных издания. Мы убийцу Ариссии ван Дель будем искать до скончания веков.

– Ну, откровенно говоря, мы уже ищем его более пяти лун. Шеф нас точно взгреет чем-нибудь тяжелее метлы.

– Уже, – пожала плечами Ива, вздохнув. – Сегодня стоял мат на всю управу. Веришь, но мне казалось, что все пять этажей притихли и слушали нашу выволочку.

Тебе не может казаться, Ива, ты ментальная ведьма. Ты уж точно знаешь, что притихли. – Он широко улыбнулся и, разом посерьезнев, произнес:

– Так твой ментальный дар совсем бессилен?

– Много воды утекло. Много ложных воспоминаний, которые людской мозг со временем выдает за истину. Я опросила вместе с Эрихом всех знакомых и едва знакомых с Ариссией людей, не говоря уже о родне и друзьях, никто из них либо не помнит, либо обладает ложной информацией о последних днях убитой.

Эльги не ответил, а лишь поставил тяжелый фолиант обратно на полку и головой качнул на выход из темного архива. Ровид встретил их тяжелым взглядом, что-то буркнул себе под нос, но все-таки позволил оставить у себя пропуск в архив Особых Древностей, а затем и вовсе исчез за стойкой.

Впервые Ива встретила гнома-библиотекаря и впервые столкнулась с таким упертым и сложным характером: Ровид долгое время отказывался даже слушать Иву, которая выглядела значительно моложе своих лет, хотя в Сыскном Управлении отработала уже два года со дня выпуска из Академии. В тот же день, когда гном буквально вытолкал ее за порог библиотеки, чуть было не взявшись за метлу, она явилась вместе с Элис. Та, на правах старшего товарища, популярно разъяснила Ровиду, почему, сколько и как скоро он обязан пускать в архивы и подвалы библиотеки госпожу сыскную уполномоченную. При этом непрозрачно намекнув, что в случае особого упрямства они вполне себе могут вернуться вместе с санкцией на обыск его коморки, где всенепременно найдут что-нибудь запрещенное к хранению. Один лишь этот тонкий намек, что гном может даже не отпираться, что хранит в подвалах запрещенную средиземскую здрыгу, заметно уменьшил упрямство Ровида, и тот нехотя выдал разрешение на посещение всех секций. Тогда они как раз занимались травлей оборотней, и архивы пришлись как нельзя кстати. В этот же раз им фатально не везло. Да и вообще всё дело виделось Иве очередным глухарем. Зимнее солнце уже давно укатилось за горизонт, и им предстала холодная звенящая морозом ночь. Ива поспешила закутаться по самый нос в вязаный шарф, когда как Эльги глубоко вдохнул и шумно выдохнул, выпуская пар, произнес:

– Может, пожрем? С обеда ни росинки во рту.

– Идем, – кивнула Ива, и они спешно последовали к таверне на площади.

– Ух, ну и мороз сегодня ночью обещали, – отозвалась она, пряча поглубже в шарф.

– Так ты ж вроде с Севера, а нос вон кутаешь, как барышня с Эфольхарта? – улыбнулся мужчина, беря Иву под локоть. Плотно утрамбованный сотней ног снег недавно подтаял и снова замерз, образуя тонкую скользкую корку.

– С Севера, но климат Запада меня разнежил, – отозвалась Ива, в очередной раз оскальзываясь: – Первый год я вообще ходила всю зиму в тонком пальто. Это тут холодно, а в столице сейчас теплынь… Ну, по меркам зимы, конечно.

– Скучаешь по столичной жизни? – неожиданно спросил Эльги, с которым она еще ни разу не заговаривала о личном: – Я слышал, тебя в Тайную Канцелярию забрать хотели, когда ты год тут отработала. Чего же не пошла, если не секрет?

– Нет, не скучаю, – качнула головой Ива: – Сначала тянуло назад, все-таки там мои друзья из Академии, а потом… Потом я поняла, что там этого ритма не будет. Закопаюсь в бумажках да в выяснениях внутренних дрязг. Нас, ментальных ведьм, потому и зовут в управы разные работать, чтобы у своих в головах крамолу искать. Человек человеку – волк, уж прости за каламбур.

– Так ты и не человек в полном смысле слова, а, как и мы, – чудики. Странная ты, Ива, у канцеляристов и зарплата побольше, и на пенсии без санаториев и домов отдыха не оставляют, и сидят они чистенькие в костюмчиках, а не по канавам да затонам очередной труп выискивают. Сидела бы в кабинете при костюме, а не в говне ковырялась.

– Почему ты не пошел? Мало того, что по параметрам подходишь, неглупый сам по себе, так еще и службу у Его Величества прошел, да не где-нибудь, а в элитном гарнизоне.

– Я… – Эльги замолчал, а затем смущенно улыбнулся и ответил: – Спасибо за «неглупого». Мне, к тому же, в отличие от тебя, пришлось бы года три на дальних рубежах Империи отбарабанить, а тут у меня семья, своя стая.

– Если бы еще раз тебе предложили в канцеляристы пойти, пошел бы? – когда они уже почти подошли к таверне, спросила Ива, чуть повышая голос из-за гомона толпы на площади.

– Нет, – качнул он головой. – Да и старенький я уже. Тебе, если предложат во второй раз пойти, не дури, соглашайся. Ты умная девка, Ива, не страдай ерундой. Не всю же жизнь тебе по трупам ездить. Выгоришь и не заметишь.

– Сказал тот, кто вприкуску с бутербродами разглядывает фотографии расчлененных трупов, – хмыкнула Ива, когда они уже вошли в теплую, напоенную миллионами запахов корчму.

– Я – другое дело, а ты, Ива, девушка. Молодая девушка. Такая работа, ты уж прости, не для вас. У тебя ж с личной жизнью полный ноль, и канцеляриста ты своего прогнала непонятно почему.

Ива чуть было не задохнулась: то ли от возмущения, то ли от смущения. Первое – из-за того, что подробности ее личной жизни благодаря вездесущей, падкой на сплетню Хельге знают все, а от второго – потому что в личную жизнь она пускает только проверенных людей, а Эльги был совсем не тем, с кем бы она хотела обсуждать, почему она рассталась с Хендрихом.

– Ну вот… – протянул мужчина, по-волчьи сузив глаза, в которых плясали чёртики. – Наша Ивушка засмущалась. Не письки у трупов на выезде ее смущают, а банальный вопрос о наличии мужика. Ну или отсутствии.

– Хочешь посплетничать со мной обо мне же? – сощурила глаза Ива, на что тот рассмеялся и, по-дружески толкнув ее в бок, произнес:

– Да ну брось ты! Ну что, я не понимаю, что ли? Я бы на правах старшего товарища не подпустил бы тебя к этому… Ну как его… Генрику?

– Хендриху, – спокойно отозвалась Ива, подзывая официантку и заказывая себе поздний ужин из овощей и рыбы. От выпивки Ива, как и всегда, отказалась: еще с малых ногтей вбила себе истину в голову – ментальная ведьма всегда должна быть трезва, какая бы попойка вокруг не происходила.