– Я надеюсь, ты будешь с ним счастлива, – тихо произнес Вальтер, когда в очередной раз закрыл глаза на то, что несмотря на запрет азартных игр, Эльги и Элис все-таки сели перекинуться в партейку в дурака.
– Я думаю, что, да, – кивнула смущенно Ива, не в силах держать зрительный контакт с ним: – Хендрих – хороший человек, просто на людях он большой начальник и ведет себя, как и положено…
– Охотно буду в это верить, – улыбнулся Вальтер: – У господина Вольфхарта отлично получается быть начальником, надеюсь, дела с хорошим мужем будут обстоять не хуже.
– Уверена, все будет хорошо…
Ива смущенно улыбнулась под внимательным взглядом и отошла к окну, глядя, как снова с неба сыпется крупными хлопьями снег, стрелка часов давно перевалила за полдень. Кольцо на пальце означало начало новой жизни, но стоя здесь посреди фонового шума, рядом с людьми, которым, как оказалось, она не безразлична, Ива чувствовала себя счастливой, пусть даже новое всегда тяжело строить, но жизнь – штука сложная и многогранная, а Ива впервые чувствовала, что готова спокойно шагнуть в неизвестность, начиная строить новое на месте старого.
Май выдался дождливым и полным гроз, то и дело громыхало небо, затянутое черными свинцовыми тучами. Из приоткрытого окна пахло цветущей акацией и мокрой землей. Ива широко зевнула, встряхнула плечами, как бы сбрасывая сонливое состояние, и устало посмотрела в окно, где виднелась за занавеской размашистая, усыпанная широкими листьями, ветвь.
– Все хорошо? – поинтересовалась Элис, внимательно взглянув на Иву. Взгляд получился пусть и легкий, но как иголочка впивался в лицо.
– Да-а-а… – неуверенно потянула Ива и вздохнув, тяжело произнесла: – Никогда не думала, что магия смерти настолько богата на последствия…
– Ещё бы! – хмыкнула Элис и добавила: – Ты умерла, Ива. Ты была мертва около часа, удивительно, как ты еще вернуться смогла. Магия смерти не терпит таких игр с собой, а потому за свою помощь требует цену. Не сомневаюсь, что тебе очень тяжело и в ментальном плане сбои идут, верно?
Элис била в самую точку, так, словно бы сама лично во дворе Академии, куда Ива прибыла незадолго до свадьбы с Хендрихом, отчитывала ее за такой поступок. Ива уже тогда чувствовала, что во всем ее ментальном плане идут изменения: она стала видеть и слышать то, что не видит и не слышит никто из магических существ. Будто бы сама смерть обратила на нее внимание, и теперь мертвые отчаянно ищут с ней встречи.– Чувствую, – устало ответила Ива, поднимаясь и подсаживаясь к Элис поближе: в кабинете они были одни. Эльги убежал по делам, а Хельга и Эрих ушли в отпуск впервые за пять лет.
– Я слышу и чувствую то, что не должна. То, что ненормально даже для магического существа и ментальной ведьмы. Иногда я слышу чей-то шёпот, хотя вокруг ни души, а иногда вижу людей как энергию… Как будто бы молния промелькнула и погасла, так быстро, но так ярко.
– Ну а что ж тебе в Академии рассказали про твое состояние? – поинтересовалась Элис, глядя на Иву поверх чашки кофе. Она все никак не могла оставить мысль об изменениях в Иве.
– Вилкас меня очень громко отчитывала во дворе Академии… – усмехнулась Ива и уже с улыбкой продолжила: – От кого-кого, но точно не от меня, она ожидала подобный финт. Я ж у нее дипломную работу писала о всякого рода ментальных существах и проклятьях. Про Магию Смерти тоже была небольшая глава, поэтому для нее удивительно как же так старательная Ива Анвиель, знающая про последствия использования магии смерти, вдруг применила на себе ее, и абы как. Без подготовки.
– Ну уже ты и не Анвиель… – улыбнулась Элис, на что Ива лишь похихикала и добавила:
– Это было до свадьбы.
– У вас, разве, в Академии не было отделения по магии смерти? Помнится мне, одно время оно существовало…
– Его закрыли сразу после моего выпуска, – пожала плечами Ива: – Решили, что слишком опасно обучать такому виду магии и все… Насколько я знаю, причина была в группе студентов, которая решила на себе проверить все возможности Перевертыша, и пять человек не смогли вернутся в исходное состояние, так и оставшись монстрами Потустороннего Царства.
– О, я теперь понимаю, почему твой профессор была так разгневана, – улыбнулась Элис, откидываясь на спинку стула и собирая пальцы в замок на животе. Крупные капли ударили в стекло, а затем мерно забарабанили по подоконнику и в окно. Ветка опасно покачивалась на сильном ветру, а Ива с тоской посмотрела в краешек черного неба.
– Не ходила в библиотеку при Академии? Там, наверняка, описана симптоматика последствий, – продолжила любопытствовать Элис.
Это было не просто праздное любопытство или желание почесать языком от нечего делать: Элис искренне переживала за подопечную и совсем не хотела, чтобы когда-нибудь Ива окончательно сошла с ума. Пусть даже Элис не была ментальной ведьмой и лишь понаслышке знала о ментальном виде магии, но только одно она знала точно: терминальной стадией последствий Обряда становится полное безумие.
– Ходила, – со вздохом произнесла Ива, а затем дернула плечом и усмехнулась: – Только толку от этого ни на грош: я и так знала, что если я запущу себя, то меня ждет безумие. Я перестану быть собой, а обращусь в сосуд для разного рода неприкаянных энергий. Первые ведьмы же так и работают: они сводят с ума своих жертв, – Ива поморщилась: – Все, что я смогла понять из фолианта, который нашла в библиотеке при Академии, это то, что мне срочно нужно найти кого-нибудь из первых ведьм.
– А упражнения, что тебе дали? Духовные практики и медитации? Они помогают?
– Вилкас сказала, что если в моем роду затесалась первородная ведьма, то мне эти медитации – мертвому припарка, – качнула головой Ива: – Гены этих ведьм необычайно сильны, а по действию напоминают смертельный вирус или генетическую болезнь: если в роду была хоть одна из них, то все – пиши пропало! Вся женская линия будет носительницами их магии.
– Не говорила с родней? Может, кто припомнит? – продолжила спрашивать Элис, но Ива лишь покачала головой: вид у нее был обреченный.
– Мама говорит, что вообще никогда у нас не было никого необычного, а иначе они бы уж точно помнили. Да и первая ведьма – это не какая-то магичка из отдаленной части Империи или Континента: если бы была такая у нас, то ну, уж точно бы, не пропустили…
– Это ты зря так считаешь, – Элис мягко улыбнулась: – Первые ведьмы – настоящие мастерицы своего дела. Если им нужно, чтобы никто из деревенских, а ты, все же, оттуда родом, не узнал, что они те самые ужасные ведьмы, вокруг которых столько неприятных мифов и легенд, то первородные ведьмы вполне себе могут прожить под личиной неприметной и даже малость не симпатичной.
– А как же их особенности? Они же не могут вечно ходить под этой личиной, да и особенности питания тяжело не заметить, поведение, манеры, взгляд…
– Ива, Ива, – мягко остановила ее Элис, пока Ива совсем не разогналась: – Ты знаешь, как именно они перенимают чужое лицо и привычки? Что ж ты думаешь, они просто в переодевалки играют? Нет, все гораздо сложнее, чем можно представить. Не говорила мужу о своём состоянии?
Ива лишь покачала головой и прошла к окну, сложив руки на груди, встала и посмотрела в водяную пелену, накрывшую улочку и парк перед их Управой.
– Нет, не говорила. Я хочу для начала сама разобраться, что со мной происходит и как с этим бороться… Или как с этим жить.
– И как успехи? – с легкой улыбкой в голосе поинтересовалась Элис. Опытную боевую ведьму по части сложный магических обрядов было не провести: она чуяла нутром, что Ива ни на шаг не продвинулась в сторону выздоровления и несмотря на практики и упражнения, разительных перемен в ее состоянии не было. Ива же, уловив улыбку в вопросе, лишь помолчала и покачала головой, а затем ответила вопросом на вопрос:
– А вы сами как думаете?
В голосе сквозила усталость.
– Я думаю, Вольфхарт, что неспешные изыскания в этой области сведут тебя в могилу. При чем очень быстро. Руки в ноги и сообщи супругу про свое состояние, и что вы там решили с Вилкас. Думаю, твой профессор права на девяносто процентов, что в твоем роду затесалась первая ведьма, о которой ты и знать не знаешь, – уверенно и спокойно ответила Элис, на что Ива нервно вздохнула и обернулась на нее, а затем спросила:
